Старая переправа

Поганец Алексей

На самом деле оказалось всё не так страшно, как представлялось изначально. Сухари шли по одному, словно на каком-то конвейере, давая время отдохнуть бьющим по ним людям. Даже страхующий Шило ни разу не поднял палицу, Геха справлялся сам. Вот около Темнилы и Серого осталась всего пара сухарей, а у Гехи – семь. И у Данила отлегло от сердца, вроде отбились.

Солнце уже поднялось, сильнее разгоняя лучами туман, сухари как по команде изменили тактику. Остановившись, они хором завизжали. Темнило с Серым не дал своим завизжать, увидев, что

сухари приготавливаются кричать, они выбежали вперёд и двумя ударами успокоили оставшихся со своей стороны. А вот со стороны Гехи было всё печально, визг сухарей был направленным, и если стоять чуть в стороне было неприятно, но терпимо, то вот Геха с Шилом попали в самый эпицентр вопля. Геха упал на колени, а Шило повалился на пятую точку, и оба, бросив палицы, зажали уши руками.

– Яшир, стреляй, Темнило, Серый, сбоку обегайте, – Данил кричал и не слышал собственного голоса за визгом сухарей. Но, похоже, его и так поняли.

Бах!

Прозвучал выстрел, развернув одного из сухарей и разворотив ему скулу. Но тот даже не упал, лишь здорово качнулся, перестав кричать. Но кричали ещё шестеро. Ждать нельзя, сейчас они перестанут кричать и рывком прыгнут на Геху с Шилом. Им конец. Данил рванул по короткой прямой в эпицентр звука, надеясь, что сейчас звук прекратится и он успеет вовремя.

Черная молния пролетела мимо него, Карина взбежала на арбу и оттуда в лучших традициях дешёвых боевиков крутнула сальто, с верчением вокруг себя мотыги прыгнула в толпу нежити.

– Назад!

Дальше Данил попал в эпицентр визга, в глазах всё раздвоилось, верх с низом поменялись местами.

Резко всё прекратилось. Он секунду соображал, где он и что он. Вроде успел впереди Гехи. Вот тянущиеся к нему руки и зубы. Хрясь, обух топора вбил переносицу вовнутрь черепа, откидывая сухое тело назад.

Ну всё! Точно отбились!

Позади послышался шум, Данил обернулся вовремя. Чьё-то тело кубарем летело по земле и упало у ноги.

– Сзади! – почти вовремя крикнул Оким.

– На! – Данил опустил топор на лысую голову с небольшой гривой, которая удобно остановилась около ноги. Это не сухари, это оборотни! Зная, как они прыгают, он на секунду удивился, почему этот прилетел кубарем, но, проследив траекторию полета, понял, что оборотень споткнулся о его не до конца вырытую траншею.

Злость! Странно, что она пришла только сейчас. Второй оборотень прыгнул на Окима. Данил видел, что занесённая палица Окима не успевает, да и не туда он бьёт. Данил на какой-то момент понял, что, где и как должно располагаться. Кинул топор в ещё пустое место, миг – и голова оборотня прилетела в это место, не позднее и не раньше встретившись с топором. Тело оборотня чуть отклонило, и он мешком пролетел мимо Окима. Здорово, но Данил остался без оружия. Сдернув со спины пистолет-пулемёт, он вскинул его, ожидая ещё оборотней, ведь он видел их только стаями, значит, могут быть ещё. Но ничего не происходило, только упавший оборотень бил мускулистой

лапой по воздуху, пытаясь встать.

Карина пробежала вперёд со своей мотыгой, по пути разбив голову недобитому оборотню, и встала в позёрскую стойку, защищая Окима. Но никто больше не выпрыгнул. Поднявшийся ветерок сдул остатки тумана, открывая голую степь. Никого! Но всё равно мысли, что всё закончилось, не было.

Солнце только появилось, и утренний холод пробирал до дрожи, а может, это отходняк от боя. Данил изо всех сил скрывал дрожь, чтобы не уронить авторитета, но получалось только хуже, дрожь как будто накапливалась, словно электричество в конденсаторе, а потом пробивало ознобом так, будто реально электрический ток по телу пробегал.

– Шило, что-нибудь вид-дишь? – стараясь сказать между пробивающимися потряхиваниями, спросил он товарища, но голос всё-таки дал петуха.

– В-вон с-стоит.

Шило трясло не меньше Данила, да он этого и не стеснялся. Палицей он показал на холм на той стороне дола, куда Данил не доехал. Все взоры устремились туда. Было далеко до него, мелких деталей рассмотреть невозможно. Но всё-таки там на вершине холма однозначно стоял сухарь с огромной головой и не то палкой, не то посохом в руке. Сухарь молча развернулся и скрылся за бугром.

Ветерок принёс запах подгоревшей еды. Серый, будто ужаленный, кинулся мешать кашу.

– Давайте к костр-ру, греться.

– Не, н-начальник, я облутаю. Не могу сидеть, не зная, что там лежит.

Данил молча махнул рукой и пошёл к огню, показывая пример. Хотя стоп, какой пример он показывает? Вернулся к Окиму, и, поддерживая с двух сторон с Кариной, они повели его к костру.

У того на повязке проступили свежие пятна крови, видно дёрнулся и что-то разошлось. Карина сразу начала менять повязку, а у Данила осталось ещё одно дело.

Поставив ноги на ширине плеч, он, подогнув язык, колечком из среднего и большого пальца залихватски свистнул… Вернее, хотел свистнуть, но вышло только «п-ши».

Все обернулись на Данила, не понимая, что он делает. Ну а ему не отступать же, ничего не оставалось, как изменить угол наклона пальцев, и ещё раз… Пш-и. Ш-и… Данил уже и так, и эдак подгибал язык, покраснел от натуги.

– Начальник, ты зад крепче сжимай, а то воздух через другое отверстие выходит, и свиста не получается.

Данил, набрав полные легкие воздуха, резко выпустил, засмеявшись вместе со всеми.

– Пару лет не свистел, уже разучился. Хотя каких пару, наверное, лет пятнадцать не свистел уже, – посмеявшись, оправдался он.

– Так давай свистну, – предложил Шило.

– Не нужно. – Данил оставил попытки свистеть.

– Машка, Машка! – позвал он, заорав во всё горло. Лошадь, которая упрыгала довольно далеко, подняла голову и навострила уши.

– Машка!

Данил потряс коробочкой с леденцами. И неизвестно как услышав этот звук, лошадь бодро запрыгала в сторону зовущего.