Старосветские убийцы

Введенский Валерий

— Да, князя поминаю, царство ему небесное. Доктора Тоннера не видели?

— Нет, он… — Денис прикусил язык. — А зачем он тебе?

— Приехали исправники. Они на дороге нашли мертвого Киросирова. Доктора вызывают.

Рухнов с Угаровым оттолкнули Гришку и побежали вниз по лестнице. Лакей, постояв, вспомнил о существовании второго доктора и пошел за Глазьевым.

Глава двадцать третья

Оба исправника были немолоды, но годы преобразили их по-разному. Высокий сзади выглядел

широкоплечим юнцом, а спереди арбузом свисал живот, да и немигающий взгляд глубоко посаженных глаз выдавал человека бывалого. Низенький, когда-то щуплый и юркий, разбух с годами во все стороны равномерно, оттого в туго застегнутом мундире напоминал монгольфьеров шар, готовый лопнуть. Оба стояли над бездыханным Киросировым, которого уложили на пол в трофейной.

— А зачем тебе доктор понадобился? — спросил глубоким басом высокий.

Толстый считался умным и любил щеголять где-то слышанными заграничными словами:

— Смерть констатировать.

По лестнице спустились Угаров с Рухновым. Гулкое эхо огромного дома многократно усилило их топот по коридору и лестнице. Юноша подскочил к Киросирову и приложил ухо к его груди.

— Жив урядник! — радостно сообщил Денис. — Дышит!

— Как так? — удивился исправник Степан и задал напарнику каверзный вопрос: — Ты же сказал, мертв?

— Тогда не дышал.

— Так не бывает, — протянул Степан, — чтоб не дышал, а потом задышал.

— Почему не бывает? — пожал плечами Порфирий. — Если я тебя двину сюда, — он указал на солнечное сплетение, — долго дышать не будешь…

Степан отодвинулся подальше и перекрестился:

— Слава Богу! Жив Павсикакий!

— Такого кабана хрен убьешь!

— Потише, дурак! Услышит Киросиров, век не расхлебаем.

Из анфилады вбежал Глазьев с коробкою лекарств в руках.

— Что? Киросирова убили?

— Нет, дышит, — успокоил его Рухнов.

Глазьев достал нашатырный спирт. От резкого запаха урядник сразу пришел в себя. Сел, помотал головой и тут же спросил:

— Убийцу поймали?

— Поймали, — радостно доложил Степан.

— Приведите! — Киросирова замутило, и он опять прилег на пол.

Вернулись исправники быстро, Глазьев только успел еще раз уряднику нашатыря сунуть и распухшую челюсть осмотреть. Через плечо Порфирия был перекинут Тоннер, Степан нес Сочина. Исправники кинули тела убийц в ноги начальнику, как воины бросают к ногам повелителя трофеи.

— Я же говорил, — торжествующе шепнул Угаров Рухнову, — Тоннер — убийца!

— Что с ними? — с ужасом оглядел товарищей по ночной вылазке Киросиров.

— Ничего, — ответил Порфирий, — дубинками двинули…

— Зачем? — вскричал урядник.

— Идем по лесу, слышим крик: «Помогите, убивают», — начал обстоятельно рассказывать Степан. — Мы ноги в руки — и вперед.

— Дубинки в руки, а не ноги! — поправил Порфирий, не понимавший образной речи.

— Прибегаем, — не стал спорить Степан, — а тут молния бац! Видим ваше тело у дерева, а эти двое мешок в линейку грузят.

— Мешок?

— Ага, — подтвердил Степан, — большой такой мешок. Мы этих двоих по башке, потом закинули в линейку, а затем и вас погрузили.

— Где мешок? — Киросиров даже привстал от волнения. План он помнил.

— В линейке, — сообщил Степан.

— Принести немедленно!

Исправникам не хотелось идти снова под дождь, но ничего не попишешь, служба! Кряхтя, снова двинулись по анфиладе.

— Что с доктором? — спросил Киросиров Глазьева.

— Живой, сейчас ссадину на голове обработаю и нашатыря дам понюхать.

С Сочиным возился Угаров. Половина лица смотрителя была синей, глаз заплыл, но старик дышал.

Исправники, ежась под непрекращающимся дождем, добежали до линейки. Мешка не было.

— И что делать? — спросил Порфирий.

Тут даже смекалистый Степан развел руками. Кто знал, что этот мешок понадобится? Пока возились с Киросировым, его, наверное, украли. А может, выпал по дороге. И зачем уряднику мешок? Не дай Бог, искать погонит…

Степан пошарил по линейке и, неожиданно найдя другой, пустой мешок, радостно показал его Порфирию. Тот пожал плечами.

— Ну и чего? Тот полный был.

— Мы в него что-нибудь положим, тоже полным станет, — предложил Степан.

— Что, например? Там много лежало, эти двое еле подняли.

— А давай бревно! И шишек сверху напихаем.

Порфирий постучал Степе по голове.

— Это в твое чучело шишек напихают…

Степан обиделся:

— Лучше признаться, что потеряли? А ну пошел шишки собирать!

Поразмыслив, Порфирий согласился, что принести набитый мешок лучше, чем прийти совсем без него, и углубился в парк. Дождь внезапно прекратился, из-за туч появилась луна. В ее свете Порфирий и увидел в десяти шагах от себя мешок. Тот изо всех сил куда-то полз, но ему мешали веревки, которыми он был крепко стянут.

— Глянь, Степка, не наш?

Толстый находке обрадовался, а вопрос напарника его насмешил.

— Ты, Порфирий, часто ползущие мешки встречаешь? А ну хватай!

Полное отсутствие у Порфирия ума Степу не печалило. Напарник обладал множеством других полезных качеств, одно из которых тут же и проявил. Схваченный мешок начал лягаться, но Порфирий ударом кулака вмиг его успокоил. Через несколько минут очередная добыча была брошена к ногам Киросирова. Тот уже пересел на диван и готовился к триумфу. Преступник пойман. Ай да Киросиров, молодец!

— Усадите в кресло и разрежьте мешок, — распорядился он.

Гришка про себя обозвал дворецкого скотом. Их вражда продолжалась не один год, и всегда, будучи подчиненным, страдал лакей. Это же надо! Второй вечер подряд вся дворня пьет, вчера за свадьбу, сегодня за упокой, а он тут один кучу господ обслуживает.

Горестные размышления прервал заглянувший в буфетную Терлецкий. Он не просто промок, с него текло ручьями.

— Налей, — приказал Федор Максимович.

По запаху Гришка понял, что Терлецкий нетрезв.