Стая

Гетто Виктория

Магистр кивает, а Гарм смотрит на меня, не веря тому, что сейчас услышал, и переспрашивает:

– Если я правильно понял, меня не только не наказывают за обман, но и оставляют в прежней должности начальника стражи города Ниро?

– Совершенно верно, сьере. Именно так. Я здесь человек новый, а вы, судя по вашим словам, против императора не воевали. Стражники трезвы, вооружены достаточно по городским меркам, да и жалоб от горожан мне не поступало. Так зачем ломать то, что работает? Продолжайте служить на благо города и Ниро, и гарантирую, что на спокойную старость вы заработаете.

Бывший

рыцарь ошеломлён. И не только он. Доса Мири смотрит на меня, открыв рот, изумление настолько явственно написано на её лице, что мне невольно хочется улыбнуться. Но я спохватываюсь: мероприятия мероприятиями, но кое-что ещё просто необходимо сделать.

– Да, сьере Рат, чуть не забыл! Мне нужны списки мастеров по дереву, кожевенников и кузнецов. А также список имеющихся у города кораблей с их описанием.

Магистр кивает. Но я продолжаю:

– Насколько я знаю, в городской казне появились первые деньги?

Миро прикусывает губу – ну вот, как всегда: только завелась диби, так сразу её хотят отобрать.

– Погасите задолженность перед стражей в первую очередь. Потом – все прочие расходы.

И тот расцветает в улыбке. Что уж говорить о Гарме!

– На этом всё, сьере. Можете идти по домам. И прошу не затягивать с тем, что я сказал.

Оба мужчины поднимаются со своих мест, кланяются и выходят. У дверного проёма один из моих солдат отдаёт кинжал владельцу. Тот вздрагивает от неожиданности, но справляется с эмоциями, аккуратно вставив оружие в ножны. Благодарит кивком, уходит. Доса Мири неподвижно застыла у камина, глядя на меня по-прежнему изумлённо.

– Э… Доса дель Ниро, ау! – шутливо окликаю даму.

Та вздрагивает, спохватывается:

– Чего изволите, ваша светлость? – склоняется в поклоне.

Возраст и роды ничуть не сказались на её фигуре. Высокая грудь, тонкая талия…

– Принесите ещё натты и позовите ко мне казначея.

– Сию минуту, ваша светлость!

Женщина исчезает, а я вытягиваю ноги под столом и чуть запрокидываю голову, упираясь затылком в дерево спинки.

Слышны быстрые шаги. Скашиваю глаза на дверь – там возникает сухая фигура сьере Дари. Называть его по имени мне как-то неудобно. Он чуть ли не вдвое старше меня. А у нас на Руси к старшим относятся с почтением, независимо от родства.

– Прошу, присаживайтесь, сьере. У меня есть пара вопросов, на которые вы, думаю, можете дать мне исчерпывающие ответы.

Тот осторожно опускается на стульчик у окна, но не слишком далеко, чтобы его хозяин не напрягал голос.

– Спрашивайте, ваша светлость.

Только я открываю рот, как в комнату заходит Илли с подносом. Это что, доса Мири решила отправить дочку? Пытается и её пристроить к делу либо смягчить сердце лорда красотой девушки? Но она вроде бы ничем не проштрафилась. В доме порядок и уют, все при деле…

– Простите, ваша светлость, матушке пришлось остаться внизу – привезли продукты для кухни…

Это дело важное. Так что ладно. Киваю. Девушка ставит поднос на стол, переставляет с него новый сосуд с горячей наттой, забирает старый, затем спрашивает:

– Что-нибудь ещё, сьере дель Стел?

– Нет. Ничего. Можешь

быть свободна.

Она кланяется и исчезает за дверью. Повинуясь моему жесту, охрана тоже покидает комнату, оставляя меня с Маргом. Отпиваю глоток – напиток ароматный и вкусный. Вижу, что казначей напряжён. Это, кстати, хорошо. Не стоит ему расслабляться. Ставлю чашку на стол и откидываюсь на спинку.

– Сьере Дари, вы давно живёте в Ниро?

Тот не задумываясь выпаливает:

– С рождения, ваша светлость. Сколько себя помню. Если не считать учёбы в монастыре Святого Йорика, что возле Ганадрбы.

– Сколько вы обучались, если не секрет?

– Десять лет, ваша светлость. Риторике, грамматике, вычислениям, языкам тушурскому, рёсскому и геометрии.

– Изрядно, изрядно. Значит, образование у вас отличное. Это очень хорошо, сьере Дари. Не припомните, сколько раз пираты нападали на Ниро за время вашей жизни?

Старик не задумываясь отвечает:

– На город – ни разу. А по владению – сорок шесть раз за двадцать лет, ваша светлость. В основном деревни грабят. Город-то им не по зубам…

Глава 17

– Значит, всем заправляет глава ватаги?

Мой собеседник кивает. Невысокий, но коренастый мужчина средних лет.

– Глава распоряжается всем: деньгами ватаги, кораблями, рабами, прочим имуществом и оружием. Он же назначает командиров абордажных команд и капитанов кораблей.

– Почему?

– Корабли принадлежат ему. Ни один капитан не имеет судна в личном распоряжении. Но и главы ватаг являются владельцами кораблей лишь по доверенности от Большого главы. Это закон, ведущий своё начало с основания поселений на островах.

А вот это уже интересно.

– Цели похода. Кто их определяет?

Мужчина мотает головой:

– Не знаю. Приказы всегда исходят от главы ватаги. А кто даёт наводку ему, неизвестно.

Врёт? Не врёт? Хорошо, поверю. Всё равно другого источника информации у меня нет.

– А как обычно дерутся пираты?

Простолюдин вздыхает:

– Не щадя ни себя, ни врага.

Машу рукой:

– Это понятно. Они дерутся в строю, врассыпную? Каждый за себя?

Несколько мгновений человек осмысливает вопрос, затем облегчённо выдыхает:

– Приказ вожака выполняют все, но каждый действует в одиночку. Сам за себя, как вы сказали, сьере барон…

Уф! Достал. Честно говоря. И толку мало. Но хоть что-то лучше, чем ничего. Итак, есть командир, ставящий задачу. Но выполняют его приказ нехотя, предпочитая набить карманы добычей, и не используют правильный строй. Доспехи – кожаные. Считается, что в железном, упав за борт, не выжить. И в этом они правы. В железе не особо побултыхаешься. Оружие предпочитается такое, каким удобно орудовать в рукопашной схватке на тесной палубе, – короткие мечи, сабли, кинжалы. Использовать луки не любят, считают его оружием трусов. Поэтому стрелки у них редкость. Вся ставка делается на первый натиск. Самый злой и яростный. Если его удастся выдержать, то можно считать, что отбились. В осаду пираты никогда не встанут. Поэтому главное – выдержать первый удар.