Старая переправа

Поганец Алексей

Собрались быстро, палатку собрала Карина. Машка сама пришла за утренним угощением. Усадили Окима, накинув на дуги арбы полог палатки, и тронулись в путь.

Данил, проходя мимо вырытой вчера ямы, осмотрел отвалы земли, вернее уже грязи. Часто бывает, что вещицы из земли сразу не видно, а вот полежат на свежем воздухе и сразу цвет меняют. Вот и сейчас странная капля не то смолы, не то оплавыш какого-то металла с неправильными наплывами смотрелся в куче земли каким-то чужеродным предметом. Данил поднял небольшой предмет из грязи, а за ним потянулся чёрный капроновый шнурок, на который он был надет. Шнурок был рваным, видно кто-то таскал этот оплавыш на шее как кулончик и из-за того, что шнурок разорвался, потерял его. Очень

странно, почему шнурок не сгнил за такое время? Данил решил оторвать остатки шнурка, да не тут-то было, шнурок хоть был тонким, но очень прочным. Тут он внимательно осмотрел места разрыва. Да это цепочка, но так искусно сделанная, что казалась шнурком, ну а чёрного цвета она потому, что серебро почернело. Он взвесил кулончик с цепочкой на ладони, очень легкая. Ну и ладно, покажет ювелиру, если не ломом, так как изделие продаст, цепочка-то красивая, кулончик, правда, ерунда. Не разбираясь, закинул всё в хабарницу к серебру. Теперь можно и в путь.

Мокрая трава была с виду не выше ботинка, однако штанины быстро промокли до самых колен, они и так от дождя сухими не были. Но с травой вода буквально стекала со штанин вниз. От этого мокло в сапогах, а может, и просто сапоги перестали держать воду. Дождик, похоже, то расходился, а то стихал. Они уже ходили под дождём, хорошее воспоминание после этого осталось только одно, когда он закончился. Сейчас же он заканчиваться не собирался, значит, ничего хорошего ближайшее время их не ожидало.

Сейчас они примерно в двадцати километрах от цели, это четыре часа ходьбы, но по дорожкам. В теории до обеда могут быть дома. На практике дойти бы за сегодня. Смысла в поиске Данил сейчас не видел, на сколько зарядил дождь? На день или неделю? Так что он решил завершать поиски. Идти к реке или дальше по долу смысла не было, поэтому выбрали самое короткое направление и двинулись. Без солнца ориентироваться было плохо, но он, пока сюда шёл, в голове прокручивал стороны горизонта, а вечерний закат только укрепил его уверенность. Ну промахнётся он пару километров, не страшно, башню второй линии обороны города видно было издалека. И сейчас они шли вон на тот камень, который как будто отодвигался от них всё дальше и дальше.

Неожиданно столкнулись с человеком, который шёл в плаще, капюшон надвинут на самые брови, через шею небрежно висел какой-то штуцер. Незнакомец сам изменил направление и пошёл на сближение. Что-то походка у него подозрительная, ноги подволакивает. Может, конечно, и человек идёт, но лучше перестраховаться.

На кремневые ружья в дождь надежды совсем не было.

– Геха, ставь арбу и иди встречай. Темнило, страхуешь, заходи с боку, чтобы, если завизжит, ты в стороне остался.

Сам Данил пристегнул диск к пистолету-пулемёту, ну на всякий случай. Сухарь был непонятным, а всё непонятное требует повышенного внимания. Да и вообще сухарь ли это? Сухарь, точно сухарь.

Все приготовления были излишними. После удара Гехи сухарь упал мешком, не издав ни звука.

Трофейная команда в лице Шила выдвинулась вперёд. Передав ружьё Данилу, он занялся неприглядными делами, раздеванием сухаря.

– О, да тут у него под плащом латы. Хотя есть ранец да сумки с амуницией. Военный, похоже.

Латы, конечно, громко сказано, кираса. Но тоже редкая вещь, да и невиданная никогда. Пока Шило рассматривал содержимое ранца и сумок, Данил разглядывал ружьё. Совершенно непонятное. Вроде современное ложе, ствол явно нарезной. Приклад был неудобным, такой в плечо не упрёшь, если в грудь только, а если в плечо упирать, то прицеливаться невозможно, да и конец приклада полукруглый, явно не для плеча. Перед спусковой скобой мощная железная петля с круглым отверстием. Ружьё имело вполне современный вид, хоть приклад был деревянным, но издалека можно было сказать по формам и обводам оружия, что у него приклад и ложе пластиковые. Правда, вместо затвора, за ручку которого взялся Данил, была

короткая деревянная палочка из дерева твёрдых пород. Эта палочка по скользящим направляющим вышла и осталась в руке. Нет, это что-то типа шомпола. Значит, вот это. Данил потянул за защёлку. Щелчок, и часть ствола откинулась вверх. Ясно, сюда вставляется патрон, вот только казённой части с ударным механизмом не было, да и вообще там дыра. Нет, конечно, отверстие почти равное диаметру ствола, на несколько миллиметров меньше. Данил вставил туда деревянную палочку. Идеально подходит. Он стоял в растерянности, ну, допустим, ударного механизма нет, но патрон-то чем запирается? Не деревянной палочкой же.

– Шило, патроны есть?

– Да тут перевязь, три подсумка, непонятно чем набитых.

Данил взял кожаные сумочки разных размеров. Открыл самую маленькую – в ней лежали две жестяные баночки, один в один крем для обуви продают в таких. И в соседнем отделе лежали цилиндрические пули с острым носиком и нарезанными канавками. В другой лежали продолговатые свёртки из пергаментной бумаги. Бумага была обильно пропитана маслом. Потому что редкие капли дождя не впитывались, а скатывались шариками. Данил повертел один из свёртков. Кажется, это то, что нужно, внутри порох и точно такая же остроконечная пуля. Только вот, судя по ощупыванию сверточка, пуля лежала в нём задом наперёд, остриём к пороху. Бред, а может, брак, подумал он и полез за следующим патроном. Нет, все так сделаны, во всех патронах пуля была перевёрнута кверху ногами. Нет, наверное, он сдастся и не сможет стрельнуть из такого ружья. Но всё-таки пробовать нужно до конца, Данил начал совать патрон в откинутую камору пулей вперёд.

– Стой! – не выдержала Карина. Она подошла, взяла, как у маленького ребёнка, ружьё и подсумки из рук Данила, ловко перекинула перевязь через плечо. Взяла пулю из сумочки, закинула в камору, закрыла её и ловко протолкнула палочкой-затвором в ствол. Вновь открыла камору, вложила туда бумажный патрон пулей назад.

Тут не выдержал Данил: как так в ствол две пули, да ещё по обе стороны от заряда.

– Ты что делаешь? Вторая пуля вылетит и тебя убьёт при выстреле!

– Не вылетит. Тут меньше, не вылетит. Вот.

Карина показала, что отверстие позади ствола имело буртик, и пуля не могла вылететь. Похоже, задняя пуля и запирала ствол.

– Зачем такие сложности?

– Скорость стрельбы… это самое современное оружие, я два раза стрелять из такого, очень редко и дорого.

– Какая тут скорость, пока одну пулю забьёшь, пока вторую? – спросил Шило, забыв про свои дела.

– Первый долго, потом быстро. Показать?

– Показывай, – согласился Данил. Эму было интересно ещё две вещи, как воспламеняется заряд в патроне и куда она упрёт приклад, не в грудь же?

Девушка достала жестяную баночку, нажала на рычажок, оттуда выпал капсюль, достав ещё несколько, она вставила их в миниатюрный патронташ на перевези.

– Считай, – гордо сказала она.

– Раз, – проговорил Данил. Карина оттянула петлю перед спусковой скобой, это оказался курок. Под ним была брандтрубка, в которую вставлялся капсюль. И вскинула ружьё, прижав приклад под мышкой.

– Два.

Бах! Выстрел практически раздался одновременно, чуть запоздав.

– Три.

Карина протолкнула палочкой вторую пулю, что запирала камору в ствол.

– Четыре.

Открыла камору, закинула туда бумажный патрон с новой пулей, которая вновь оказалась позади.

– Пять.

Вновь оттянула скобу, вставила туда капсюль, прицелилась.

– Шесть.

Бах!

Карина вновь потянулась за следующим патроном.

– Стоп. Достаточно, у нас нет столько патронов. Мы поняли.

– Быстро? – вновь с неприкрытой гордостью произнесла девушка. Данил подыскивал слова, чтобы похвалить её. Наверное, он сам и не догадался бы, как это работает. Но похвалить её ему не дали, влез Шило. Совсем по-ребячески произнёс: