Статьи, выступления, письма
Шрифт:
| роль Университета в экономическом развитии Кубы
такие, например, как двери Национального института аграрной реформы.
Мы одним росчерком пера освободили нашу нефтяную промышленность, превратив её в кубинскую (аплодисменты); мы сделали основополагающий шаг для освобождения нашей горной промышленности и превращения её в кубинскую. (Аплодисменты). Мы начали процесс ускоренного развития шести наиважнейших и базовых отраслей промышленности, таких как: тяжёлая химия, органическая химия (от углеводородов до сахарного тростника), горная промышленность, топливная промышленность, металлургия в целом и чёрная металлургия в особенности, а также производство продукции, от которой зависит интенсивное развитие нашего сельского хозяйства. Однако мы столкнулись с печальной реальностью: та подготовка, которую дают университеты страны, не соответствует новым потребностям Революции—ни по ориентации, ни по пропорциям и количеству выпускников.
Накануне, несколько дней назад, товарищ Кеведо спросил меня в своём письме о моём мнении насчёт того, нужно или не нужно иметь Школу Экономистов в Гаванском Университете. И когда для ответа на этот вопрос нам не осталось ничего другого, как запросить помощи экономистов, работающих в данный момент в плановых органах государства, ответ этот возник сразу же и в форме, граничащей с агрессивной. Это надо же: в ситуации, когда у нас нет других специалистов по экономике, кроме чилийцев, мексиканцев, аргентинцев, венесуэльцев, присланных из CEPAL или INRA, и когда даже наш министр экономики получил образование в иностранном университете, ответ на вопрос о том, существует или нет необходимость в Школе Экономистов, очевиден: нужда эта огромна. И в квалифицированных преподавателях вообще, и особенно в преподавателях, способных истолковать и объяснить ритм и направление развития нашей экономики, что равнозначно ритму и развитию нашей Революции.
Это лишь один из примеров, однако существует такая же нужда в инженерах-горняках, в инженерах-нефтяниках, в тех, кто может работать в контактах с инженерами-химиками, которые знают своё дело, которые работают в основных отраслях химической науки; в каждой из этих шести основных отраслей нашей индустрии, где правительство должно дать импульс, новый тонус и сверхдинамику развитию, нам недостаёт исполнителей, каковыми являются
731 март 1960 года
техники. И заметьте, что я даже не говорю о технике-революционере, что было бы идеальным,—просто о технике любой категории и любого склада ума, какой бы ни была его идеологическая ограниченность, пережитки прошлого в его сознании. Ведь сегодня даже таких техников «без прилагательных»—подобия размягчённого асфальта на пути Революции—мы всё едино не имеем.
И ещё одно: в то время, когда студентам любого типа необходимо дать максимум возможностей для того, чтобы они могли исполнить свой долг и дойти до финала своего пути в высшем образовании, мы столкнулись с тем, что простой перевод студента из Сайта Клары в Гавану приводит к перерыву в цикле обучения. Потому что в этой маленькой стране три университета до сих пор не договорились о составлении по меньшей мере общих программ.
И если правительство делает важные шаги, хорошо зная, куда они ведут, и весь народ эти шаги поддерживает, и вы проходите военную подготовку, чтобы уметь защитить своими телами и своей кровью Революцию, которая сегодня является гордостью Америки, почему же ваш университет не может идти вместе с другими университетами по общей дороге и в общем ритме с революционным правительством? (Аплодисменты).
Я не хочу, чтобы мой приезд спровоцировал полемику перед лицом телевизионных камер; хочу просто обратить на это ваше внимание; чтобы вы подумали ещё раз: не может быть двойственности принципов и не может быть у студенческой молодежи двойственности критериев. Тот, кто готов отдать свою жизнь для защиты Революции, должен присоединиться и к действиям Революции. (Аплодисменты) . И гораздо проще, что бы об этом ни говорили, гораздо легче приспособиться к определённым нормам, чем отдать жизнь за идеал.
Именно поэтому Университет приобрёл на данный момент особенную важность, но при этом превращается в определённой мере—несмотря на то, что состоит из отдельных индивидов, в большинстве своём поддерживающих наше правительство—в потенциальный фактор торможения Революции. Сегодня вы этого не боитесь, сегодня вы всё видите в розовом цвете, но придёт — рано или поздно—день, когда отсутствие технических специалистов решительно помешает становлению нашей промышленности и его придётся отсрочить на два, три, пять или кто знает сколько лет. И именно в этот момент можно будет увидеть, насколько важен был этот
741 роль Университета в экономическом развитии Кубы
фактор отставания высшего образования, которое не смогло подняться на уровень, требуемый Революцией. Революцией, которая есть— народ.
Но неизбежно ли это, фатально ли то, что университеты должны превратиться в фактор отставания, то есть почти что в очаги контрреволюции? Со всей силой моей революционной убеждённости я отказываюсь верить в это, потому что единственное, что в этом случае нужно, абсолютно единственное—это координация. Ничего большего, чем это словечко, которое стало центром устремлений всех зависимых от правительства учреждений и которое должно быть также в центре внимания товарищей студентов. Координация между студентами университета Гаваны и учащимися университетов Лас-Вильяса и Ориенте. Координация программ обучения этих трёх университетов и программ обучения среднеобразовательных колледжей и институтов, которые питают своими выпускниками аудитории университетов. Координация между всеми этими учебными заведениями и Революционным правительством. Координация, необходимая для того, чтобы студенты знали, что согласно планам в определённый момент будущего правительству будут необходимы, скажем, сто инженеров-химиков—и что будут приняты меры, необходимые для того, чтобы приспособить всю структуру образования к тому, чтобы этих будущих химиков обучить... Координация—для того, чтобы не было переизбытка моих коллег—медиков, которые прозябают на своих бюрократических должностях, не выполняя великой социальной функции работника медицины и посвящая себя одной только борьбе за устройство своей личной жизни. Координация—для того, чтобы традиционные профессии, именуемые гуманитарными, сократили свой набор до того числа специалистов, которое действительно необходимо для культурного развития страны, и чтобы студенческие массы повернулись к новым профессиям, которых требует непрерывное развитие техники и чей недобор сегодня со всей силой скажется в дне завтрашнем.
Это и есть весь секрет триумфа—или провала — ну, скажем, не провала, а относительной неудачи—выполнения в возможно более быстром темпе плана Революционного Правительства. (Аплодисменты).
В настоящее время мы по соглашению с техническими специалистами международных организаций и техническими специалистами Министерства образования изучаем возможности для созда
751март 1960 года
ния технологических институтов, которые станут основой для, скажем, среднего научного образования. Это сильно поможет нашему экономическому развитию. Но никогда страна не сможет называться по-настоящему развитой, пока она не может строить все свои планы и производить большинство необходимой для внутреннего потребления промышленной продукции внутри своих границ. Техника позволит нам производить всё что угодно. Но что именно и как производить, заглянуть за пределы сегодняшнего дня—это задача плановиков, и это должно изучаться в высших учебных заведениях, в институтах и университетах, на широкой культурной основе. С тем чтобы выпускники этого, нового Университета, о котором все мы мечтаем, смогли ответить потребностям той Кубы, которая возникнет через 10 или 15 лет.
Сегодня уже на многих постах мы видим целый ряд докторов, людей с учёной степенью, исполняющих бюрократические обязанности. В этой ситуации экономическое развитие подняло палец и сказало: «хватит», уже есть достаточное количество профессионалов, которые могут потребоваться в данных областях знаний. Но университеты оставались слепы киредупреждениям экономического процесса и продолжали выпускать из своих аудиторий этот тип профессионалов. Мы должны вернуться на несколько шагов назад, основательно изучить характеристики развития и дать ему наконец новых специалистов.
Кто-то мне сказал однажды, что профессия—это продукт призвания и склонностей, что это нечто внутреннее и что нельзя заставлять себя изменить призванию.
Во-первых, думаю, что это утверждение является ложным. Я думаю, что мой частный пример, говоря статистически, не имеет особой важности, но так или иначе я начинал мою учебу как будущий инженер, закончил как медик, затем был военным командиром, а сейчас вы меня видите в качестве докладчика (аплодисменты). Существуют некоторые общие склонности, это верно — они существуют. Но сегодня различные области науки настолько дифференцированы и вместе с тем настолько тесно связаны между собой, что трудно кому-либо на заре его интеллектуального развития с точностью определить, каково же его подлинное призвание. Конечно, кто-то, решив, что будет хирургом, станет им, и всю свою жизнь будет доволен тем, что он—хирург. Но рядом с ним будут ещё девяносто девять, которые будут хирургами, как могли бы стать дерматоло-