Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время

Мошкова Марина Глебовна

Особую позицию в отношении позднесарматских подбойных погребений с деформированными черепами заняла в 20-х годах В.В. Гольмстен (1928), которая не считала возможным отождествлять их ни с аланами, ни с сарматами. В 60-х годах очень близкую точку зрения отстаивала Л.Н. Нечаева, считавшая, что подбойные погребения нижнего Поволжья принадлежат гуннам (1961, с. 157).

Изучение савромато-сарматских памятников, которое продолжается более полувека и особенно интенсивно в послевоенное время, чрезвычайно расширило диапазон проблем и вопросов, поднятых исследователями. Сюда следует отнести изучение торгово-экономических отношений савроматов и сарматов как с внешним миром, так и внутри своих племенных объединений, направленность этих связей для различных регионов сарматского мира и для различных периодов тысячелетней истории савромато-сарматских кочевников.

Характеру общественных отношений евразийских кочевников — носителей савромато-сарматской археологической культуры, как и вопросам производства и торгово-экономическим связям этих племен, посвящены немногочисленные специальные статьи исследователей. Наиболее полно изучены ранние эпохи их развития — савроматская и раннесарматская. В монографии К.Ф. Смирнова «Савроматы» в той или иной степени затронуты все вопросы, связанные с историей нижневолжских и приуральских кочевников савроматского времени.

Однако спектр проблем, имеющих отношение к истории кочевых племен этих регионов, не только не сужается, но, напротив, растет по мере накопления археологического материала и расширения территории исследования. Поэтому охватить все сферы изучения савромато-сарматских памятников не представляется возможным, и мы ограничились упоминанием лишь наиболее важных.

Савроматская и раннесарматская культуры.

(Смирнов К.Ф.)

Савроматская культура.

Савроматская археологическая культура в VII–IV вв. до н. э. занимала среди прочих культур скифского типа обширный регион евразийских степей: левобережье Дона, междуречье Дона и Волги, Заволжье, северный Прикаспий и значительную часть южного Приуралья, включая все Оренбуржье, западный Казахстан, южную часть Челябинской и всю Актюбинскую обл. (карта 12). В ней выделяются два основных локальных варианта — Волго-Донской и Самаро-Уральский, которые различаются деталями погребального обряда и набором вещей погребального инвентаря. Однако все эти памятники, оставленные родственными племенами, имеют между собой больше общего, чем различий. Их связывает прежде всего единый в целом погребальный обряд. Всюду распространены, кроме впускных, и основные могилы. Захоронения совершались в насыпях, грунтовых прямоугольных ямах (табл. 63, 3, 8, 9, 11), обширных могилах (табл. 63, 1, 2, 4, 7, 13), очень редко — в ямах округлой формы. В восточном ареале культуры изредка встречаются большие подбои и катакомбы, особенно на Илеке (табл. 63, 12; Смирнов К.Ф., 1975а) и под Орском, в Новокумакском могильнике (Смирнов К.Ф., 1977а). Везде господствует западная, реже встречается восточная ориентировка погребенных, на востоке ареала в VI–V вв. до н. э. появляется южная (табл. 63, 9, 12). Над могилами в большинстве случаев делали плоские деревянные перекрытия (табл. 63, 5, 6) из плах, бревен и травы (куги). Над обширными могилами, особенно в Самаро-Уральском регионе, часто встречаются и более сложные деревянные сооружения, иногда в виде шатров (табл. 63, 7). Изредка, главным образом в восточных районах, в погребальных сооружениях применялся камень (табл. 63, 10, 12) — насыпи из щебня и камня, кромлехи, заклады из камней. Нередко могилы заваливали хворостом и кугой, из которых, как и из коры, делали подстилки. Значительную роль в погребальном обряде играл культ огня в виде сожжения надмогильных сооружений, разведения кострищ над могилами и засыпки их горящим костром, углями, золой. При этом иногда сильно обгорали погребенные. Полных трупосожжений на месте очень немного (табл. 63, 10). Довольно часто огонь заменялся положением в могилы отдельных угольков и золы, а еще чаще — белого вещества в виде мела (куски и посыпка меловым порошком дна могилы, погребенных и инвентаря), белых раковин, иногда кусочков реальгара, охры и серы. Не исключено, что в идеологических представлениях этих кочевых племен, объединенных савроматской культурой, центральное место занимал комплекс «солнце-свет-огонь». Огненный ритуал был более распространен в Самаро-Уральском регионе.

Карта 12. Памятники савроматской культуры.

а — курганы; б — случайные находки.

1 — Краснодворский; 2 — Шолоховский; 3 — Сладковский; 4 — Азов; 5 — Высочино; 6 — Койсуг; 7 — Алитуб; 8 — Арпачин; 9 — Веселый; 10 — Спорный; 11 — Криволиманский; 12 — Ясырев; 12а — Карнауховский; 13 — Соленый; 14 — Попов; 15 — Аксеновский; 16 — «Три брата»; 17 — Элистинский; 18 — Бичкин-Булук; 19 — Ачикулак; 20 — Бажиган; 20а — Семирублевое; 21 — Никольское; 22 — Кривая Лука; 23 — Старица; 24 — Горная Пролейка; 25 — Владимировская; 26 — Лебяжья; 27 — Даниловка; 28 — Норка; 29 — Гуселки; 30 — Меркель (Макаровка); 31 — Золотушинское; 32 — Батаевка; 33 — Сайхин; 34 — Джангала; 35 — Кара-Оба; 36 — Ленинск; 37 — Заплавное; 38 — 15-й поселок; 39 — Верхне-Погромное; 40 — Калиновка; 41 — Ново-Никольское; 42 — Быково I, II; 43 — Политотдельское I, II; 44–47 — Молчановка, Потемкино, Бережновка I, II; 48 — Шульц; 49 — Альт-Ваймар; 50 — Блюменфельд; 51 — Харьковка; 52 — Фриденберг; 53 — Иловатка; 54 — Визенмиллер; 55 — Ровное; 56 — Энгельс; 57 — Усатово; 58 — Суслы; 59 — Боаро (Бородаевка); 60 — Максютово; 61 — Марычевка; 61а — Соловка; 62 — Уральск, Чеган; 63 — Соболевская волость; 64 — Крыловский; 65 — Любимовка; 66 — Преображенка; 67 — Барышников; 68 — Абрамовка; 69 — Челкар; 70 — Лебедевка; 71 — Покровка; 72 — Тамар-Уткуль; 73 — Тара-Бутак; 74 — Мечет-Сай; 75 — Увак; 76 — Пятимары I–II; 77 — Ак-Жар; 78 — Каргала; 79 — Таксы-Карг; 79а — Сынтас, Бес-Оба; 80 — Кум-Сай; 81 — Матвеевский; 82 — Сара; 83 — Урал-Сай; 84 — Новый Кумак; 85 — Старый Кумак; 86 — «Три Мара»; 87 — Биш-Оба; 88 — Моячная гора; 89 — Бердинская гора; 90 — гора Сулак; 91 — Бис-Оба; 92 — Ивановка I, II; 93 — Комсомол IV–VI; 94 — Тавлыкаево; 95 — Аландское; 96 — Сибай I, II; 97 — Целинный; 97а — Альмухаметово; 98 — Малокизыльский; 99 — Черниговский; 100 — Варна; 101 — Куганак; 102 — Берлачева; 103 — Клястицкое; 104 — Черняки; 105 — Сосновский; 106 — Сухомесово; 107 — Чурилово.

Преобладают индивидуальные захоронения в могилах, но изредка встречаются коллективные (от 2 до 10 погребенных детей, мужчин и женщин) в одной могиле. Они были одновременными или последовательными. Таковы, например, могилы в Новокумакском могильнике (Мошкова М.Г., 1962, 1972; Смирнов К.Ф., 1977а). Они составляли целые склепы, вероятно, семейные, имевшие иногда два яруса погребенных.

Савроматские могилы содержат много оружия: особенно многочисленны колчаны с бронзовыми, очень редко — с железными наконечниками стрел (табл. 64, 1–5). Часто в могилах находят железные мечи и кинжалы (табл. 65, 1-15), довольно редко — копья (табл. 65, 21) и совсем редко — предметы оборонительного вооружения — чешуйчатые или пластинчатые панцири (табл. 65, 22) и шлемы.

Самое распространенное оружие в савроматских могилах, особенно в мужских, — бронзовые литые наконечники стрел. В VII–VI вв. до н. э. у савроматов были в ходу двулопастные, трехлопастные и трехгранные втульчатые наконечники, обычные для скифов и близких им племен евразийских степей (табл. 64, 1–3). Редко употреблялись черешковые бронзовые стрелы восточного происхождения (табл. 64, 3а, 5б). С VI в. на савроматской территории появляются типы, характерные именно для савроматской культуры. Особенно велик и разнообразен их набор в южном Приуралье и западном Казахстане (табл. 64, 3, 5; Смирнов К.Ф., 1959). Там известны не только трехгранные, но и четырехгранные наконечники, встречающиеся у саков Казахстана, Средней Азии и далее вплоть до Ирана (табл. 64, 5а). От поволжских они отличаются не только формой, но и своей массивностью. В основном с V в. до н. э. распространяются трехлопастные и трехгранные черешковые наконечники, характерные для восточных областей Евразии (табл. 64, 4, 5).

Савроматские колчаны, особенно в южном Приуралье, часто снабжены железными и бронзовыми крючками, нередко украшенными изображениями в зверином стиле (табл. 65, 23–26; 66, 15), различными бляшками и колокольчиками, в том числе и золотыми, ворворками для кистей и амулетами из кабаньих клыков, также в зверином стиле (табл. 66, 24–27).

В савроматских могилах очень часты находки железных мечей и кинжалов скифских типов. По форме и украшениям рукояток в зверином стиле особенно разнообразны мечи в южном Приуралье (табл. 65, 5–7, 10, 13–15). Они различны и по длине — от 25–30 см до 1 м и даже более. В Поволжье известно несколько мечей с почковидными перекрестьями без металлического навершия (табл. 65, 2). Как и колчаны, мечи часто снабжались зооморфными кабаньими клыками-амулетами или апотропеями (табл. 66, 23–26).

Копья, редко помещавшиеся в могилы, имели железные втульчатые наконечники с довольно массивным листовидным пером (табл. 65, 18–21). Предметы оборонительного вооружения встречаются еще реже. Это бронзовые шлемы и железные пластинки — чешуйки от панцирей. Иногда в довольно богатых савроматских могилах нижнего Поволжья IV в. до н. э. находили пластинчатые панцири (табл. 65, 22).

Предметы конского снаряжения обнаруживают в савроматских могилах довольно часто, хотя конские захоронения встречаются очень редко. Обычно это захоронения боевых коней во всем снаряжении, например, в Пятимарах I на Илеке (курган 8) — около могилы людей было обнаружено 5 скелетов коней, соответствующих 5 человеческим захоронениям; или в Старом Кумаке восточнее г. Орска (Смирнов К.Ф., 1981, с. 74, 75, рис. 4), где близ могилы воина находилось захоронение коня. Среди конского снаряжения много железных удил, чаще всего с железными, реже — с бронзовыми и костяными псалиями, иногда в зверином стиле. Встречаются также разнообразные предметы от уздечных наборов и сбруи: это бронзовые бляшки, подвески и амулеты в зверином стиле, чумбуры, пряжки, подпружные бляшки и кольца, тоже часто в зверином стиле (табл. 67, 1-51).

Из орудий труда чаще всего находят железные ножи, пряслица, костяные проколки (табл. 68, 9, 10, 35), бронзовые и железные иглы (табл. 68, 34) и каменные оселки. Ножи обыкновенных форм — с коротким черенком и горбатой или прямой спинкой (табл. 68, 5, 6, 8, 11, 36, 37). Изредка встречаются длинные ножи с цельной плоской железной рукояткой и прямым лезвием (табл. 68, 22) или с костяными ручками, сделанными из трубчатых костей животных или из Двух плоских накладок (табл. 68, 5, 7, 23). Среди встречаемых очень редко металлических орудий труда следует указать на уникальные железные коновальские щипцы из савроматской могилы VI в. до н. э. группы Лапасина у с. Любимовки на Бузулуке (табл. 68, 21). Пряслица, обычно глиняные, реже — каменные, бывают дисковидной, круглой, конической или биконической формы (табл. 68, 12–15, 38–41). Оселки, как правило, прямоугольные или круглые в сечении, часто сигаровидной формы (табл. 68, 16, 17, 19, 20, 32, 33). Реже встречаются другие абразивные инструменты — преимущественно плоские точильные плиты и плиточки различной формы (табл. 68, 18, 28–30).