Старший оборотень по особо важным делам
Шрифт:
– Бывает…
Они молча чокнулись, выпили. Моцарт покрутил на столике опустевший стакан, потом, прищурившись, посмотрел Роману в глаза:
– Все-таки ты толковый мент, реальный. Раскрути их, попробуй. Я чувствую, они много знают.
– Если я найду заказчика, я тебе его не отдам.
– Знаю! – Моцарт энергично кивнул, как будто, говоря с Шиловым, одновременно вел мысленный спор с кем-то третьим, который отговаривал его от сделанного шага. – Поэтому и думаю до сих пор, прав я или нет.
– Поздно думать. Ты сказал, я запомнил.
– Мент есть мент. – Моцарт тяжело, опираясь на стол, поднялся, и стало понятно, что выпитые в «Шаурме» двести грамм – далеко не все, что он принял за вечер. – Завтра утром жди звонка на работе.
– Хотелось бы узнать их имена, чтобы я мог как-то подготовиться…
– …А я не мог отказаться, – подхватил Моцарт, запуская руку во внутренний карман пиджака. – Логично!
Он бросил на стол два паспорта и, пожелав удачи, покинул бистро. Вслед за ним выскочила охрана.
Листая паспорта, Шилов услышал, как на улице хлопнули двери и заработали двигатели «мерседесов». Фамилии, указанные в документах, ничего Роману не говорили. Два молодых парня из Воркуты. Далековато они забрались в поисках приключений! Одно хорошо: в прошлом году Шилов помог воркутинским операм задержать одного убийцу, так что есть к кому обратиться, чтобы прямо завтра с утра по-быстрому навести справки о несостоявшихся киллерах.
…Когда Шилов приехал домой, Юля уже спала. Он постоял, глядя на нее и улыбаясь. Потом тихо, чтобы не разбудить, положил пистолет под кровать и устроился рядом с девушкой.
Глава 4
– Скажи честно, почему ты ко мне ночью не прикоснулся? Благородство проявил или умотался?
– Честно? Пополам.
Роман и Юля пили кофе на кухне, сидя за столом напротив друг друга.
Слушая девушку, он улыбался и живо реагировал на вопросы, но мысленно, казалось, был уже на работе.
Юля чувствовала себя не слишком уверенно. Разрыв с мужем, случайная встреча в бильярдной, посещение ресторана… И вот теперь она здесь. С утра, да на трезвую голову, все это представлялось не так однозначно и правильно.
Юля сняла с шеи цепочку с кулоном в виде сердечка и, накручивая ее на пальцы, заметила:
– Вообще-то, ты авантюрист. Оставил у себя дома незнакомого человека…
– Почему «незнакомого»? Ваш паспорт, Юлия Сергеевна, я посмотрел еще ночью.
– Ты рылся в моей сумочке?
– Сама же говоришь, нельзя пускать незнакомцев в свою квартиру.
– Позолота благородства слетает прямо на глазах…
– Да ладно, я просто хотел узнать, когда у тебя день рождения, чтобы сделать сюрприз. – Шилов поставил пустую чашечку и приготовился встать из-за стола.
– Не верю.
– Обидеть простого мента может каждый. А вот поверить!.. – Он встал.
– Так ты мент?!
Роман усмехнулся, поцеловал ее в лоб и вышел из кухни, провожаемый растерянным взглядом Юли.
Когда она зашла в комнату, он сидел на кровати, спиной к ней, и закреплял наплечную кобуру. Рядом с ним лежал пистолет. Большой, хромированный. Иностранный.
– Что-то я такого оружия у ментов раньше не видела.
– Обыкновенная «беретта» 38-го калибра. Хороший ствол, только с патронами проблема.
– Можно я посмотрю?
Не оборачиваясь, Шилов кивнул. Юля взяла пистолет. Тяжелый! И с дарственной гравировкой латинскими буквами: «Майору Шилову от Французской Республики с благодарностью».
– За что же тебя французы так полюбили? Спас от террористов Эйфелеву башню?
– Что-то типа того. – Шилов забрал у нее пистолет, привычно заправил его в кобуру и, взяв со стула пиджак, вытащил из внутреннего кармана бордовую книжечку: – Это чтобы ты меня не боялась.
«Это» оказалось служебным удостоверением. Юля рассмотрела фотографию, на которой одетый в форму Роман выглядел серьезнее и, что ли, взрослее, чем в жизни. Прочитала должность: «Старший оперуполномоченный по особо важным делам». Вернула «ксиву»:
– Вот теперь точно буду бояться. Квартира такая навороченная, машина не из дешевых, «беретта». Для мента ты какой-то слишком странный!
– Угу. – Шилов протянул Юле заранее приготовленные запасные ключи от дома: – Живи! Пока хату найдешь, то-сё… Какая-никакая, а крыша над головой. Во всех смыслах.
Про «все смыслы» можно было и не добавлять, слово «крыша» и так прозвучало достаточно многозначительно. И жилье, и защита…
– Так не бывает, – вздохнула Юля, когда они уже стояли в коридоре.
– Это ты про что?
– Про тебя. Ну и про себя.
– Откуда ты знаешь, как бывает? – Роман взял ее за плечи и притянул к себе.
Упреждая его следующее движение, Юля сказала:
– Еще раз меня в лоб поцелуешь, и я тебя прибью!
Он поцеловал ее в губы. Она сжала воротник его куртки и долго не отпускала. Шилов с сожалением отстранился:
– Долг зовет, надо лететь.
– Сегодня же выходной…
– У нас нет выходных.
Он открыл дверь. Юля стояла, прислонившись к стене и теребя воротник блузки:
– Теперь буду голову ломать: сразу бежать или сначала тебе обед приготовить?
– Ужин! Готовить надо ужин. Тебе денег оставить?
– Не надо, добегу до банкомата.
Он вызвал лифт и уехал. Она встала у окна, посмотрела, как он, разговаривая по сотовому телефону, выходит из дома и садится в «альфа-ромео».
На душе у Юли было как-то странно. С одной стороны, вот она, сказка. С другой – что-то подсказывало, что в ближайшее время этой сказке предстоит пройти серьезную проверку на прочность.