Стена
Шрифт:
Я добрался до угла, где начинался район L.
Здесь была табачная лавка, в которой я обычно покупал сигареты. Я посмотрел на свое лицо, отражавшееся в витрине. И чуть было не вскрикнул. Глаза — именно они не исчезли с моего лица и так напугали мальчишек. Одни глаза на прозрачном лице, как экспонат музея естествознания, плавали в воздухе.
Открылась дверь во внутреннюю часть дома, и вышла девушка. Она была влюблена в меня и в субботние вечера приходила ко мне учиться стихосложению, до поздней ночи я учил ее писать самые разные стихи. А в качестве вознаграждения любовался ее ножками. К счастью, они были красивыми и очень мне нравились.
Однажды наши взгляды встретились. Тело девушки окаменело в напряжении. И лишь чуть покачивалось вправо и влево. А потом в глазах появилась счастливая улыбка. Я вспомнил, что она всегда была готова совершить безумие, и поспешил расстаться
Отсюда до моего дома, если бы по дороге мне ничего не помешало, можно было добраться за минуту.
Но, к сожалению, шли дорожные работы и вся улица была усыпана острой галькой, идти по которой босиком было малоприятно. С трудом пройдя примерно половину пути, я столкнулся с женщиной, которая вела на поводке собаку.
Какая досада. Оглядываясь по сторонам, чтобы найти подворотню, где можно было бы укрыться, я вдруг увидел сзади себя тех самых мальчишек, они вели с собой полицейских — какой ужас!
Я решил бросить одежду — не до нее — и бежать. Но собака меня учуяла. Размахивая свертком с одеждой, я подобрал камень и бросил его в собаку. Женщина потеряла сознание.
Полицейские увидели, где я, и пронзительно засвистели.
Я припустил, не обращая внимания на то, что острые камни ранили мне ноги. Собака оказалась трусливой и лишь лаяла, не особенно приближаясь ко мне. Она недолго бежала за мной и вскоре вернулась к потерявшей сознание хозяйке. Я добежал до дальнего конца своего дома, повернул в переулок, перелез через забор и вошел в дом с черного хода. К счастью, я добрался до своей квартиры, никого не встретив.
Снаружи доносились трели свистков, — похоже, отряд полиции пополнялся. Но найти меня будет, видимо, трудно. На след их могли навести лишь мои глаза, подобные двум шмелям.
Я был уверен, что мне удастся спрятаться, и поэтому не испытывал никакого страха. Но когда мое невидимое тело распростерлось на кровати, из плавающих в воздухе глаз неудержимым потоком полились слезы. Я позволил им свободно литься, подумав: хорошо бы, глаза вытекли. Когда слезы высохли, вроде бы ушли и полицейские, — во всяком случае, снаружи стало тихо.
4. Размышления о тени.
Ангелы, работающие на токарном станке
Постепенно квартира меня успокоила. Вместо исчезнувших очертаний моего тела роль кожи выполняли стены.
Успокоившись, я стал логически размышлять о случившемся, истолковывать его и, уяснив свое положение, начал думать о том, что необходимо выработать план решения возникшей проблемы.
Прежде всего нужно установить, что это за зверь. Больше всего поражало меня то, что на свете существует животное, способное пожирать тени. Самостоятельное расследование было мне не под силу, и я решил посоветоваться с какими-нибудь известными зоологами. Но в каком я окажусь положении, если они будут отрицать возможность существования подобного животного? Такое вполне может случиться. Ведь это действительно необычное животное. Не исключено, что они меня просто высмеют. Дело в том, что тень есть результат, вызванный материей, но не сама материя, и утверждение, что ее пожирают, противоречит законам материального мира, а ученым согласиться с этим весьма трудно. Но разве нельзя утверждать, что факты более материальны, чем сами законы? Совершенно верно, перед вами действительно жертва этого животного. Тут не поспоришь. И если они не признают этого, я готов выступить против всего Зоологического общества. Нужно будет потребовать, чтобы название этого животного было включено в зоологический атлас (название дам, разумеется, я сам; придется немедленно отправиться в библиотеку и как следует порыться в латинском словаре), и заставить пересмотреть существующие ныне основные положения зоологии.
Однако, возможно, это проблема не только зоологии. Не является ли происшедшее фактом, означающим переворот в представлениях о материи? Не вносит ли перемены в причинно-следственные связи, присущие материи?
Неожиданно я подумал: а что, если я испытал на себе новые законы Вселенной? А что, если я открыл некую космическую логику?!
Но лишь в какое-то мгновение я вознесся ввысь, словно завоеватель, и стал смотреть на расстилавшуюся у моих ног панораму, как почувствовал, что мое сердце, громко забившись и застыв, превратилось в земной шар.
Оказавшись неспособным нарисовать в воображении свой героический облик, я приуныл. Просто вспомнил, что я человек-невидимка.
Нужно что-то делать, подумал я. Интересно, куда подевался тогда тот зверь? Возможно, он прячется где-нибудь в зарослях парка или, может быть, убежал из него. Во всяком случае, он в этом огромном городе, и скоро кто-нибудь его, несомненно,
Однако я заметил, что в своих построениях обхожу одну мысль. Далеко не всегда то, что отнято, удается вернуть в изначальное состояние. Разве человек в силах соединить куски разбитого стекла или фарфора? Меня вновь охватило страшное беспокойство. Выходит, что тень нельзя будет ни склеить, ни спаять, ни сшить. Но я сразу же успокоился, сообразив, что решение лежит на поверхности. Все очень просто. Логически рассуждая, легко понять, почему куски разбитого стекла соединить не удается. Потому что невозможно проникнуть в то место, где действуют силы притяжения между молекулами. Следовательно, путем нагревания нужное место должно быть расширено, что позволит соединить разрозненные части. Тень же можно нагревать сколько угодно. Но даже если нагревать ее нельзя, удастся, несомненно, найти какой-то другой физический или химический способ.
Разумеется, следует досконально продумать возможность того, что полученная этим способом тень окажется не такой, какой она была изначально. Следовательно, тело, перекроенное несколько видоизмененной тенью, будет, не исключено, чем-то отличаться от прежнего. Но если удастся теоретически выяснить связь между телом и тенью, мне думается, можно будет создать тело, отвечающее желанию человека... Эта мысль увлекла меня до самозабвения. Изумительно! Если такое окажется возможным, мировая мода перестанет быть лишь стилем одежды, но станет и стилем тела. Я создам огромную фабрику. И буду на ней производить тела в соответствии со вкусами заказчиков. Отрезав тень клиента и видоизменив ее на трансформационной машине, я перекрою его тело. Все люди на земле станут прекрасными, как ангелы. Удивительная мечта. К тому же проблема этим не ограничится. Когда тело человека можно будет изменять, изменится и связанный с этим весь спектр отношений между людьми. Следовательно, исчезнет такое понятие, как право собственности, исчезнет такое понятие, как индивид. Разве такой мир не удивителен? Полная свобода. Полный и к тому же постоянный передел. Люди-ангелы общества всеобщего равенства!
Вдруг перед моим мысленным взором возникла сцена, как на моей фабрике ангелы Фра Анджелико [10] с нимбами вокруг головы, распевая песни, работают на токарных станках. Дух захватило от переполнившего меня счастья.
Вернувшись на землю, я решил тут же приступить к изучению тени. Я подумал, что постижение сущности тени позволит решить проблему на основе законов синтеза, не принимая в расчет то животное. К тому же, только что испытанная мною радость не способствовала желанию касаться малоприятного. В качестве объекта исследования я взял сначала тень стола. И решил попытаться оторвать ее от него. Я использовал все мыслимые способы — соскабливал, смывал, стирал, отдирал. Возможно, мои действия покажутся нелепыми, но, вопреки ожиданиям, именно таким способом и можно обнаружить оплошность, совершенную человеком. Я был уверен в этом. Но потерпел полный провал. Лишь пальцы покраснели и вспухли... Нет, это неправда. Мои пальцы были прозрачными, и я не мог видеть, что они покраснели и вспухли. Но если бы не были прозрачными, я бы, думаю, убедился в этом. И в том, что все ногти содрал.
10
Фра Анджелико (1400—1455) — итальянский живописец эпохи раннего Возрождения.