Стеклянная Крепость
Шрифт:
Если бы все пошло не так, как надо, армия адских растений уничтожила бы их в тех же разрушенных домах, и не имело бы значения, понимают ли они почему. Шарина и сама не понимала почему.
— Теноктрис? — обратилась она. — Растения, Зеленая Женщина… Даже Черворан, и все то, что угрожало королевству за последние два года. Наверняка за ними кто-то стоит, что-то стоит за ними. Что-то, что ненавидит Человечество. Разве не так?
— Потому что человеческие существа так уникально важны? — спросила Теноктрис. — Потому что все, что происходит в космосе, должно быть направлено людьми или на Человечество?
— Я не это имела в виду, — сказала Шарина, вспыхнув. Улыбка волшебницы несколько смягчила резкость слов, но, тем не менее, она присутствовала. — Я знаю, что это не так, но так много всего происходит...
Теноктрис указала на море внизу, на юге. Небо на востоке было оранжевым, раскинувшимся по верхушкам волн.
— Сколько, по-твоему, здесь волн? — спросила Теноктрис. — По крайней мере, слишком много, чтобы сосчитать. И они продолжают прибывать.
Бригады рабочих, гражданских лиц, подъехавших с фургонами, стали разгружать материалы. У последней повозки был эскорт из солдат. В ней лежали рулоны парусины и серебряный сервиз из королевского дворца.
— Да, — согласилась Шарина. — Но они всегда так набегали. Это не имеет никакого отношения к...
Она махнула рукой, указывая не на море, а на массу адских растений, которые начали шевелиться по мере того, как светлело небо. Вокруг них по болотистой почве шла рябь. Скорпионы возвращались в полости в стволах растений, из мест, где они укрывались до восхода солнца.
— ... этим штукам. Волшебники. Монстры!
— Нет, дорогая, — сказала Теноктрис. — Но если бы на это побережье обрушился ужасный шторм, волны были бы в тысячу раз сильнее. Они уничтожили бы береговую линию, затопили бы поля. Корабли были бы затоплены, люди утонули бы, и все было бы нормально. Никто бы не подумал, что что-то не так, за исключением того, что это был сильный шторм; возможно, такой шторм, который случается только раз в жизни.
Она кивнула вниз, на поля и ряды адских растений, которые снова начали продвигаться вперед. — То, что мы видим здесь, то, что мы видели за последние два года, и будем видеть еще год, случается только раз в тысячелетие. Но это так, же естественно, как волны и штормы. Только гораздо хуже.
Шарина обхватила себя руками и крепко прижала их к себе. Ей хотелось, чтобы Кэшел был здесь. Ей хотелось, чтобы Теноктрис положила свою руку на руку Шарины. Ни одна из женщин не произнесла ни слова. Но это прикосновение было бы напоминанием о том, что у Шарины есть друзья, и что у королевства есть защитники.
Подали сигналы рожки и трубы. Войска находились на своих местах за земляными валами и траншеями; накануне некоторые подразделения построили частоколы, но вся древесина была сожжена в ходе боевых действий.
Уолдрон разместил катапульты и баллисты чуть ниже гребня холма. Шарина предположила, что всего их было сорок или пятьдесят. Они находились достаточно высоко на склоне, чтобы вести обстрел через позиции пехоты, но их не было на гребне, где они могли бы перекрыть дорогу. Армейская артиллерия стояла на колесных лафетах, но морское вооружение устанавливалось на основаниях, которые, очевидно, были быстро сколочены, как правило, из балок домов. Расчеты более крупных орудий откидывали назад рычаги, взводя пружины, сделанные из шейных сухожилий быков.
Капитан Аскор командовал ротой, охранявшей Шарину этим утром. Он переходил от одного солдата к другому, проверяя снаряжение и тихо разговаривая со своими солдатами. Если бы все шло так, как должно, Кровавые Орлы были бы вне битвы, и им ничего не оставалось бы делать, кроме как наблюдать. Если дела пойдут совсем плохо, они, возможно, не смогут спасти жизнь Принцессе — но они наверняка умрут раньше, чем это сделает она. У них был свой долг.
Шарина улыбнулась: у Принцессы Шарины тоже был свой долг — стоять на поле боя как символ того, за что королевская армия сражается. Королевство не могло наблюдать за самопожертвованием армии, но регент мог.
Солнце еще не совсем поднялось над горизонтом, но небо было светлым, и адские растения продвигались вперед по равнине внизу. Их плавное, медленное продвижение напомнило Шарине о слизи, сочащейся вниз по склону. Растения действительно поднимались в гору, но сравнение со слизью все еще оставалось в силе. За земляными валами офицеры хриплыми голосами отдавали приказы своим людям.
Рабочие на линии гребня вкапывали столбы с интервалом в десять или дюжину футов, утрамбовывая землю вокруг них так, чтобы они стояли вертикально. Они были похожи на колья грубой изгороди, тянущейся в основном с востока на запад вдоль вершины холмов. Другие мужчины несли рулоны парусины и бросали их между парами столбов, но Шарина не могла понять, для чего это было нужно.
— Вы знаете, что они делают? — тихо спросила она Теноктрис.
— Я этого не знаю, — ответила пожилая женщина. Ее внимание было приковано к Двойнику, хотя он, казалось, просто стоял, склонив голову. Он держал свой деревянный атаме острием вниз перед собой. — Я скажу, что на данный момент существует... зазор, почти дыра. Окружающая Черворана. Здесь огромная концентрация сил, и ни одна из них не касается Черворана.
Шарина облизнула губы и опустила взгляд на растения. Продвигаясь к укреплениям, они слегка расходились в стороны. Она оглянулась на Теноктрис и спросила: — Почему? Почему он... не защищается?
— Я думаю, он бережет свои силы, — просто ответила Теноктрис. — И у него есть сила, дорогая. Он очень могущественный волшебник.
Артиллерийский офицер выкрикнул приказ; его подчиненный дернул за шнур большой катапульты. Скользящий крючок отлетел назад, лязгнув о раму, и длинный вертикальный рычаг врезался вперед в эластичную перекладину. Снаряд устремился вниз, к равнине.
Ближайшие растения все еще находились в четверти мили от бруствера и еще дальше от артиллерии у гребня. Шарина нахмурилась; она знала, что большая катапульта может забросить свой снаряд так далеко, но она не думала, что он сможет поразить такую маленькую цель, как отдельное растение.
Снаряд, представлявший собой запечатанную банку, был светлого цвета, и его легко было отследить на фоне черных полей. Он вылетел почти по прямой линии, совершенно не похожей на высокую дугу, которую, как ожидала Шарина, должен был описывать снаряд из катапульты.
Снаряд врезался прямо в тело адского растения и разлетелся на бледные осколки. Потребовалось значительное время, чтобы звук удара, глухой хлопок, достиг вершины холма. Мгновением позже взорвалась негашеная известь, шипя и выплевывая усики белого огня, высушивая темную массу растения.