Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время

Мошкова Марина Глебовна

Для строительства позднейших каменных домов Неаполя (II–III вв. н. э.) вторично использовался тесаный камень более ранних построек в кладке степ из рваного камня (Карасев А.Н., 1953). Это чаще всего однокомнатные полуподвальные, а также двухкомнатные здания.

Юрты бытовали на позднескифских поселениях Крыма с III в. до н. э. по I в. н. э. Две юрты III в. до н. э. раскопаны в Неаполе. Их диаметр 2,20-2,30 м. Глинобитный пол был окаймлен поставленными на ребро плоскими камнями, а снаружи — сырцовыми кирпичами (Карасев А.Н., 1950, с. 182, рис. 5).

Юрта Кара-Тобе I в. н. э. диаметром 3,60 м имела подобное же устройство. За ее ограждением прослежены два ряда наклонных углублений для шестов, что позволяет предполагать двойное перекрытие (Шульц П.Н., 1941, с. 274, 275). К тому же времени относится юрта на селище, примыкающем к Южно-Донузлавскому городищу (Дашевская О.Д., 1967, с. 69, рис. 20). Каркас ее состоял из прутьев, обмазанных глиной. Этот примитивный тип жилища является, видимо, пережитком кочевого образа жизни. Юрта воспроизведена в нишах неапольского склепа 9 (см. ниже) и в росписи боспорского склепа Анфестерия (Ростовцев М.И., 1913–1914, табл. LI).

Землянки для крымских скифов не характерны. Несколько таких жилищ встречено в Неаполе и одно — на Беляусе.

На всех поселениях, которые подвергались раскопкам, обнаружены хозяйственные ямы обычного в Северном Причерноморье типа — грушевидной формы. Глубина их 1,50-3,50 м, диаметр дна 1,30-2,50 м. Если над материком ямы прорезали культурный слой, то в этой части они обкладывались камнем. Устье закладывали каменной крышкой. Ямы устраивали в хозяйственных помещениях или во дворах.

Колоссальный комплекс ям Неаполя (свыше 200) относится ко II–III вв. н. э. Концентрация этих ям у городской стены показывает, что хранилище здесь было общественным.

Зола и очажные отбросы иногда ссыпались в опустевшие зерновые ямы (Дашевская О.Д., 1972). Для Неаполя эго не характерно. Обычно очажные и мусорные отбросы концентрировались в зольниках, достигавших высоты до 5 м. На некоторых поселениях было по нескольку зольников, которые устраивали и за стопами городищ. Вероятно, ссыпание золы в определенное место вызывалось не только хозяйственными нуждами, но и культом очага и огня (Шульц П.Н., 1971, с. 136).

На двух скифских поселениях известны гончарные печи, двухкамерные, с опорным столбом в центре топочной камеры. Печь I в. до н. э. на Бостонном селище Тарпапчи имела диаметр 2,80x3,40 м, стенки ее облицованы сырцовым кирпичом (Щеглов А.Н., 1963, с. 74). В ней обжигалась лепная посуда. Две меньшего размера печи I в. н. э. на городище Красном были сложены из саманных кирпичей (Домбровский О.И., 1957). Продукция этих печей неизвестна. Не исключено, что они могли принадлежать греческим ремесленникам. Поскольку позднескифская керамика вся изготовлена без круга, то нет оснований говорить о развитии у скифов гончарства как ремесла.

На городище Альма-Кермен раскопана стеклоделательная мастерская II–III вв. н. э. с тремя печами (Высотская Т.Н., 1972, с. 46–54). В них производилась римская стеклянная посуда, широко распространенная в Северном Причерноморье. По мнению Т.Н. Высотской, существование мастерской связано с пребыванием на поселении римских легионеров.

Погребальные сооружения и обряд. В начале позднескифского времени, во второй половине III–II в. до н. э., погребения, как и прежде, в основном совершались в курганах; затем наряду с курганами начинают распространяться бескурганные могилы, которые со II в. н. э. полностью преобладают.

Особое место занимает мавзолей скифского Неаполя (Шульц П.Н., 1953; Погребова Н.Н., 1961). Мавзолей одновременно служил усыпальницей знати и привратной башней. Площадь его (по внешнему обводу) 3,65x8,10 м (табл. 52, 1). Скифские строительные приемы сочетаются в нем с заимствованиями из греческой архитектуры. К последним относятся применение тесаного камня, местами рустованного, частичная облицовка стен кладкой «кордон на ребро, плита на образок». Скифской особенностью, кроме нерегулярности кладки, являются введение рваного камня в кладку из тесаного камня, обилие глиняного раствора, наличие Г-образных угловых камней. В мавзолее хоронили с конца II в. до н. э. по I в. н. э. Среди 39 погребений (72 человека), уложенных в несколько ярусов, здесь выделяются погребения мужчины-воина в гробнице из тесаных плит конца II или начала I в. до н. э. (могила Скилура или Палака?) и женщины в богато украшенном деревянном саркофаге I в. до н. э.

Большинство погребений совершалось в сосновых гробах — прямоугольных ящиках, сбитых железными гвоздями. Некоторые гробы были на ножках; два имели плоскую крышку с боковыми скатами. 20 гробов содержали одиночные захоронения и 17 — от двух до пяти человек. Ориентировка двух наиболее богатых погребений западная, среди остальных преобладают западная и восточная (поровну), реже встречается северная. У некоторых покойников скрещены ноги; одна или обе руки иногда согнуты в локте и положены на пояс.

При покойнике в каменной гробнице было 825 золотых предметов (из 1 327 найденных в мавзолее). Справа от умершего лежал меч, в ногах — второй меч, шлем, три копья и дротик. Колчан находился слева. В других погребениях оружия мало: три меча, несколько стрел, секира. Предметы конского убора оказались лишь в одном гробу. Сосуды ставились в головах или в ногах. Орудия труда представлены ножами и пряслицами. Зеркала в ряде случаев были преднамеренно разбиты. У мужчин и детей встречались золотые нагубники и наглазники. Среди многочисленных украшений — бусы, броши, браслеты, золотые бляшки и пронизи, нашитые на одежду. За исключением богатых золотых украшений и некоторых уникальных предметов, инвентарь погребений мавзолея находит параллели в позднескифских рядовых погребениях.

Царя сопровождали четыре коня и собака, положенные в центре мавзолея, а также слуга-конюх. Напутственная пища (мясо барана, коровы, свиньи, птицы, зайца, ежа и рыбы) помещались, как правило, в изголовье вне гроба. В одной миске обнаружена яичная скорлупа. В трех погребениях встречены кремневые отщепы, вероятно, имевшие обрядовое значение.

Курганные погребения поздних скифов раскопаны преимущественно в центральном и юго-западном Крыму, в меньшем числе — в северо-западном и восточном.