Статьи, выступления, письма
Шрифт:
форме исторического ггроцесса форсированно формируются этически новые люди. В этом её величайшая нравственная и гуманистическая ценность. «...Революционная борьба делает людей чище, лучше...»— писал он. Че исходил из того, что борьба преобразует не только внешний мир, но и самого борца. «Борьба является великим учителем»2,— писал он. В этом, по его мнению, её выдающееся нравственное значение. Центральная тема всех выступлений и работ Че—«человек в революции». Его самой страстной мечтой было создание нового человека. Он хотел изменить не только мир, но прежде всего самого человека, его сознание, ценности, привычки, отношения с другими людьми...
Знакомство с ранними трудами К. Маркса,
Че опирается на мысли К. Маркса о том, что достижение свободы человека как уничтожение отчуждения есть не единовременный акт, а процесс. В ходе этого процесса создания свободы, формулирует он, у человека «появится полное осознание своей социальной сущности, что тождественно его реализации как всестороннего челове-
1 Эрнесто Че Гевара. Эпизоды революционной войны, с. 234.
2 Cuba socialists. La Habana. 1963, №25, p. 35.
3 К. Маркс, Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, с. 588.
4 Наст, изд., с. 483. л :
5981В.Миронов г - i.<чо!..-.:. ТОг ка, порвавшего цепи отчуждения. Конкретно это выразится в возвращении к его человеческой природе через освобождённый труд и творческую деятельность в сфере культуры и искусства»1.
По сути, сама личность Че стала воплощением становления нового человека в горниле революционной борьбы. На Кубе произошёл подлинный расцвет личности Че, с взрывной силой проявился её универсализм. «Идеальный интеллигент» (по выражению Гегеля), он был врачом и незаурядным писателем, партизанским вождём и финансистом, организатором промышленности и теоретиком... Обдумывая пути формирования нового человека, он обращался к собственному опыту «становления себя как личности». В итоге этих размышлений он пришёл к двум кардинальным выводам. Во-первых, «я начал понимать, что оказывать... людям помощь так же важно, как и стать великим исследователем». Во-вторых, «я думал, что смогу помочь... людям собственными силами, хотел добиться чего-то в одиночку». Но изолированные усилия не приведут ни к чему, даже если человек готов пожертвовать жизнью. Личное усилие необходимо, но оно должно сочетаться с усилиями многих других людей. Он меньше всего хотел быть «гладиатором, одиноким борцом»2. Революционный коллективизм, широкая «открытость, развернутость» на людей представляется, пожалуй, стержнем всей структуры его личности. В революции он как раз и видел высшую ценность, поскольку, фундаментально перестраивая мир, она утверждает братство людей. Незадолго до своего последнего похода Че писал: «Путь наш долог и частично неизведан. Мы знаем, что нас ограничивает. Но мы сформируем человека XXI
Для него всё больше становится очевидно, что без нового человека, человека с принципиально иной структурой личности, с иными ценностями невозможно новое общество. «В нашей концепции материальное стимулирование и социалистическое сознание—противоречащие друг другу понятия... повышение сознательности сделает больше для развития производства, чем материальное стимулирование. .. труд перестанет быть тягостной необходимостью, а превратится в радостный императив».1 По Геваре, новый строй вызревает
Там же.
Е. Guevara. Obras. Vol. II. La Habana, p. 174. Наст, изд., c. 492. (.-"
Наст, изд., с. 387. 1 f
5991 феномен Эресто Че Гевары: трагедия триумф i OOd
не только в материальном базисе старого уклада, но прежде всего в появлении новых людей, через которых в мир приходит новый тип этоса. И далее он пишет: «И если нам говорят, что мы романтики, неисправимые идеалисты, что мы мечтаем о невозможных вещах и что нельзя требовать от массы народа быть чем-то вроде человеческого архетипа, мы отвечаем с уверенностью, что это возможно, что мы правы, что весь народ может возвыситься, избавляясь от человеческой низости, как мы это сделали на Кубе за четыре года революции»1.
Главную задачу революции он видел в «демассовизации масс», превращении каждого представителя массы в свободного индивида. «Вопреки тому, что думают некоторые, революция—это не стандартизация коллективной воли и коллективной инициативы, но нечто прямо противоположное: освобождение индивидуальных способностей человека».2 Остро осознавая, что многие люди опасаются, что эгалитарное общество приведёт к дегуманизации, он убежден, что «несмотря на видимую стандартизацию при социализме люди более совершенны; и хотя у нас ещё нет налаженного механизма для этого, возможности людей для самовыражения и воздействия на общество будут бесконечно больше».
Новый человек Гевары очень напоминает ницшеанского сверхчеловека. Расхожее, вульгарное мнение о ницшеанской концепции сверхчеловека—некий супермен без жалости к ближним и одержимый волей к власти и господству. На самом же деле сверхчеловек— это индивид, преодолевший в себе «человеческое, слишком человеческое», преодолевший эгоистическую ограниченность собственного «Я». Это свободный индивид, вполне овладевший своей судьбой и в полной мере реализующий свои качества. Он достигает такого взаимодействия с другими людьми, при котором общественное сознание способно взять под свой контроль основы жизнедеятельности всего общества.
Гевара отмечает: «Централизованное планирование—это способ бытия социалистического общества... тот рубеж, где человеческое сознание достигает наконец возможности обобщить и направить экономику к своей цели—полному освобождению человеческой личности в рамках коммунистического общества». Именно упором на решающую роль человеческого сознания как на фактор прорыва из
Che Guevara. Mots, propos, aphorismes. Paris, 2003, p. 47. Наст, изд., с. 115.
6001 В. Миронов s.rr .но» Ф. olt » i !
состояния отсталости объясняется его интерес к китайской теории «большого скачка».
По его мысли, эксплуатация исчезнет только тогда, когда рабочий не будет больше вынужден продавать свою рабочую силу, когда труд превращается в творчество, когда будет достигнута «конечная и важнейшая цель—ликвидация отчуждения человека». Будучи министром, он видит свою главную задачу в максимальном стимулировании добровольного труда, в радикальном раскрепощении трудящихся. Он видит в сознательной активности масс главный рычаг перехода к социализму. Для этого он делает упор на многообразные формы участия народа в демократическом процессе.