Стерпор
Шрифт:
Когда Фаиру было шестнадцать, я как-то невзначай поинтересовался, когда мы столкнулись в одном из замковых коридоров:
– Ну что, живодер, не вешаешь больше ворон, не рубишь головы мышам?
Он внимательно посмотрел на меня, взгляд был похож на тот, в детстве, когда он сжег на костре кота, и проговорил:
– Видел бы ты, как они умирают!
Я кинулся на него с кулаками. Физически он был намного слабее, но бить его я не стал, испытывая сильное отвращение от его ненормальной худобы и от запаха давно не мытого тела. Я не
– Ну как тебе нравится, живодерище?!
Он попытался сопротивляться, но это было бесполезно. В то время я уже превратился в высокого и ловкого юношу с крепкими мускулистыми руками. Кулаки я частенько пускал в ход, участвовал почти во всех крупных городских потасовках, так что отодрать за уши длинного, тощего Фаира не представляло для меня никакой физической, а тем более моральной, тяжести. Я был свято уверен в том, что любой негодяй рано или поздно должен быть наказан. Пусть даже таким простым способом, как выкручивание ушей. Хотя убийство, несомненно, гораздо лучше, ведь это единственная возможность избавить мир от отвратительного субъекта навсегда.
Он почти завизжал:
– Дарт! Дарт! Я же просто хотел тебя позлить!…
Когда я отпустил его пострадавшие уши, он отбежал от меня подальше, обернулся, сплюнул на пол, поднял правую руку и, скрестив пальцы, пообещал:
– Ты еще пожалеешь об этом, вот увидишь, ты сильно об этом пожалеешь…
– Поглядим, – откликнулся я, – может, пофехтуем сегодня?
Фаир резво повернулся и потрусил прочь. Спину он согнул, а голову вжал в плечи, словно ожидал, что я прыгну на него сзади и ударю кулаком в затылок. Но я не стал его преследовать, некоторое время презрительно смотрел, как он удирает, а потом отправился восвояси, размышляя о том, что, не будь он моим братом, я бы давно его прикончил.
Как-то раз мы столкнулись гораздо серьезнее. Началось с того, что я оказался свидетелем разговора Фаира с одной сельской девушкой. Она была бедной сиротой и зарабатывала себе на жизнь, продавая собственное тело тем, кто мог и хотел за него заплатить. Насколько я знал, после прискорбного случая с Липси отношения с девушками легкого поведения у моего омерзительного брата складывались не самые теплые.
Я шел мимо кожевенной лавки, когда услышал до боли знакомый голос Фаира. С годами в нем зазвучали почти змеиные отголоски – появилась вкрадчивость и едва уловимое шипение. Фаир словно не говорил, а нашептывал.
Они стояли за углом дома. Мой брат и эта бедная девушка. Я подошел ближе, стараясь не поднимать шума, и замер, вслушиваясь в звук гадкого голоса…
– Это ведь пус-стяки для тебя… не правда ли? Тебе ничего не с – стоит проделать это… – говорил Фаир. Его слова звучали убедительно и мягко, словно он старался околдовать сироту.
– Нет, нет, я не могу… Это похоже на служение темным силам, а я верю в добро. Вот мой крест!… – с ужасом выкрикнула она.
– Крес-ст… крес-ст, –
– Но ведь это… Этот ритуал, это… Богохульство! Настоящее богохульство.
– Что ты знаешь о боге, – презрительно изрек Фаир, – бог живет во мне… Он вс-сегда со мной… Ты с-сделаешь это…
– Нет-нет, я не могу…
– Ты сделаешь это! – Фаир возвысил голос.
– Нет… Нет! Отпустите меня. Прошу вас.
Послышался звук пощечины, и девушка закричала. Я решил, что настало время мне появиться, и вышел из-за угла. Девушка держалась за правую щеку, Фаир держал ее за локоть и заносил руку для нового удара.
– Эй ты, – мрачно сказал я, – снова развлекаешься?
Фаир резко обернулся и отпустил девушку. Его лицо исказила гримаса ярости.
– Это не твое дело, Дарт, – прошипел он, – я пыта-юс-сь нас-ставить эту ш-шлюш-шку на путь ис-стинный.
– И что, метод физического воздействия работает?
– Ещ-ще как, – криво усмехнулся Фаир, – погляди на нее, она уже иссправляется.
– А как ты думаешь, – поинтересовался я, – если я сейчас влеплю тебе хорошую оплеуху, ты тоже начнешь исправляться?
– А-а-а, я понял, – Фаир сделал шаг назад, – ты ведь давно меня ненавидиш-шь, очень давно… И что, спраш-шивается, я тебе сделал? Чем не угодил? Почему… почему я тебе не нравлюс-сь?
– У тебя лицо неприятное… – сказал я… – А еще там, где ты находишься, начинает вонять.
Фаир едва слышно заскрежетал зубами, при упоминании о запахе он всегда выходил из себя.
– Ты ненавидиш-шь меня, – пробормотал он и сплюнул на землю, – ненавидиш-шь… Ну и прекрас-сно. Я тоже тебя ненавижу. Ненавижу!
Он стремительно развернулся на каблуках и уставился на девушку:
– Пос-следний раз предлагаю, не думал, что ты откажешься от хорошших денег, пойдеш-шь со мной?
– Нет, – решительно ответила она.
– Ну что ж, пеняй на с-себя… Найду другую…
И он пошел прочь. Теперь от его стремительной походки за версту веяло уверенностью, бордовый плащ развевался на ветру. Он не сгибал спину и не боялся, что я нападу на него. С ним явно произошли какие-то перемены, которые внушили ему чувство собственного превосходства над другими и силы.
– Спасибо. – Девушка подошла и сжала пальцы на моей ладони. – Вы не дали ему заставить меня пасть слишком низко, еще ниже, чем я могла себе позволить.
– О чем он просил тебя? – поинтересовался я, хотя и так смутно догадывался, чего хотел мой мистически настроенный брат.
– О страшных вещах… О греховных вещах… – дрожащим голосом ответила девушка.
– Понятно. Это что, как-то связано с колдовством?
– Да. О, это ужасно… – Она закрыла лицо руками и разрыдалась. – Он страшный человек…