Статьи, выступления, письма

Че Гевара Эрнесто

Итак, Куба идёт вперёд. Мы переживаем действительно звездный момент нашей истории, когда взгляды всех стран Америки устремлены на этот маленький остров, а реакционные правительства обвиняют Кубу во вспышках народного негодования, которые происходят во всех уголках Америки. Уже не раз было ясно подчеркнуто, что Куба не экспортирует революцию; революцию нельзя экспортировать. Революции происходят тогда, когда внутри страны возникает ряд неразрешимых противоречий. Куба экспортирует только свой пример, тот самый «плохой пример», о котором я уже говорил. Это пример маленького народа, который опровергает законы лженауки, именуемой «геополитика», и перед самой пастью монстра, о котором говорил Марти, бросает клич свободы. Вот то преступление, вот тот пример, которого боятся североамериканские империалисты и колониалисты. Они хотят раздавить нас, потому что мы

951

март 1960 года

поднимаем знамя Латинской Америки, они хотят применить к нам доктрину Монро, и уже существует новая редакция этой доктрины, представленная в Сенат Соединённых Штатов; думаю, что, к счастью для них самих, её не приняли или она не прошла одной из комиссий.

Мне представилась возможность прочитать констатирующую часть этой версии, и она отражает такой пещерный, такой крайне колониалистский менталитет, что, думаю, её принятие стало бы позором североамериканского народа. Этот проект возрождал доктрину Монро, но в ещё более откровенном виде, один из параграфов гласил, я точно это помню: «Поскольку доктрина Монро ясно устанавливает, что ни одна страна, находящаяся за пределами Америки, не может порабощать американские страны». То есть страна, находящаяся в пределах Америки, может это делать. И дальше следовало: «... эта редакция (доктрины Монро), более чем прежняя, даёт основания для вмешательства без обращения в ОАГ» с тем, чтобы потом поставить ОАГ перед свершившимся фактом. Ну что ж, это политические опасности, производные от нашей экономической кампании за освобождение. У нас сейчас... прежде всего у нас мало времени, но... мы должны рассмотреть последнюю проблему—как инвестировать нашу валюту, как инвестировать усилия нации, чтобы ускорить реализацию наших экономических планов. 24 февраля, выступая перед трудящимися при получении символического четырёхпроцентного взноса1, Фидель Кастро сказал: «... но когда Революция пришла к власти, уже нельзя было больше снижать наши резервы, а народ привык к более высокому уровню потребления импорта по сравнению с экспортом».

Вот в такой ситуации страна должна инвестировать, должна экономить или же должна получать капитал из-за границы... Каким был наш тезис об экономии, прежде всего экономии валюты для развития нашей собственной промышленности? Было выдвинуто положение о ввозе частного капитала. Когда речь идёт о национальном частном капитале, капитал находится внутри страны. Но когда речь идёт об импорте капитала—а нам требуются капиталы и предлагаемая нам формула решения заключается во вложении частного капи

1) На многочисленных собраниях, прошедших «зимой» 1960-1961 гт. на предприятиях Кубы, трудящиеся принимали решения об отчислении 4 % заработка на нужды индустриализации страны.

961 политический суверенитет и экономическая независимость

тала,—мы находимся в следующей ситуации. Иностранный частный капитал не перемещается из благородства, он не движим актом благородного милосердия, не мобилизуется желанием прийти к народам. Иностранный капитал движется из желания помочь себе самому. Частный иностранный капитал—это капитал, который становится излишним в одной стране и переводится в другую, где зарплаты ниже, условия жизни, сырьё дешевле, что даёт большие прибыли. То, что движет иностранным частным капиталом,—это не щедрость, а прибыль, а нам здесь всегда предлагалось дать гарантии частным инвесторам, чтобы решить проблемы индустриализации.

В сельское хозяйство и промышленность будут вложены триста миллионов песо. Речь идёт о битве за экономическое развитие нашей страны и решение наболевших проблем. Конечно же, это не простой путь. Вы знаете, что нам угрожают, вы знаете, что говорят об экономических санкциях, о военных маневрах, о том, чтобы лишить нас квот, и т.д. и т.п., в то время как мы просто пытаемся продать наши товары. Значит ли это, что мы должны отступить? Что мы должны оставить всякую надежду на лучшее, если нам угрожают? Каков правильный путь народа? Кому вредит наше желание развиваться? Разве мы хотим жить за счёт труда других народов? Разве мы хотим жить за счёт богатств других народов? Так чего же хотим мы, кубинцы? Мы хотим жить не за счёт чужого пота, мы хотим жить за счёт своего пота. Не жить за счёт чужих богатств, а жить своими богатствами, чтобы удовлетворять все материальные нужды нашего народа и на этой основе решить все остальные проблемы страны. Поэтому мы говорим не об экономике как об экономике «для себя», а об экономике как основе для удовлетворения всех остальных нужд страны: образования, гигиены

и здравоохранения, нужды в жизни, которая состояла бы не только из работы, но и из развлечений; нужды в решении крупных проблем, которые достались нам в наследство со времён колонии... Как мы потратим все эти миллионы, это вам объяснит какой-нибудь другой товарищ во время одной из следующих бесед, рассказывая не только как, но и почему мы их потратим так, а не иначе, на избранном нами пути.

Теперь для слабых, для тех, кто боится, для тех, кто думает, что мы единственные в истории, кто попал в подобную ситуацию, и что спасения нам нет и что если мы не остановимся или не отступим, то мы пропадём—я хочу привести ещё одну последнюю цитату, историю, которую рассказывал Хесус Сильва Эрсог, мексиканский

971 март 1960 года

экономист, автор закона об экспроприации нефти. Эта история относится к той пережитой Мексикой эпохе, когда международный капитал тоже перешёл в наступление против духовных и культурных ценностей народов—под теми же лозунгами, которые повторяли в сжатом виде всё то, что сегодня говорится о Кубе, и история эта такова. «Само собой, говорили, что Мексика—коммунистическая страна. Поминался призрак коммунизма. В книге, которую я уже цитировал на предыдущих конференциях, посол Дэниэлз рассказывает, как он в те трудные дни отправился в Вашингтон и один английский джентльмен заговорил с ним о мексиканском коммунизме. Сеньор Дэниэлз говорит ему: «Ну, я не знаю в Мексике ни одного коммуниста, кроме Диего Риверы, но всё-таки, что такое коммунист?»—спрашивает затем Дэниэлз у английского джентльмена. Тот садится в удобное кресло, размышляет некоторое время, потом поднимается и пытается дать определение. Оно его не удовлетворяет. Он снова садится, вновь принимается размышлять, начинает потеть, снова встаёт и даёт другое определение. И оно тоже оказывается неудовлетворительным. И так продолжается до тех пор, пока он в отчаянии не говорит Дэниэлзу: «Сеньор, коммунист—это любой тип, который нам досаждает».

Вы можете оценить, как повторяются исторические ситуации; я уверен, что все мы довольно сильно досаждаем другим людям. Похоже, мы с Раулем разделяем честь быть самыми досаждающими... Но параллели исторических ситуаций имеют своё продолжение. Подобно тому, как Мексика национализировала свою нефть и смогла пойти вперёд, а Карденас был признан самым великим из всех президентов, которых имела эта республика, так и мы пойдём вперёд.

Все те, кто находится на другой стороне, будут как угодно называть нас, будут говорить нам всё что угодно; единственной правдой является то, что мы работаем на благо народа, что мы не отступим, а эти люди, те, у кого экспроприировали, конфисковали собственность, «сикитрильядос»1, они не вернутся...

1) Наиболее труднопереводимое из тех прозвищ, которыми наградили кубинцы в 1959-1961 гг. контрреволюционеров, злопыхателей, эмигрантов и т.д. («1а siquitrilla»—грудная кость курицы).

с. 99

Речь на открытии первого Съезда латиноамериканской молодёжи

28 июля 1960 года

Товарищи из Америки и всего мира! Пришлось бы слишком долго передавать привет нашей Родины индивидуально каждому из вас и каждой из стран, которые вы представляете. Особо, однако, мы хотим приветствовать представителей стран, ставших жертвами природных катаклизмов — и катастроф, явившихся результатом действий империализма. Это относится к Клотарио Блесту—представителю братского народа Чили, ставшего жертвой одного из самых страшных землетрясений в истории человечества1.

Мы хотим также особо приветствовать Хакобо Арбенса (аплодисменты), президента первой латиноамериканской нации, бесстрашно поднявшей свой голос против колониализма и выразившей чаяния крестьянских масс в глубокой и смелой аграрной реформе. Мы благодарны ему и погибшей гватемальской демократии за пример и опыт, которые они нам дали. Мы поняли и верно оценили ошибки, с которыми не смогло справиться его правительство, чтобы, не повторяя их, дойти до сути проблемы и одним махом снести головы2 и власть предержащим, и своре их наёмных палачей.

И ещё мы хотим приветствовать две самые многострадальные, наверное, делегации Америки: Пуэрто-Рико (аплодисменты)—страны, которая сто пятьдесят лет назад первой в Америке объявила себя свободной, но и сегодня продолжает бороться за то, чтобы сделать хотя бы первый шаг к этой цели: создать свободное—хотя бы формально—правительство. Мне бы хотелось, чтобы делегаты из Пуэрто-Рико передали приветствие от меня и от всей Кубы Педро Альбису Кампосу3 (аплодисменты). Нам бы хотелось, чтобы вы передали ему