Становление личности. Избранные труды
Шрифт:
Вдобавок к юмору зрелость требует ясного представления о цели жизни, сформулированного на языке понятной теории. Короче говоря, необходима некоторая форма объединяющей философии жизни.
Направленность. Один из психологических подходов к этой проблеме содержится в работах Шарлотты Бюлер, которая исследовала жизненные истории многих знаменитых и обычных людей [506] .
Эта исследовательница почувствовала необходимость введения понятия Bestimmung (немецкий термин, не совсем адекватно переводимый как «направленность») [507] . При анализе около двухсот историй жизни обнаружилось, что каждая жизнь руководствуется и регулируется направленностью на какую-то избранную цель (цели). У каждого человека есть некая особая жизненная цель, главная интенция. Цели варьируются: некоторые люди ставят все на одну большую цель, у других есть серии более конкретных намерений. Параллельное исследование суицидов показало, что жизнь становится невыносимой только для тех, кто не находит, к чему стремиться, какой цели добиваться.
У маленьких детей такие цели отсутствуют, в подростковом возрасте они определены расплывчато, и только в ранней зрелости занятия обретают направленность. Каждый сталкивается с препятствиями. Люди, преследуемые неудачами, могут перейти к более скромным жизненным целым (снизить «уровень притязаний»). Часто бывает, что настойчиво продолжающиеся неприятности ослабляют надежду на успех. Некоторые люди, потерпев поражение, сохраняют связь с жизнью только благодаря «одному негодованию», но даже оно может служить целью, средоточием для борьбы.
Используя это понятие, мы можем сказать, что у зрелых личностей эта направленность более заметна (сфокусирована вовне), чем у менее зрелых. У молодых людей, не имеющих в поле зрения никакой цели, возникают большие проблемы. Одно исследование показало, что примерно пятая часть студентов колледжа находится на стадии «незнания, зачем они живут». Не имея никакой другой мотивации, кроме простейшей и сиюминутной, они не были ни зрелыми, ни счастливыми [508] . Обычно именно в юношеском возрасте мы ожидаем встретить высокие амбиции и идеализм, поэтому перспективы той направленности, которая могла развиться позже у этих молодых людей, оцениваются как неблагоприятные.
Общий кризис, переживаемый в конце юности, обычно упускается из виду. Бюлер указывает, что к тридцати годам, когда юношеские идеалы уже подверглись испытаниям, наступает разочарование. Именно в конце третьего десятка человек может понять, что вынужден урезать свои способности и возможности. Мы уже говорили о трудностях достижения «экономической зрелости». Зарплата ниже, чем надеялся, семейная жизнь не усыпана розами, человек может не справляться со всеми помехами. Но несмотря на неизбежность наступления такой стадии, для молодого человека лучше (в прогностическом смысле) иметь высокие притязания и позднее снизить их, чем вообще не иметь представления о своей возможной направленности.
В старости проблема встает иначе. Старики уделяют много времени оценке того, каков общий результат их жизненных усилий, но они все еще хотят сохранять свое направление, хотя их активность и должна быть в значительной степени сокращена. Цель теперь может быть очень скромной. (Я вспоминаю высказывание старой женщины из приюта для неимущих о ее сокровенном желании: «чтобы кто-нибудь помянул меня добрым словом после смерти».) Величайшее социальное расточительство – отсекать стариков (оказывающихся на пенсии или в изоляции) от их направления развития. Порой они уже не способны к гражданским подвигам, но могут с пользой проводить время, собирая воедино свое знание жизни и продолжая поиски ее устройства в философских или религиозных исследованиях и размышлениях.
Ценностные ориентации. Близкий подход к этому критерию зрелости – поиск объединяющей философии с помощью некоторой стандартной классификации ценностей. Можно сказать, что данный человек коммунист, христианин, пацифист или «битник». Затем предположить, что значительная или бо́льшая часть единства в жизни обусловлена следованием ценностной ориентации одного из этих стандартов. Заслуживают описания два исследования этого типа.
Моррис описал тринадцать «способов жизни», посвятив каждому по длинному абзацу. Например, в одном подчеркивалась «сочувственная забота о других», во втором – «стоический самоконтроль», в третьем – «групповая активность и удовольствие», в четвертом – «динамическая интеграция разнообразия». Во многих странах молодых людей просили ознакомиться со всеми тринадцатью «способами» и выбрать приоритетный для себя. Оказалось, что американские молодые люди чаще, чем другие, подписывались под «динамической интеграцией разнообразия», демонстрируя тем самым, что они хотят жить богатой полной жизнью и ненавидят рутину и скуку [509] .
Достоинство такого исследования в том, что использованный в нем материал близок существующим культурным идеологиям и позволяет сравнить молодежь во всех странах. Это, по сути дела, культурно-антропологический подход. То, что фигурирует в исследовании Морриса (и то, что будет описано ниже), отличается от того, что Шарлотта Бюлер имеет в виду под Bestimmung . Последнее не предопределяет количество «способов», а допускает бесконечное разнообразие направленностей в человеческой жизни.
В свое время Шпрангер определил шесть главных типов ценностей (отчасти это похоже на то, что потом сделал Моррис). Этот автор утверждает, что каждого реального человека можно рассматривать как приближающегося (но не вполне подходящего) к одному или нескольким из этих ценностных направлений. По мнению Шпрангера, в человеческой жизни скрыты шесть главных типов ценностей, в разной степени привлекательных для индивидов, строящих вокруг них единство своих жизней.
Надо ясно понять, что Шпрангер не утверждает, будто существует шесть главных типов людей. Это типология чистых ценностей , а не реальных людей. В этой связи используется понятие «идеальный тип». Это название не означает ни того, что типы обязательно хорошие, ни (даже) того, что они могут быть обнаружены в чистой форме. Идеальный тип – это скорее «схема понимания», «прибор», с помощью которого мы можем измерить, насколько далеко человек продвинулся в организации своей жизни посредством одного или нескольких из этих базовых типов ценностей [510] .
1. Теоретический тип. Доминирующий интерес «идеального» теоретического человека – открытие истины . Преследуя эту цель, он принимает «познавательную» установку, то есть ищет сходства и различия, отказывается от суждений касательно красоты или полезности вещей и стремится только к наблюдению и рассуждению. Так как интересы теоретического человека являются эмпирическими, критическими и рациональными, он обязательно интеллектуал, часто ученый или философ. Его главная цель в жизни – упорядочивать и систематизировать свои знания.
2. Экономический тип. Для «идеального» экономического человека характерен интерес к тому, что полезно . Интерес к полезности, первоначально базирующийся на удовлетворении телесных потребностей (самосохранении), развивается до интереса к практическим делам мира бизнеса, производству, маркетингу и потреблению товаров, использованию кредита и накоплению осязаемого богатства. Этот тип совершенно «практичен» и хорошо укладывается в понятие «средний американский бизнесмен».
Экономическая установка часто вступает в конфликт с другими ценностями. Экономический человек хочет, чтобы образование было практическим и рассматривает неприкладные знания как пустую трату времени. Значительные успехи техники, научного менеджмента и «прикладной психологии» вырастают из требований, которые предъявляет к обучению экономический человек. Ценность полезности также конфликтует с эстетической ценностью, за исключением тех случаев, когда искусство служит коммерческим целям. Не ощущая неуместности своих действий, экономический человек может вырубить прекрасный лес на склоне холма или загрязнить реку промышленными отходами. В личной жизни он, скорее всего, путает красоту с роскошью. В отношениях с людьми он скорее будет интересоваться тем, как превзойти их в богатстве, а не господством над ними (политическая ценность) или служением им (социальная ценность). В некоторых случаях можно сказать, что экономический человек поклоняется Маммоне. Но в других случаях он может обращаться к традиционному Богу как к Подателю хороших даров – богатства, процветания и других осязаемых благ.