Старая сказка на новый лад, или Куда же смотреть, чтоб отвернуться
Шрифт:
– Мы здесь не для того собрались, чтобы обиды разбирать. – Сказал бес и искоса поглядел на Кикимору.
– Верно говоришь, Рыжий. Болячек у всех хватает. – Снова подал голос Леший. – Лучше скажи, старая, что делать? И как дальше жить?
– Ну не знаю я чего говорить-то. – Плаксивым голосом запричитала Баба-Яга.
– Тогда какого хрена раскорячилась тут, как ворона?
– А ты меня, Лешинькя, не забижай. Я ж табя ышо детенкям на руках носила.
«Вот-вот, – подумал злыдень, – и, наверняка ведь, уронила, стерва старая. И ни чем-нибудь, а головой о камни». Но вслух произнести свои тайные мысли крайне побоялся.
– Тихо, тихо, – пробормотала Кикимора, – к нам кто-то идет.
И все разом повернулись в ту сторону, откуда доносился шорох ветвей и хруст ломаных сучьев. И вот, держась за поясницу, прихрамывая,
– Гляньтя, Мокруша объявился! – Воскликнул Хозяин леса.
Но Водяной ничего не ответил, только хлюпнул носом и горько зарыдал.
– Ты что? Аль бяда какая приключилася? – Взволнованно поинтересовалась Баба-Яга.
– Ну как же, – запричитал Водяной, – житья никакого не стало. То отравой, да дрянью какой-то травили. Я терпел. Но, когда дело дошло до динамита, терпенье лопнуло. Плюнул на все на свете, собрал вещички – и айда, куда глаза глядели. Долго скитался, врать не буду. И забрел в эти места. Куда и вы, стало быть, тоже. Ну, да ладно. Нашел большой пруд с надписью: «Заповедник. Охота и рыбная ловля строго запрещены!» Вот, думаю, порядочек. Там и обосновался. Живу неделю, другую. И только, стал забываться, как слышу, кто-то подъехал. Думаю, глянуть надо. Мало ли, что. И правильно мой батяня говорил, «в нашем деле расслабляться нельзя». В общем, выплываю на поверхность. Смотрю, подъехал грузовик. Вышли из него трое один высокий, такой, мужчина, представительный. Морда, как у бульдога, живот, что пивная бочка. И одет не по-рыбацкому и не по-охотничьему. Брюки и пиджак, видать, из дорогой материи. На голове шляпа. Ботиночки начищены. Я тогда сразу подумал, что этот гад у них за главного. Не любил работать, все больше в стороне стоял, да на воду поплевывал. Второй, на вид, шустренький, невысокого роста, на берегу суетился. А третий, мужик коренастый. Но разглядывать было некогда. Решил подойти поближе, посмотреть, чагой-то они затевают. Подплываю к самому берегу и в кусты шасть. Гляжу: несут весла. Ну, думаю, беда. Лодку на воду спускают. И, пока, эдак, да так, прикидывал, а они-то уж рядом. И этот, хлюпенький лупоглазынькай, мне в харю наметкой стал тыкать. Терпенью моему пришел конец! Высунулся я из воды, да и кричу, дескать: «Куда суешь-то, гнида, не видишь, что я здесь нахожуся?!» А он, глухая тетеря, даже глазом не повел. Да мало того, как заорет: «Ляксеич, глуши»! Тут меня кто-то колом по пояснице как шибанул, – камешки красные из глаз посыпались. Не помню, что и как, только очнулся уже на берегу. Слышу, сквозь звон в ушах, кто-то кричит: «Утопили! Ляксеич, гляди, утопили! Купался он тут что ли?» Хотел им, было, объяснить, что, дескать, живу я тута. Да куда там? Раскорячили, меня как лягушку. Один встал своей ножищей на живот, а этот, гаденыш маленький, мне все в рот норовил дыхнуть. От самого перегаром прёт, жуть как. Я стиснул зубы, так он, гадина плосконосая, ножом их разжал, да как заорет: «Ляксеич, жми сильнее, сейчас вода польется!» Вода и впрямь полилась, только не изо рта. Боль, адская. А их предводитель, как засуетился. Все по берегу бегал, да кричал: «Запомните, олухи, я с вами не был. И меня к этому случаю не приписывайте!» А здоровяк, который на моем животе стоял, чтоб ему опухнуть до неопределенных размеров, и говорит: «Что же с нами будет?». Тут раздумывать было некогда. Рванулся я изо всех сил, и в воду. Еле ушел. Помню только, как во вслед мне кричали нехорошие слова. Обещали зверски искалечить, и даже убить. За что, Леша, за что?
– Я не знаю, конечно, как вам, – гневно прохрипел бес, – а мне, лично, эту пиявку, этого тритона двуногого, ничуть не жаль. Поделом ему, гаду подводному. Ведь ты, Леша, знаешь, какой он пройдоха! Что, не знаешь? Так вот сейчас расскажу. Это было где-то по весне. Сижу у реки, прохлаждаюсь. После удачного дня. Мы с Васькой обтяпали одно дельце. Вдруг, из-под коряги выныривает эта пакость. – Бес кивнул в сторону Водяного. – И говорит мне, что неподалеку отсюда стоят палатки. Туристы приехали. Напились какой-то бормотухи, и пьяными вдрызг пошли в деревню за самогоном. Будто, лично сам все это видел. Можно поживиться. Другого случая не будет. Что же, упустить такой момент – дураком быть надо. В общем, согласился. Подошли к тому самому месту. Действительно, никого. Ну, думаю, порядочек. И начал собирать кое-какое барахлишко. Вдруг, слышу, эта пакость зовет: – бес указал пальцем на Водяного, – «Рыжий, подсоби!». Я подбежал, гляжу, как этот мыльный пузырь что-то из палатки тянет, надрывается. Пришлось тоже, это что-то, хватать на ощупь и тянуть. Тащили мы, тащили, и извлекли оттуда матрац с двумя спящими жлобами. Они проснулись быстро. И сразу же набросились на меня. А этот, гадина, – бес замахнулся кулаком на Водяного, – в воду бульк и, как будто, его и не было. Ох, Леша, как же меня били! Кукушку снесли наглухо. Две недели слово «шурупчик» выговорить не мог. И только теперь, этот гад объявился. Морду бы ему набить.
Леший с большим презрением посмотрел на беса и, неодобрительно покачивая головой, негромко произнес:
– Зубы предназначены для пережевывания пищи, а тебе, видно, дурак, они служат, чтобы кулак в горло не проскакивал. – С этими словами плюнул себе под ноги и, махнув рукой на все на свете, поглядел на Василия: – Ну что, блохастый, делать-то будем?
Кот ловко спрыгнул с дерева и отряхнул джинсы.
– Если хотите знать мое мнение, попробую быть краток. А потому скажу: надо рвать когти, пока не поздно. Другого выхода нет.
– Рвать, рвать. А куда? – Заволновалась Кикимора.
– Я поведу вас в город. Есть у меня знакомый Домовой. Пока поживем у него. Он недавно дом купил на окраине. Живет, сволочь, по поддельным документам. Заодно и мне документики состряпал. И теперь я не просто Кот Васька, а Василий Степанович Котов. И даже адрес есть. Деревня Авоськина, Нижнеподольского района, переулок Погорелова, дом шесть. Хотя, понятия не имею, есть ли это все на самом деле? Он на такие выдумки мастак. – И Василий достал из бокового кармана джинсовой куртки красную книжицу, на которой было напечатано большими буквами «Паспорт». – Не горюйте, и вам документы будут. Дайте срок. Правда, сто рублей взял, шкура. Ладно, эта вещь стоит того. Но главное: То, что у него есть пульт, с помощью которого, можно проникнуть в любую квартиру.
– А что это за пульт такой? – Поинтересовалась Кикимора. – Как хоть выглядит-то?
– Да какая тебе разница? – Грозно пробасил Леший.
– Ну, почему, могу объяснить. – Усмехнулся Василий. – Это такая пластинка, с двумя кнопками на конце. Красной и желтой. По краям напечатаны буквы и цифры, благодаря которым можно набрать и улицу и номер любого дома и квартиры. Нажимаешь на красную и перед тобой вырисовывается дверь, какая тебе нужна. Жмешь на желтую и замки открыты. Заходи и бери что хочешь. Сколько можешь унести. И, так же, возвращаешь свой адрес, и ты дома. Никакая собака не сыщет.
– А что же, Домовой, лопух что ли? – Леший недоверчиво посмотрел на Кота. – Почему сам-то им не пользуется?
– Почему не пользуется?! Каждый день по квартирам шастает. Ведь он один остался Домовым на весь город. Только не ворует. Ему, конституция красть не позволяет.
– Чаво не позволяет? – Вмешалась в разговор Баба-Яга.
Но Василий, не обращая внимание на заданный вопрос, продолжал дальше:
– Эту вещицу можно носить даже в кармане. Когда этой штуковиной овладеем, ох, и житуха же будет! Лучше и не надо!
– А вдруг Домовой не отдаст? Тогда как? – Пробормотал Леший, раскуривая трубку от горящего сучка.
– Отдаст, отдаст, еще как отдаст. – С полной уверенностью гордо произнес Кот. – Не задаром, конечно. За шапку-невидимку. И Василий достал из кармана джинсовой куртки заветный колпак из мягкой материи. – Вот, глядите, на любую голову полезет.
– Это моя шапочкя, – дрожащим голосом запричитала Баба-Яга, – я ее, голубушкя, на бочкю с медом обменяла.
– Да ты что, старая, совсем сдурела что ли? – Грозно возмутился Леший. – За бочку с медом?! Такую вещь отдать?! Ты хоть со мною посоветовалась бы! Вон, взять, к примеру, Кикимору. Ну чего зря говорить, – дура.
– Сам Дурак! – Послышался писклявый женский голос. – От дурака слышу!
– Я же, к примеру, говорю. – Насупился Хозяин леса. – А ты меня оскорблять вздумала, пакость!
– А мне не нужны такие примеры. Понял? Нет?
– Да хватит Вам усердствовать-то, – вмешался Василий, – не то время и место, чтобы свару устраивать. Мое предложение остается в силе. И так, кто со мной?
– Я с тобой, Васька! – Первым подал голос бес.
– И меня возьми. – Забормотал Водяной.
– Я тоже пойду! – Перебивая всех, кричала Кикимора.