Стать сильнейшим - 2

НекроХРЫЧ

— Тц, и это все? — Кенпачи с сожалением взглянул на лежащее в луже крови тело.— Ты даже не заметил меня, а ведь я не стал быстрее. Это ты пересрал и стал медленнее. Какое разочарование. Надеюсь, что если я прирежу еще парочку твоих дружков, сюда заявится сам Кеншин. Вот тогда-то мы повеселимся на славу…

Капитан одиннадцатого отряда закинул занпакто на плечо и двинулся в сторону своего расположения. После бессонной ночи и более-менее приличного сражения, заставившего его как следует размяться, хотелось поесть и выспаться как следует. К тому же, нужно залатать свои раны,

а то чувствовать разрезы на теле — кровь остановлена сверхплотной реацу, окружающей тело — не слишком приятно. А по пути можно исполнить задуманное. «Прирезать этих детишек и заставить Кеншина прибыть сюда лично, не такая уж и плохая идея… — всерьез задумался капитан одиннадцатого отряда. — Хотя вряд ли они станут сколько-нибудь интересными, если даже этот пацан слился. Однако, он хотя бы ранил меня, уже неплохо…»

«Нет…— Ичиго не терял сознания, хотя должен был.— Не смей…» Парень лежал, медленно умирая и не в состоянии даже шевельнуться — лишь смотреть в спину уходящего противника. «Не тронь моих друзей… ты, ублюдок…— парень чувствовал, как по щекам невольно текут слезы бессильной ярости.— Вставай же, ну! Шевелись… двигайся… мне нужно встать… вставай! Вставай! Вставай! Вставай!!!»

Внезапно Зараки замер, а вместе с ним замер и весь мир, окрашиваясь в серые тона, а между Ичиго и Кенпачи, отодвинув ткань миров, словно занавеску, пафосно явился не кто иной, как Зангетсу.

— Ну и жалок же ты, Ичиго! — хохотнул дух занпакто.— Уже все, спекся?

— И не надейся, — Ичиго поднялся и сильно удивился. Он с трудом дышал и был парализован, как же он смог не то что встать — внятно говорить? Его легкие захлестнула кровь, он не мог дышать…

— Но, все же, я еще могу спасти твою жизнь, — широко оскалился Зангетсу, а желтые глаза с черными склерами сверкнули предвкушением.— Или же дать тебе возможность еще раз сразиться с ним. Выбирай, моей силы хватит лишь на что-то одно.

— Я не хочу ни сразиться, ни спасти свою жизнь, — Ичиго выпрямился, игнорируя то, как отвисла правая рука вместе с отсеченным куском туловища.— Я хочу победить.

— Отличный выбор, Ичиго! — расхохотался Зангетсу, безумно сверкая желтыми глазами. Куросаки почувствовал, как нечто вырвалось из его тела, убирая раны. Скосив глаза вправо, парень успел рассмотреть белую жижу с крупными пузырями, залившую страшную рану и притянувшую почти отсеченный кусок тела на место. Мгновение — и об ударе напоминает лишь рассеченное окровавленное косоде.

Зангетсу подобрал тем временем сломанную катану, резко взмахнул ею — и вот в его руке белый Зангетсу с черной режущей кромкой.

— А теперь — отдай мне всю свою реацу и получи мою взамен! — дух занпакто бросил тяжелый клинок в Ичиго. Парень рефлекторно поймал его, и, как только он это сделал, по клинку прокатилась рябь, меняя его цвета на более привычные.

— Работай быстро, Ичиго. Если он призовет шикай — нам обоим конец.

Сказав это, Зангетсу исчез, мир снова обрел нормальные цвета, а бег времени возобновился.

Кенпачи сделал еще один шаг и спиной почувствовал тяжелый взгляд. Мгновение — и где-то там, позади него, внезапно возникла гигантская реацу, ничуть не

меньше уровня капитана. Зараки немедленно обернулся, его глаза расширились при виде совершенно невредимого противника. Ичиго Куросаки окутывали привычные бело-голубые потоки наряду с бледно-алыми, за один миг его почти угасшая реацу восстановилась и внезапно возросла раза в три, а смертельная рана исчезла без следа.

— Вот оно что, — понял капитан одиннадцатого отряда.— Обмен реацу со своим занпакто. Выходит, ты стал способен и на такое… что?

Куросаки исчез и возник перед ним, а грудь брызнула фонтанчиком крови из глубокой рубленой раны. Краткий обмен ударами — и Кенпачи Зараки с изумлением понял, что не может сдерживать удары оппонента одной рукой! «Черт, я слишком сильно расслабился, — мужчина стал серьезнее.— Кеншин узнает — засмеет. А он узнает, засранец…»

Вот Ичиго пнул его в колено, заставив отступить и припасть на ногу, отбил зазубренный клинок в сторону и с криком нанес удар по открывшейся груди:

— Гетсуга Теншоу!

Полыхнула яркая бело-голубая вспышка с алыми бликами, затмившая своей яркостью даже солнечный свет. Капитана одиннадцатого отряда смело назад, несколько десятков метров мужчина пахал изрубленную и изорванную мостовую стопами, останавливая удар, а правую половину туловища пересекла глубокая, брызжущая кровью рана.

Куросаки не стал тормозить и, наполнив Зангетсу максимальным возможным объемом реацу, выпустил еще одну гетсугу. В предельно сжатой волне — тут уж точно не обошлось без помощи духа занпакто — бело-голубая реацу перемешалась с бледно-алой, эта серповидная волна прочертила сияющую широкую полосу, намереваясь рассечь Кенпачи Зараки пополам.

— Х-ха! — выкрикнул Зараки и выбросил огромное количество реацу, слегка замедляя гетсугу, после чего отбил режущий всполох зазубренным клинком, полностью подавив его.

— Славно, как же славно! — расхохотался капитан одиннадцатого отряда.— А у тебя действительно есть яйца, Ичиго Куросаки!

— Хадо тридцать три, Сокацуй!

Яркий бело-голубой огненный шар ударил капитана в грудь и беспомощно погас в полуметре от него, уничтоженный взметнувшейся колонной янтарной реацу. «Да сколько же у него реацу? — поразился Зангетсу.— Он уже растратил несколько капитанских резервов, но я не чувствую, чтобы его собственный резерв сколько-нибудь истощился!»

— Пей, Нозараши. Хотя бы сейчас постарайся не продуть после первого же моего удара…

— Гетсуга Теншоу!

Режущий серповидный всполох, сжатый до толщины клинка, полетел по непредсказуемой траектории, то и дело меняя высоту и угол удара. Капитан одиннадцатого отряда широко оскалился и махнул своим гигантским топором. Всполох просто распался на две половинки и оставил за спиной Зараки два глубоких дымящихся разреза в мостовой.

Зараки бросился вперед и ударил сверху вниз, не сдерживая силы удара. Ичиго парировал, вливая в Зангетсу как можно больше реацу, но все равно этот топор прорезал клинок на добрую треть. Кенпачи нанес еще с полдесятка ударов, изрубивших клинок в руках временного синигами, после чего с силой нанес последний удар.