Старые девы в опасности. Снести ему голову!

Ngaio Marsh

SPINSTERS IN JEOPARDY

OFF WITH HIS HEAD

Не поворачивая головы, Рики осторожно скосил глаза на спинку маминого мольберта.

– А все-таки мне скучно, – объявил он.

– Потерпи еще немножко, милый, умоляю, и смотри

– Ладно уж. Ведь людям часто приходится делать скучные дела, правда, пап?

– Когда я позировал, – отозвался его отец, – мне было позволено смотреть на маму, поэтому мне не было скучно. Но скука бывает разная, – продолжал он, – так же, как бывают разные типы зануд. Их даже можно классифицировать.

– И к какому же типу ты бы отнес мистера Гарбеля? – спросила его жена, отступая на шаг от мольберта. – Рики, посмотри на папу еще хоть пять минут, а потом мы устроим перерыв, обещаю.

Рики нарочито тяжко вздохнул и уставился на отца.

– Ну, из того, что нам о нем известно, – сказал Аллейн, – он принадлежит к эпистолярному типу. Классический вариант. При встрече он непременно станет показывать тебе вещи, на которые, попадись они тебе в жизни, ты никогда бы не посмотрел. Снимки незнакомых людей, заброшенных теплиц. Вырезки из газет. У него полно подобного хлама. Думаю, он носит его с собой и в первую же минуту разговора вываливает перед тобой, а ты только глазами хлопаешь и не знаешь, что сказать. Ты шевелишься, Рики.

– А разве пять минут не прошли?

– Нет, и никогда не пройдут, если ты будешь ерзать. Когда мистер Гарбель написал тебе в первый раз, Агата?

– Года полтора назад. Открытка пришла на Рождество. Всего я получила от него шесть писем и пять открыток. Последняя пришла сегодня утром. Тут я о нем и вспомнила.

– Пап, а кто такой мистер Гарбель?

– Один из маминых поклонников. Он живет в Приморских Альпах и пишет маме любовные письма.

– Почему?

– Потому что он уверен, что приходится маме четвероюродным братом. Но мне-то лучше знать…

– Что тебе лучше знать?

Зажав свободную кисточку в зубах, Трой невнятно пробурчала:

– Не двигайся, Рики. Умоляю!

– Ладно. Только пусть папа расскажет о мистере Гарбеле.

– Ну, он вдруг ни с того ни с сего прислал маме письмо, в котором сообщил, что дочь маминой двоюродной бабушки приходится ему троюродной сестрой и что маме, наверное, приятно будет узнать, что он живет в Приморских Альпах, в местечке под названием Роквилл. К письму он приложил карту Роквилла. На ней почему-то не было улицы, на которой он проживает, поэтому мистер Гарбель отметил ее от руки и рассказал, как редко он развлекается и ходит в гости.

– Скучновато ему живется.

– Видимо, настолько, что он в подробностях написал о еде, которую можно купить в Роквиле и не найдешь здесь, а также прислал маме номера газет с расписанием автобусов, сопровожденные замечаниями вроде: «Этот автобус я нахожу очень удобным и часто им пользуюсь. Он отходит от главной гостиницы каждые полчаса». Ты все еще хочешь слушать про мистера Гарбеля?

– Если не пришло время для перерыва, то почему бы и не послушать.

– Мама ответила мистеру Гарбелю. Она написала, что ее очень заинтересовало его письмо.

– Правда, мама?

– Не могла же я быть невежливой, – пробормотала Трой и положила розовый мазок на верхнюю губу Рики на портрете.

– Тогда он написал снова и прислал три использованных автобусных билета и один использованный билет на поезд.

– Мама собирает билетики?

– Мистер Гарбель полагал, что маме будет приятно увидеть билеты, проколотые кондукторами и контролерами специально для него. Он также прислал роскошные цветные открытки с видами Приморских Альп…

– Да-а?! Можно я возьму их себе?

– …на открытках мистер Гарбель нарисовал стрелочки, указывающие на то место, где стоит его дом, которого не видно, потому что снимки слишком мелкие, а также на дорогу, ведущую в дом, куда он иногда наведывается в гости. Только тот дом вообще не попал на открытку.

– Вроде картинки-загадки, да?

– Вроде. Еще он написал маме, как в пору своей молодости, когда он изучал химию в Кембридже, чуть было не познакомился с маминой двоюродной бабушкой, приходившейся ему троюродной теткой.

– Он взрыватель?

– Нет, он изучал другую химию. Когда он посылает маме подарки в виде использованных билетов и старых газет, он всегда делает приписку: «Посылает П. Е. Гарбель, улица Фиалок, Роквиль, миссис Агате Аллейн (урожденной Трой), дочери Стивена и Гарриет Трой (урожденной Бейнтон) и так далее…»

– Мам, это ведь о тебе, да?.. Ну, рассказывай дальше.

– Рики, – удивился отец, – неужели тебе интересно слушать про мистера Гарбеля?

– Да, мне нравится, – сказал Рики. – А про меня он писал?

– Не думаю.

– А про тебя?

– Он выразил предположение, что маме захочется прочитать мне некоторые отрывки из его писем.

– Мы можем поехать к нему?

– Да, – сказал Аллейн. – Думаю, у нас есть такая возможность.

Трой, оторвавшись от работы, изумленно глянула на мужа.

– Что ты такое говоришь? – воскликнула она.

– Мама, пять минут прошли? Точно прошли. Значит, мне можно слезть?

– Да, спасибо, мое солнышко. Ты вел себя потрясающе. Надо подумать, как тебя вознаградить.

– Например, поехать к мистеру Гарбелю.

– Боюсь, – сказала Трой, – папочка, бедняжка, сболтнул, не подумав.

– Ну тогда… Не прокатиться ли нам в Вавилон? – предложил Рики, искоса поглядев на отца.

– Ладно, – простонал Аллейн, изображая отчаяние. – Отлично. Прекрасно. Поехали!

Он одним махом усадил визжащего от радости Рики себе на плечи и ухватил его за лодыжки.

– Хорошая лошадка! – вопил Рики, похлопывая отца по щеке. – Гони в Вавилон без передышки!

Трой с нежностью взглянула на сына.