Степень превосходства
Шрифт:
Я осторожно отодвинул Кэт и переложил ее голову на подушку. Она недовольно застонала во сне и тут же стянула на себя всю простыню. Я оделся, натянул на голову обруч коммуникатора и вылез из палатки.
— Поздравляю, командир, — сказал Суслик. — Сегодня ночью ты был на высоте.
— Умолкни, бесстыдник. Жаль, что я забыл тебя отключить.
— Но ты и не отключаешь меня никогда. Нас никто не стесняется. Кибы — не люди, нам изначально присуще непоколебимое целомудрие, с самого дня выпуска.
— На счет других кибов я и не сомневаюсь, а вот что касается тебя…
— Ребята возвращаются, — прервал меня Суслик. — Я только что получил сигнал от них через Биаса.
—
Вчера мы договорились, что Крейг с Малышом с утра проверят ловушки и закроют их на два дня — надо же им тоже отдохнуть. Я прогулялся по лагерю, затем прошел на «Рейнджер» и, воспользовавшись меню быстрого доступа, ввел кухонному комбайну программу приготовления кофе. Сказав Биасу пригнать потом «жучку» с заказом в столовую, я и сам прошел туда. В столовой на стуле сидела полусонная Кэт. Она только что встала.
— Ты что, уже проснулся? — задала она несколько глупый вопрос, увидев меня.
— Нет, что ты, тебе это снится, — ответил я, погладив ее по голове. — И я тебе тоже снюсь, потому что ты сама все еще спишь.
Навес столовой был установлен недалеко от края плато, оно обрывалось вниз в каких-нибудь тридцати метрах, и отсюда открывался замечательный вид на джунгли, из которых сейчас медленно всплывали последние полосы утреннего тумана. Вдалеке над лесом еле виднелось темное пятнышко. Оно на глазах росло в размерах, пока не превратилось в скутер с двумя людьми на нем. Вел Крейг. Через минуту он аккуратно посадил машину возле навеса, под который как раз вползла «жучка» с кофе. Кэт ухватила свою чашку и сделала глоток.
— Доброе утро, Кэтти, — приветливо помахал рукой подошедший первым Рик, заметил ее припухшие, часто моргающие глаза, и сказал: — Господи, бедняжка, когда же ты наконец выспишься?
— На том свете, — брякнула Кэт. Она уже понемногу приходила в себя, обретая привычную форму. — Конечно, если успею туда раньше вас. Говорят, что там мир вечного покоя и безмятежности. Но так будет продолжаться только до того времени, пока вы с Питом туда не попадете.
Мы наслаждались кофе и прекрасным утром, никто не хотел ни о чем думать. Тишину нарушил Биас.
— Внимание, орбита на связи, — гаркнул он через громкоговоритель.
Мы моментально перебазировались в «штаб», к терминалу, и тут же раздался голос Дианы:
— Официальное уведомление от Службы охраны заповедников. Они с главной базы не смогли сами вас достать. Или не захотели. У нас гости, ребята. Инспекция допуска только что утвердила разрешение на посадку команде Стивена Шарпа. Цель — отлов горилл Фостера. — Начиная с этого момента, мы уделяли словам Дианы повышенное внимание. — Срок пребывания на планете — один месяц. Предполагаемый район отлова — Восточный Массив, но Шарп хочет обсудить это с вами.
— Давай его, — сказал я за всех.
— Не так быстро, Пит. Я как раз шлю запросы…
— Стив? — недоверчиво переспросила Кэт. — Стивви — здесь?
— Всю его команду уже должны были переварить бундегешские лягвы, — пробормотал Крейг.
— Так вот кто добивался разрешения в УОП на наших горилл! — Малыш был, как всегда, на высоте, уже считая всех горилл Тихой своей собственностью. Но в глубине души с ним были согласны все — сколько мы уже с ними возились!
— Я думал, это будет Берк, — покачал головой Крейг. — Он же собирался сюда за рэдвольфом вместе со своим Чезалпино. Я думал, что второй раз его сюда за рэдвольфом не пустили, и он захотел воспользоваться гориллами как прикрытием.
— Джонни Берк не дурак, — сказал Малыш. — Он бы выбрал в качестве прикрытия
— Тем более, Рик, с гориллами-то он может вообще ничего не ловить, понял? — поддержал я Крейга. — И, когда скажет, что не поймал, никто не удивится. Ты еще плохо знаешь, что это за хитрая сволочь — он сам, и Чезалпино его ненаглядный. Мне в высшей степени странно, что они еще не появились здесь… Ну, Диана, где там Шарп?
— Я пытаюсь…
Мы ждали с нетерпением.
Стив Шарп был нам так же хорошо известен, как и Джонни Берк. Связь между нами была почти мистической, хотя мы, равно как и сам Шарп, долгое время не подозревали о существовании друг друга. Он родился в один день с Крейгом, учился в одном классе общеобразовательной школы с матерью Кэт, стал закадычным приятелем отца Рика в колледже и два года служил в том же подразделении, что и я, только на двадцать пять лет раньше. Он первым встретился нам перед приемной президента ООЗ, когда мы вышли оттуда, заверив устав своей только что созданной фирмы и выслушав приличествующие случаю поздравления. Окинув нашу четверку быстрым взглядом, Шарп весело протянул: «Ага, новобранцы!..» — после чего предложил обмыть это дело, пропустив по стаканчику. Кончилось тем, что мы два дня обмывали сперва фирму, а потом и недавно купленную Кэт «Артемиду» во всех ресторанах Уивертауна, оказавшихся в пределах досягаемости наших отяжелевших от алкоголя организмов.
В прошлом профессиональный вояка, Шарп ушел из Вооруженных сил как только ему стукнуло двадцать четыре, стал наемником и после окончательного отделения от Земной Федерации звездного скопления Башни сражался на стороне мятежников. Перед самым концом, после бессмысленного и жестокого уничтожения республиканцами всего населения одной из сохранявших нейтралитет планет, перешел на сторону федералов и добивал своих недавних соратников по оружию в составе ударной группы «Молот» маршала Аммана. Пока шла война, никто не вспоминал его прошлое, тем более что после варварского уничтожения мятежниками Магнезии на сторону федералов перешла чуть ли не половина республиканской армии, возмущенная этим актом чудовищной жестокости. Но когда война закончилась, Шарпу припомнили его грехи — наверное, никто за всю долгую историю этого конфликта не причинил федералам столько неприятностей, как Шарп со своим подразделением. Судить его не стали, но и простить не захотели. Служба в федеральной армии для него была закрыта, оставался лишь прежний путь наемника в одной из армий периодически бунтующих периферийных планет. Жестоко ошибившись в выборе однажды, Шарп второй попытки делать не стал и ушел на гражданку, основав охотничью фирму. Он обожал общие предприятия, был прекрасным товарищем и компаньоном. Наши фирмы работали в паре на одном из заказов — он и его ребята показали себя с самой лучшей стороны.
Иногда мы встречались. Шарп, когда напивался (что по нему почти не было заметно), часто вспоминал Большую войну, хлопал по плечу Рика и, в зависимости от того, какие именно воспоминания приходили ему на ум, говорил примерно следующее: «Если бы у меня была дивизия таких молодцев, Республика никогда не проиграла бы войну Федерации». Или: «Будь у меня бригада таких парней, как Малыш, республиканцы не продержались бы против федералов даже неделю». Или: «Окажись я на Магнезии вместе с такими ребятами, Моххамед и шагу не сделал бы по планете». Но пил он редко, а будучи трезвым, вспоминать Большую войну не любил. Зная ее историю, я прекрасно понимал Шарпа.