Старуха 4
Шрифт:
— И что? Тут делается точено так же, просто немного побыстрее.
— А то, что раньше у вас сам пакет, пока происходило его сжатие, успевал прогреться. А сейчас в нем совершенно холодное содержимое — и прогрев закупоривающего шва происходит уже неравномерно: с одной стороны его консерва охлаждает, а с другой нет ничего.
— Но если шов греть дольше, то пакет просто весь расплавится.
— А вы его вообще не грейте. У нас в соседнем отделе сложные пластиковые детали, которые целиком отлить очень трудно, делают из нескольких простых частей, которые сваривают ультразвуком. При этом пластмасса внутри не греется вообще, а вот там, где две части с минимальным хотя бы зазором встречаются, от вибрации и трения
— Так, а кто это у вас ультразвуком пластик варить догадался? Ты мне его завтра пальцем покажи: если у нас этот подход сработает, то парню минимум «Знак почета» светит… я с тобой с утра в институт поеду, потому что мне придется этого таланта с собой забрать… не физически, но он мне должен будет сделать заварочную часть упаковщика где-то за неделю максимум.
— А с чего такая срочность-то?
— С того, что солдат в окопе ждать не может, ему нужно быть сытым и сильным.
— Какой солдат? — немного испуганно спросила Катя.
— Советский. Наш, советский солдат…
Глава 20
Восьмое марта — это хотя и праздник, тем более «международный», но все же вполне себе день рабочий. Обычная рабочая суббота, но в сорок первом этот день стал рабочим все же не для всех. Решением правительства (а точнее, решением созданного осенью прошлого года ГКО) именно восьмого марта в Кремле состоялось награждение «особо отличившихся женщин» высокими правительственными наградами. Женщин в Кремле собралось почти восемь сотен, и награды им вручал буквально с утра и до вечера «всесоюзный староста»: ему по должности предполагалось этим заниматься.
Однако несколько человек, получивших награды «по закрытым тематикам», награждали не в общем зале, а отдельно, в Верхнем зале Теремного дворца. И награды вручал лично Иосиф Виссарионович. Вера на этом награждении увидела много знакомых лиц — в том числе и «настоящую» Веру Андреевну, которая получила из рук Сталина орден Ленина (и очень за нее порадовалась). Когда-то, в «прошлой жизни», сама она узнала про октоген уже в пятидесятых и с ним не работала, поэтому и флегматизатор для него придумала… специфический, а вот «настоящая» познакомилась с ним пару лет назад и разработала состав, делающий взрывчатку относительно безопасной, химически очень стойкой, для изготовления имплозионной оболочки бомб идеально подходящей. Причем придумала она все это буквально «в свободное от работы время», так как по роду работы ей в основном с обычными баллиститными порохами заниматься приходилось. Но ведь интерес к науке у нее никуда не пропал — и орден она получила совершенно заслуженно.
Еще один орден Ленина получила Саша Новосёлова — на этот раз за литий. Она придумала достаточно недорогой и простой способ экстракции его из солевых растворов, и весь литий в Боливии добывался по разработанной ею технологии — а зачем этот литий нужен, руководители ГКО уже знали. Но Саше орден все же не за один литий дали, а «по совокупности заслуг»: большая часть используемых институтом товарища Хлопина металлов добывалась способами, которые были отработаны на возглавляемой Сашей кафедре — но вот перечислять все ее заслуги, даже на встрече «совершенно секретных женщин», руководство сочло «нецелесообразным»…
После того как церемония награждения завершилась, присутствующие на ней руководители ГКО собрались в кабинете Сталина для обсуждения некоторых наиболее острых вопросов. Однако сразу на работу они все же не переключились: одно дело просто знать, что некоторые женщины проделали огромную и очень важную работу, и совсем другое — увидеть их всех вместе и прочувствовать реальные объемы ими сделанного.
— Да уж, одновременно встретить столько светлых голов, — заметил Валентин Ильич, — и понять, сколько они сделали буквально за последний год вызывает такую гордость за наших советских женщин! И у меня даже где-то в середине церемонии возникло ощущение, что наград мы им недодали. То есть мы-то все знали, что объявляем лишь о крошечной части их заслуживающих высших наград работ…
— Ты слишком долго со Старухой проработал, проникся ее идеей за каждый чих людям награды выдавать, — ответил ему Лаврентий Павлович. — Но люди за свою работу получают и зарплату, и многое другое… кстати, именно она все время всем в уши льет мысль о том, что каждый у нас должен получать исключительно по результату работы. А они и без орденов все от страны получают, ордена тут — это всего лишь дополнительный знак того, как высоко страна ценит их труд.
— Ты не прав, — миролюбиво отозвался Иосиф Виссарионович, — ордена они — все они — получили за сделанное ими сверх их рабочих обязанностей. За то, что они, женщины эти, сами подумали, что такого стране может пригодится из того, что им разработать возможно — и они это сделали. Сами сделали, без указаний сверху.
— Ну, допустим, Александра Васильевна сделала эту работу по указаниям сбоку, — хихикнул Валентин Ильич, — ей половину задач Старуха ставит. И, между прочим, Зинаиде Васильевне тоже… А Дора Васильевна…
— Она же в Новосибирске и вообще математик!
— Ну да, она в своем Новосибирске сидела и просто со скуки стала разрабатывать способы расчета динамики газовых турбин, — отреагировал Лаврентий Павлович. — Старуха всех, до кого дотянуться может, толкает на решение исключительно военных задач. Мы в воскресенье, когда закрытое постановление о ее наградах вышло, это дело слегка отметили с соседями, Виктор мне пожаловался, что в голове у нее одна лишь война и производство боеприпасов.
— Он ошибается, — вздохнул Иосиф Виссарионович, — и было бы очень интересно узнать, что у нее в голове на самом деле. И что она еще для страны готовит такого, что сделает СССР самой могучей державой.
— Еще какую-нибудь взрывчатку?
— Лаврентий, я тут посмотрел отчет Виталия Григорьевича, и обратил внимание на несколько незначительных, казалось бы, деталей. Ну, то, что ты по ее просьбе весь уран скупил…
— По ее указанию, но да, скупил. И за это, я думаю, ей…
— Но это лишь очень малая часть ее заслуг в урановом проекте. Радиоинститут во Фрязино — это она протолкнула, и — я отдельно проверил — именно она предложила тамошним инженерам изобрести эти стержневые лампы, без которых взрыватель у Хлопина сделать не смогли бы. Или собрали бы изделие не в тонну весом, а тонны в три или даже в пять. Технологию получения тяжелой воды вдесятеро более экономичную тоже она предложила, завод по разделению изотопов урана и даже конструкцию центрифуги, хотя и в самых общих чертах — тоже она. Установки по получению сверхчистого графита — ее работа. Да и вообще, какую часть проекта товарища Хлопина не возьми — везде Старуха наследила!
— Вот видишь, она и здесь все для повышения обороноспособности…
— Ну да, авиасплавы, которые в ВИАМе теперь делают — кто придумал? Старуха же практически готовую рецептуру им предложила. Я уже не говорю о сплавах, которые она для двигателей новых авиационных предложила. Но она не об одной обороне думает: и полиэтилен этот, другие пластмассы, резины разнообразные — а ведь, если подумать и сроки прикинуть — получается, что она обо всем этом уже лет десять назад знала! И знала, кто все это сделать ей поможет. Да, сама она сделала… тоже очень много сделала, но ведь даже НТК по ее инициативе был создан! Смешно, Валериан до сих пор искренне убежден, что это он всё придумал… кстати, как он?