Ставка на мертвого жокея (сборник рассказов)
Шрифт:
– - Никуда я не хотел попасть, ни на какую вечеринку к Лоутонам!
– попробовал возмутиться Роберт, повышая голос.-- Пойми -- я даже не знал о ее существовании! Ну будь же логичной!
– - У меня температура сорок,-- ныла Вирджиния, преисполняясь жалостью к себе за перенесенные два месяца назад страдания,-- глаза слезятся, лоб горит, надрывный кашель... Лежу в постели, одна, день за днем...
– - Ты так говоришь, будто была на последнем издыхании всю зиму! И пролежала-то всего три дня, а в субботу уже отправилась на ланч, хотя мела пурга.
– - Ну вот,-- оживилась Вирджиния,-- ты даже помнишь, что в тот день шел
– - Вирджиния, прекрати!
– - угрожающе произнес Роберт.-- Не то я сейчас встану с этого места и начну орать во все горло!
– - Разведена, но сохраняет хорошие отношения с бывшим мужем, они друзья. Не сомневаюсь -- это так и есть! Бьюсь об заклад -- у такой девушки, как она, полно подобных друзей! Ну а что ты скажешь по поводу твоей бывшей жены? Тоже остался с ней в чудных отношениях?
– - Ты все знаешь не хуже меня,-- устало отбивался Роберт.-- Я встречаюсь с бывшей женой, только когда она в очередной раз требует увеличить сумму алиментов.
– - Будешь разговаривать со мной на повышенных тонах, тебя больше никогда не пустят в этот ресторан!
– - прошептала она.
– - Пошли отсюда,-- рассеянно отозвался Роберт.-- Официант, где наш счет?
– - Какая она толстая!
– - Вирджиния поедала глазами мисс Байри: та сидела к ним спиной на расстоянии ярдов двадцати и весело с кем-то разговаривала, помахивая рукой с зажженной сигаретой.-- Особенно в талии... Прямо какой-то гротеск!
– - Да, гротеск!
– - на всякий случай подтвердил Роберт.
– - Тебе не удастся меня одурачить! Знаю твои вкусы...
– - О Боже!
– - вздохнул Роберт.
– - Всегда притворяешься знатоком красивых женщин, а в глубине души предпочитаешь старомодных, отвратительных племенных кобыл!
– - О Боже!
– - Ну, наподобие Элизы Кросс,-- наскакивала на него Вирджиния,-помнишь -- летом, два года назад, на Кейне? Ей вроде стоило немалых усилий затянуть на талии пояс. А когда я на вечеринке тебя хватилась -- нет нигде. Оказывается, вы вместе с ней вдвоем ушли куда-то за дюны...
– - Но мы ведь решили никогда больше не затрагивать эту тему.-- Роберт старался не терять чувства собственного достоинства.
– - А какую тему мне дозволено обсуждать? Деятельность ООН?
– - Между мной и Элизой Кросс ничего не было, и тебе это отлично известно!
– - твердо возразил Роберт.
Если уж быть честным до конца, кое-что между ними, конечно, было, но ведь это случилось два года назад, и с тех пор он больше не встречался ни с ней, ни с какой-либо другой девушкой. К тому же в то лето он крепко пил -почему, это давно вылетело у него из головы,-- а вокруг него толклось столько необычных, красивых, изломанных типов, любителей менять жен,-- такие обычно просто роятся в подобных местах в августе, ну и, само собой, заражают атмосферу. К первому сентября, к Дню Труда1, ему стало стыдно за свое поведение, и он решил коренным образом измениться. Теперь он считал себя чистым как стекло, без тени вины, и его лишь огорчало, что после такого продолжительного воздержания ему еще приходится защищаться.
– - Ты проводил на берегу больше времени, чем береговая охрана,-- не унималась Вирджиния.
– - Если сейчас, сию минуту, к нам не подойдет официант,-- все больше заводился Роберт,-- ухожу не заплатив, и пусть догоняют меня на такси, чтобы получить свои деньги.
– - Поделом мне!
– - посетовала Вирджиния с каким-то пока отдаленным всхлипом в голосе.-- Мне говорили -- еще до нашего брака... Репутация твоя известна...
– - Послушай, но с тех пор прошло целых пять лет,-- упрямо отстаивал свои позиции Роберт.-- Я был тогда куда моложе, куда как энергичнее, да еще женат на женщине, которую не любил, она меня не любила. Чувствовал себя несчастным, одиноким, часто не находил себе места...
– - Ну а теперь?
– - А теперь...-- Вот бы сейчас встать и уйти подальше от жены, скрыться месяцев на шесть-семь.-- Я женат на женщине, которую люблю, остепенился и глубоко счастлив. Сколько лет никого не приглашал на ланч или на выпивку -уму непостижимо! Когда прохожу по улице мимо знакомых женщин, лишь приподнимаю шляпу.
– - Ну а что скажешь об этой жирной актрисе -- вон там, в углу?
– - Послушай,-- Роберт уже охрип, словно несколько часов кряду орал на холодном ветру,-- давай все выясним. Встретился я на вечеринке, разговаривал с ней пять минут. Красоткой ее не считаю. И как об актрисе о ней невысокого мнения. Я страшно удивился, когда она узнала меня,-- забыл даже, как ее зовут. А потом вспомнил, когда она сама подошла к нашему столику.
– - И ты считаешь, что я всему этому поверю?
– - холодно улыбнулась Вирджиния.
– - Конечно, как же иначе? Ведь это неопровержимый факт.
– - Я видела ее улыбку... Думаешь, не заметила?
– - Какую там еще улыбку?
– - Роберт в самом деле был озадачен.
– - "Ах, мистер Харвей!
– - как она тут кудахтала.-- До чего приятно встретиться с вами снова!" До чего белозубая улыбка, по-детски наморщенный носик и прямой, как стрела, взгляд...
– - Ну, наконец!
– - повернулся Роберт к склонившемуся над столиком официанту.
Тот положил перед ним счет.
– - Только никуда не уходите!
– - И отсчитал бумажки,-- черт, руки трясутся мелкой дрожью от приступа гнева.
Роберт тоскливо следил за официантом, пока тот шествовал к кассовому аппарату -- у самой кухни!
– - разменять деньги.
– - Так,-- начал он снова, стараясь сохранять самообладание и не повышать голоса,-- а теперь скажи, что ты имеешь в виду. Только честно.
– - Может, я неоригинальна, но если у меня что-то и есть, так это интуиция. Особенно что касается тебя. Должна тебе сказать, что в ее улыбке никак не ошибешься.
– - Послушай, погоди минуту.-- Роберт вдруг почувствовал, как у него то сжимаются, то разжимаются кулаки.-- Как мило с твоей стороны,-- неужели ты считаешь, что после пяти лет нашей совместной жизни женщины просто падают к моим ногам, стоит им поговорить со мной пять минут? Должен тебя разочаровать: никогда такого не бывало,-- никогда,-- четко сформулировал он, правда с некоторым сожалением.
– - Больше всего мне невыносима притворная скромность,-- не приняла его признания Вирджиния.-- Видела я, как ты каждый час останавливаешься у зеркала полюбоваться собой под предлогом, что бреешься или выискиваешь в шевелюре седые волоски. К тому же,-- с горечью добавила она,-- я говорила с твоей матерью. Знаю теперь, как она тебя воспитывала: постоянно вбивала тебе в голову, что представительницы женского пола, задыхаясь, бегают за тобой только потому, что ты из семьи Харвей и совершенно неотразимый мужик...