Степь 1. Рассвет
Шрифт:
– Всё, – сказала Сладкая тихо, – боле никого не ждём. Кто проспал, пусть дрыхнет далее.
Девки суетно за озирались, высматривая кого нет, и кто проспал, а затем двинулись за грузно шагающей девичьей большухой вдоль реки по натоптанной тропе, и Зорька так и забыла посмотреть на чём же там сидела грозная бабища.
Не успели они ещё дойти до Столба Чура, как сзади послышался топот и два жалких голоска запищали в разнобой:
– Подождите нас!
Большуха резко остановилась. Дёрнулась, словно врезалась в дерево, развернулась и приняла устрашающий вид. Чуть-чуть сгорбилась и будто надулась. Хотя казалось куда ещё больше надуваться с её-то комплекцией. Руки полукругом скрючила словно бер-шатун. Глазки сузила, остатки зубов оскалила. Жуть кромешная.
Все, кто за ней шёл как по команде кинулись в рассыпную, а прямо на Сладкую выскочили две сестрички, дочурки бабы Бабалы, Лизунька и Одуванька, бедные. Девченята погодки девяти и десяти лет отроду.
Добежав до бабьего чудища, вытаращив округлившиеся глазёнки и запыхавшись от быстрого бега они хотели что-то сказать в своё оправдание, но не успели.
Сладкая
– Цыц я сказала, – прошипело толстозадое чудовище, – только вякните мене ещё, мелкожопые. От кого голос ещё услышу, голосявку выдерну, в жопу затолкаю и там поворочу, чёбы застряла.
При этих словах она наглядно показала своей безразмерной ручищей, как она это сделает. Девки и так молчавшие от греха по дальше всю недолгую дорогу, от такой доходчивой картинки не только языки проглотили, но и головы в плечи попрятали.
Начало праздника было многообещающим, и Зорька как не настраивала себя на лад с этой жирной зверюгой, тем не менее страха натерпелась столько, что даже не смогла себя заставить идти рядом с большухой как одна из старших девок, а всю дорогу пряталась в общей куче среди мелочи.
Наконец прошагав за Сладкой, топающей в раскорячку вдоль берега довольно неблизкое расстояние, да и по времени уже солнце поднялось над землёй, они остановились на поляне у самого берега, где река породила потаённую заводь, заросшую камышом с осокой, а над этой заводью прямо в воду опускала свои ветви старая ракита.
Вокруг светлых берёзовых лесок без высокой травы и разросшихся кустов. Большуха постояла молча оглядываясь, после чего наконец кивнула ни то здороваясь с кем-то, ни то соглашаясь сама с собой.
– Дотопали! – гаркнула она неожиданно да так, что пичуги с ближайшего дерева рванули стайкой в лес по дальше по добру по здоровому, – седайте у берёз по краям и готовьтесь к своей неминуемой кончине, мелочь безпузая.
Сладкая с видом обожравшейся ленивой свиньи потеребила свои «мешки с рыбой», с трудом отлепляя их от пуза, видимо проветривая. Она медленно расплылась в улыбке безжалостного людоеда, продолжая запугивать девок. Но те, уже не обращая на неё внимания кинулись в рассыпную занимать удобные места. Зря старалась.
Не сговариваясь, девоньки сгруппировались отдельными кучками по возрастам. Все четыре кутырки навыдане во главе с Зорькой-предводительницей устроились у старой берёзы с корявыми ветвями, росшей недалеко от той ракиты что опускала ветви в воду. Только тут рыжая осмотрелась вокруг. Странно ей стало. Вроде бы как земли местные вдоль и поперёк излазила, а этого места не припомнит. Она явно здесь была впервые.
Заводь тихая, не проточная, в воде угадывалось лишь слабое круговое движение, притом она двигалась как бы вся, одновременно по всему кругу. Зорька смотрела на плавно крутящуюся гладь как заворожённая, будто всем телом, всеми внутренностями почувствовала нечто такое, что выходило за рамки естественного.
Неожиданно её посетило озарение, что в этой чудной заводи как раз и должны были обитать те полужити, ради коих они собрались праздновать, Речные Девы 38 . Самые что ни на есть настоящие. Вот как пить дать в подобном месте и должны были жить эти потусторонние красавицы. И вода вся какая-то колдовская, да и ракита вон точно такая как мама в детстве в сказках сказывала. И даже берёза где сидела, была необычная. Листики на ней совсем махонькие, молоденькие, и от того старая берёза вся корявая и несуразная покрывалась неким загадочным свечением, будто зеленью изнутри сияла.
38
Речная Дева – полужить. В отношении к человеку биполярна. Речная Дева, в отличии от других полужитей, не индивидуальное, а коллективное порождение. Они создавались бабняком в целом, и конкретной хозяйки не имела. Если уж весёлость, то всеобщая, если страдания, то всем бабняком. Рождённая единением, единением и питалась. Бабы сознательно и целенаправленно разводили Речных Дев. Для рожениц и новорождённых они являются удельщицами, т.е. поправителями судеб. Девы одаривают особыми судьбами и влияют на их будущее непосредственно. В этом смысле Речная Дева уникальное создание, единственное, кто исправляет то, что никому больше было не дано – будущее. Волосы у Речных Дев рыжие, с красноватым оттенком и «живые», т.е. существуют отдельно от хозяйки. Они постоянно шевелятся и переплетаются между собой, поэтому Дева всё время вынуждена их поправлять и расчёсывать. Невежественные потомки Речных Дев часто путают с нежитями – Водными Девами сгребая всех в одну кучу, но Речная Дева принципиально отличалась от последних. Кроме того, в Семик под гуляющих по земле Речных Дев подстраиваются нежити болезнетворные – Лихорадки, встреча с которыми всегда для человека оборачивалась печально. Речная Дева для мужчин является голой, для женщин в белой, длинной рубахе, но они не психооборотни, поэтому каждая – индивидуальность. Отличаются неописуемой красотой и вечной молодостью. На вид всегда одного и того же возраста. Живут исключительно в реках, в других водоёмах не водятся, но раз в году, в начале лета, выходят на землю. Этот период длился седмицу и назывался Семик. На земле их частенько видят на деревьях в лесу, качающихся на ветках как на качелях или возле водоёма на ивах, либо на конопляном поле. К конопле они всегда не равнодушны. Редко, но всё же заходят в селения и даже в куты. Если на их пути попадётся одинокая женщина (не смотря на строгий запрет шататься в одиночку в это время), то её изгоняли, хлестали прутьями, рвали на ней одежду и т.д. Детей не трогают, наоборот, угощают. К молодым мужчинам ласкаются и заигрывают, порой до потери сознания последними, но, как правило, отпускают живыми. Не редко эти ласки доходили до секса. Но мужчинам надо быть крайне осторожными, так как эти игры буквально «на лезвии ножа». Они могли залюбить и до смерти, не со зла, а просто заигравшись. Могли до смерти защекотать или защипать, если обиделись или обозлились. Могли и напугать до смерти. А за тем вокруг жмура, как ни в чём не было, водили хоровод. Сексуальные отношения с Речными Девами для мужчины часто заканчиваются печально. Даже если он уходил от неё живым и довольным, то впоследствии умирает от тоски или кончает самоубийством, топясь. Если мужчина сталкивается с ней в реке, то как правило погибает. Губит его не Речная Дева, ей это попросту не надо, топят её волосы, живущие своей жизнью. Они опутывают жертву и топят. Вырваться невозможно.
«Так вот ты какой зелёный шум!» – подумала тогда девка и задрав голову принялась разглядывать этот нежный туман молодой зелени.
С распахнутыми глазами и открытым ртом она замерла и не заметила, как к ней подкралась Сладкая, не громко пробурчав:
– Рот закрой. А то мухи насерут полное хлебало.
Рыжая аж вздрогнула от неожиданности и захлопнув рот с зубным цоканьем, непонимающе уставилась на противную большуху. Та стояла перед ней широко раскидав толстые тумбы ног и уперев руки в боке, где-то теряющиеся под безразмерными грудями.
– Чё сидим, мелкожопые? – издевательски спросила жирная баба, – чё ждём? А готовиться я за вас чё ли буду? Почему волосы ещё в косе? Сидят тут ловят языками говноедок словно жабы.
И с этими «задушевными» словами двинулась дальше вдоль поляны, подходя к каждой группе щебечущих девок, и в той же язвительной манере подзуживая каждую. Никого не пропустила. На каждой отвела свою мерзкую душонку.
Зорька мигом спустилась с небес на землю. Шкурную безрукавку скинула, верхнюю рубаху с поясом тоже долой, косу расплела, рыжую копну растребушила пальцами раскидывая по плечам. Развязала узелок: яйца печёные, солонины кусок. Отдельно свёрнуты в лист лопуха тоненькие волосяные верёвочки, плетённые жгутом и окрашенные в разные цвета. Всё. Приготовилась. Стала ждать первого действия – девичьего кумления. 39
39
Кумление – установление временного духовного родства, единения. Этот обычай служил основой формирования женских возрастных ритуальных групп и объединений. Покумившиеся называли себя сёстрами. Обряд был крайне тайным и исключал не только присутствие постороннего, но даже из далека смотрящего. Поэтому место выбиралось скрытное от посторонних глаз, обычно в лесу. Ещё один вариант. Кумление у реки. Сёстры поочерёдно черпали воду из средины плавающего венка и умывались. Затем венок по очереди одевала на голову каждая из кумлящихся.
Оно было почти таким же, как у баб с молодухами что они устраивали на Сороки 40 . Только если бабы порождали Матушку Ку 41 , то девки этот колдовской процесс просто имитировали путём создания некой Кукуши 42 девоньки. Силы в ней не было никакой в отличие от бабьей Ку, но она и не требовалась, так как Семик – праздник-обучение. Всё в нём было как у баб на Сороках, только не по-настоящему. На Сороках всерьёз куманились, но учить там было не кому, да и некогда. К нему требовалось уже всё знать и уметь. Вот в этой ежегодной подготовке и состоял весь девичий Семик.
40
«Сороки» – бабий праздник, заканчивающий Разбитную Масленицу. Основной предродовой ритуал кумление бабняка. «Сороки» не были жёстко привязаны к лунному календарю, а являлись фактом фенологического порядка и связаны с природным кумлением птицы сороки. Обычно это происходило в средине марта, но год на год не приходится. Как сами сороки определяют дату, остаётся непонятным. Расселяются сороки в мелкорослых лесах поблизости от опушек, в рощах, кустарниковых зарослях пойм рек, по оврагам, балкам, но особенно они неравнодушны к лесополосам вдоль рек. В марте для сорок наступает предбрачная пора. Птицы собираются в большие скопища, что бывает только раз в году, рассаживаются по одиночке в кронах деревьев и начинают тихо пощёлкивать клювом. Потом входят в раж и щёлкают всё сильнее. И когда входят в транс, срываются с веток и начинают кружить над лесом в бешеном хороводе. Сороки куманятся. Параллельно с ними начинают куманиться и бабы. Звучат «сборные», ритуальные карагоды, бабняк и примыкающее к нему молодухи куманятся. Единение позволяло чувствовать друг друга на расстоянии и так же на расстоянии оказывать друг другу психологическую помощь.
41
Ку – полужить. Порождалась бабняком перед Родовой седмицей на Сороках, духовно и психологически объединяя всех закумившихся. Порождали её в разных куклах: волосяных, глиняных, костяных и т.д., но каждая баба при этом вкладывала частичку себя (притом в прямом смысле слова) для её изготовления. После родов и банного карантина, на Троицу, бабы раскуманивались, хороня куклу с Ку.
42
Кукуша – девичий аналог полужити Ку. Считалась не совсем настоящей. Учебной.