Стекло и дерево
Шрифт:
– Какой ещё кусок?
– Листка, конечно!
– Да главное уже написано тут! – Рим разозлился. – Да вы понятия не имеете, что суицидом дело пахнет!
– Сдаёмся! – хором сказали молодожены. – Это просто розыгрыш! Мы же, в самом деле, не могли предполагать, что это тебя так растревожит! Извини нас, пожалуйста!
– Неправду говорите! Вначале искреннее получалось.
– Да что там говорить, ну переиграли малость, что тут такого, в самом деле, не профессиональные же мы артисты!
– И к чему такая
– Вика нас попросила ничего тебе не говорить в течение недели.
– Целой недели?
– Понимаешь, она не думала, что ты раньше хватишься и начнёшь всюду её разыскивать!
– А к чему всё это?
– Вот вернется и сама всё тебе расскажет!
– Я всё понимаю, но зачем так жестоко шутить? Это непохоже на Вику!
– Похоже, похоже, очень даже похоже!
– Да откуда вам-то знать? Что похоже, а что нет?
– Она сама нам сказала, правда добавила, что всё тебе напишет, а ты принёс только кусок, какой-то огрызок!
– Она, наверное, на другом языке написала? – смело предположила Алина.
Все трое заинтересованно просмотрели внимательнее весь кусок листа – вроде одно и то же. Вовсе не надо быть полиглотом, чтобы догадаться! Количество слов почти одинаково, и имена пишутся почти так же.
– А как вы объясните вот это? – Рим указал на следы высохших слёз.
– Я думаю так, – рассудила Алина, – Вика была чем-то взволнована, может, предстоящей долгой разлукой, поэтому плакала и писала автоматически. То есть, выполняла свой замысел в расстроенных чувствах. Затем она успокоилась и приехала к нам. Мы обычно провели время, лишь когда Вика уходила, уже в дверях, она сказала, как разыграть тебя – очень уж просила!
– В последний момент, говорите?
– Да, именно так.
– Вы что, не знаете её артистических способностей?
– При чём тут это? Она вовсе не притворялась! Я подумала, что вы рассорились вдребезги! Вика полетела куда-то за кордон, причём срочно! Тебе оставила записку, мы понятия не имели – какую!
– Да если бы я знал, что она так зло пошутит, сразу бы тебе сказал! – Владимир вновь, в который уже раз, разозлился сам на себя, ну на кой, он опять полез в женские интриги? Да когда же, наконец, он поумнеет! – Извини, Рим, я очень виноват.
– У вас не так правдоподобно получается, как у Вики!
– Слушай, Рим, давай поедем к тебе прямо сейчас!
– Зачем? Что это даст?
– Я отыщу тебе массу доказательств, что она не покончила с собой, и в мыслях у неё такого быть не могло!
– Это потому, что она – нормальная?
– Хорошо, хватит цепляться за слова! Поехали!
Владимир всё-таки настоял на своём, через несколько минут друзья пересекли порог квартиры Любимова.
– Ну и что, что вещи разбросаны как попало? Она же в спешке собиралась в командировку! Вот так и вышло.
– Всё-то у тебя просто!
– Элементарно! – Владимир подошел к машинке. – Видишь, даже машинку от сети не отключила, так она спешила!
– И что?
– А ничего! Вот, кстати, доказательство! – Владимир вывел из каретки обрывок бумаги и зачитал вслух: – «Римушка, дорогой! За меня не волнуйся! Я уезжаю срочно, минимум, на три недели, о твоем предложении много думала, полностью согласна, подробности – по приезду! Целую, Вика»!
– Интересно, а ты это не сам придумал?
– Да ты что, Рим? На вот, сам читай!
Рим прочёл и удостоверился – это писала Вика. Но почему на этом клочке еще больше выпуклых следов от капель слез? Этот вопрос он не стал задавать вслух. Незачем.
– Ну вот, успокоился?
– Да, спасибо!
– Извини меня ещё раз! Как я поддался на их уловку? Вот и подшутили! Видать, всю жизнь буду придурком!
– Ты особо не убивайся! Ничего страшного! Мне, видать, нужна была подобная встряска! Вика знала об этом, вот и учудила.
Инцидент исчерпался. Рим, на, всякий случай, спрятал записку Вики подальше, сохранив оба обрывка.
35
Выступление Президента всколыхнуло всю паранаучную шатию-братию! Сколько полетит голов? Сколько изобретателей суперзадвижек, модификаций велосипеда, подтасовки исторических событий, а также исследователей «жизнедеятельности крыс в условиях Заполярья и его значения для здоровья человечества», – расстанутся с учёной степенью? Сколько липовых профессоров потеряет дутый авторитет?
Впору задуматься. Карине Львовне позвонили из Москвы, там началась проверка научной значимости всех, без исключения, работ учёных. Полянский, мило так, предупредил Липутину о надвигающейся опасности.
Карина Львовна понимала, что и её давняя кандидатская не открывает ничего нового. Принципиально нового. А это может ей дорого обойтись.
Евгений Львович обещал организовать работам Липутиной мировое значение, но для этого требовалось присутствие в Москве самой Карины Львовны! Липутина отказалась, на этот раз наотрез. У неё единственная дочь! Неужели непонятно?
– Всё понимаю, Карина Львовна! Хорошо, мы пока попробуем что-нибудь сделать без вас. Но потом вы всё равно нам понадобитесь!
– Согласна, Евгений Львович! Дайте мне хоть неделю!
– Без слов! Позвоню дней через десять. Всего доброго!
Карина Львовна, едва опустив трубку, тотчас помчалась в психушку. Если её и сейчас не допустят к дочери, то она подаст в суд! Идея казалась абсурдной, но выхода-то у Липутиной не было!
Профессора не оказалось на месте. Где только носит этого улыбающегося гипнотизёра?
Карина Львовна вошла к главному врачу. Переступив порог, она вспомнила, что опять не прочла его имя-отчество, но отступать уже некуда!