Ставлю на тебя
Шрифт:
— Вероятно, он вообще не уходил, — сказал Чарли. Некеса и Тео были слишком заняты разговором, чтобы даже заметить, что мы обсуждаем.
— Заткнись, — сказала я ему, ненавидя эту мысль. — Не помогаешь.
— Серьёзно, просто сделай его жизнь невыносимой, — Чарли махнул рукой в воздухе, произнося: — Это так просто.
Мне бы хотелось, чтобы так и было. Хотелось бы, чтобы это было легко и действенно.
— Может, мне и правда стоит придумать план.
— Да, черт возьми! — с энтузиазмом сказал Чарли. — Такому помешанному на контроле человеку, как ты,
Мне хотелось отрицать, что я помешанная на контроле, но спорить с Чарли было бессмысленно. Это вылилось бы в десятиминутную перепалку, которая закончилось бы тем, что он считает себя правым, даже если это не так.
Нет, главный вопрос заключается в том, хочу ли я проявить инициативу в ситуации со Скоттом. Хочу ли я сделать что-то, чтобы вычеркнуть его из нашей жизни.
Агх, одна мысль об этом меня напрягает.
Сама идея что-то замышлять выглядела незрелой. Кем я себя возомнила, Линдси Лохан (и Линдси Лохан), прибегающей к детским выходкам, чтобы снова свести вместе своих давно потерянных родителей? Мне хотелось думать, что я выше этого.
Но что, если каким-то образом это сработает, и Скотт уйдёт? Я этого хотела, но что насчёт мамы? Мне была невыносима мысль о том, что её что-то может огорчить. Неужели я действительно задумывалась о том, чтобы стать инициатором её горя?
Но стоило мне подумать об этом, как я вспомнила о вчерашней вечеринке с брауни, которая так и не состоялась. Вместо того, чтобы весело проводить время с мамой, как мы всегда делали, после её развода с папой, на нашем диване развалился этот придурок Скотт, и уложил маму спать ещё до моего возвращения домой.
И дело было не в брауни — я не настолько эгоистична.
Дело было в том, что пережило развод. Наша семья распалась, но наши с мамой вечеринки с брауни по-прежнему ощущались как отголосок того времени, крошечным осколком, уцелевшим после катастрофы. Связывающим меня с той семьёй, которой мы когда-то были.
Я не возражала против того, чтобы она встречалась с кем-то (я не хотела, чтобы она осталась одна навсегда), но Скотт был прямой угрозой всем вечеринкам с брауни, за которые я отчаянно держалась.
— Ты мне поможешь? По-настоящему, не строя из себя умника?
Чарли на секунду удивился, а потом пожал плечами, словно ему было всё равно.
— Конечно. Я собирался заскочить в «Зио» по дороге домой, так что если хочешь присоединиться, мы сможем разработать стратегию «доставай его, пока он не уйдёт».
— Мама со Скоттом заказывают пиццу, так что мне, наверное, стоит…
— Отменить посиделки с ними и пойти со мной, — он посмотрел на меня, приподняв брови. — Очевидно.
— Чем это поможет? — спросила я, невольно обратив внимание на то, что у него действительно красивое лицо, несмотря на его нрав Мистера Ничто. Блин, как бы мне хотелось накрасить такие длинные ресницы тушью. Несправедливо, что ему они досталось просто так.
— Посеет хаос. Создаст напряжение, — ответил он, протянув руку и пригладив непослушный локон с правой стороны моего пробора. — Поставит крест на их планах счастливого времяпровождения втроём.
— Ладно, — я шлёпнула
— Тео, — сказал Чарли, не сводя с меня глаз, — ты сможешь подвезти Некесу домой, чтобы мы с Бей могли разработать стратегию по уничтожению этого парня?
— Конечно, — сказал Тео с таким видом, будто ничуть не возражал.
Чарли тихо пробормотал «Конечно» так, чтобы услышала только я.
— Спасибо, — сказала Некеса, тоже не выглядевшая огорчённой тем, что её перенаправили к «Горячему Тео».
Черт, может, Чарли был прав насчёт них.
***
Я последовала за Чарли в центр города и припарковалась на стоянке. К тому времени, как я вошла в ресторан, у него уже были меню и столик.
— Итак, — я села, сняла сумку через плечо и спросила: — Как думаешь, это сработает?
— Любые действия лучше бездействия, верно? — спросил он, смяв обёртку от трубочки в идеальный маленький шарик, прежде чем бросить его в меня.
— Наверное, — сказала я, всё ещё не уверенная, правда ли это. Не понимая, что я вообще здесь делаю с ним.
Подошёл официант, принял наш заказ, и мы сразу же приступили к делу. Чарли был полон идей, как сделать нашу квартиру «враждебной средой» для маминого парня. Мы уплетали пиццу, пока я отвергала каждую его нелепую идею.
— Не могу я так, — расхохоталась я во весь голос, когда он предложил начать прятать вещи Скотта. Чарли обладал удивительной способностью быть одновременно циничным, мрачным и до абсурда смешным. Видимо, именно это и являлось ахиллесовой пятой моего чувства юмора. В большинстве случаев я не понимала, шутит он или говорит серьёзно, но сарказм в его глубоком голосе делал всё это забавным, независимо от его истинных намерений. Я покачала головой и оторвала от своего куска пиццы кусочек пепперони. — Просто не могу.
— Почему нет? — спросил он, поднимая красный стаканчик из-под кока-колы, наполовину наполненный «Маунтин Дью»13. — Если он будет терять очки каждый раз, когда приходит, то, возможно, перестанет приходить, верно?
— Звучит слишком просто, — сказала я, желая, чтобы так оно и было.
— Что происходит у тебя на тарелке прямо сейчас? — спросил Чарли, отставляя содовую и жестикулируя обеими руками. Глаза его были прищурены, будто он не мог поверить своим глазам, но уголки губ были чуть приподняты, когда он сказал: — Это надругательство над пиццей. Тебе должно быть стыдно.
— Нет, это не так, — я посмотрела на гору начинки и сказала: — Я всё съедаю. Просто мне нравится сначала съедать сыр и начинку, а потом корочку.
— Почему? — он напомнил мне Чарли из аэропорта, когда с отвращением мотнул головой и добавил: — Серьёзно.
Я вздохнула. — Ты правда хочешь знать, или просто хочешь надо мной поиздеваться?
Он протянул большую руку и схватил одну из моих маслин. — И то, и другое.
— Ладно, — сказала я, шлёпнув его по руке. — Если ты съешь всё вместе, то из-за вкуса начинки ты не почувствуешь вкус теста. Таким образом, ты сможешь насладиться ароматом говядины, пепперони, оливок и лука, а затем текстурой и дрожжевым вкусом корочки.