Стерва. Десять главных правил моей жизни
Шрифт:
– Леди изволит ещё и матом ругаться, – вспомнила я, без каких слов в офисе обычно не начиналась работа, – что, скажете неформат?
– Потом с этим разберёмся, – лучезарно сверкнул улыбкой брюнет, – а пока Русалия покажет тебе комнату, в которой будешь жить, а вечером пройдёшь под аркой.
– Контракт, – встала в позу, – сперва я увижу и подпишу его. Советую вашим юристам не халтурить, или моя прогулка под аркой будет отложена до момента согласования всех интересующих моментов и полного нотариального заверения наших договорных отношений.
– Хорошо, я услышал, – и мужчина отошёл от меня, возвращаясь на свой трон. – Можете быть свободны, не задерживаю в зале.
– Пошли, – зло кинула на меня взгляд несостоявшаяся жёнушка.
– Не шипи, – усмехнулась я кривой улыбкой, – он мне и бесплатно не сдался.
– Он Владыка, – с придыханием отозвалась девушка, – он нужен всем.
– Шестого мужа мне не нужно, – меня аж передёрнуло, – мне первых пяти хватило.
– Ты замужем?
Кажется, она расслабилась.
– Нет, и слава богу, – утёрла я пот со лба, – туда уже ходила и поняла: делать там нечего.
– Что же тебя так расстроило? – Русалия перестала смотреть на меня волком.
– Спасибо моей наставнице, уберегла от проблем семейной жизни, – опять я начала вспоминать, что не следует, – а вообще это длинная история, и я не хочу о ней говорить.
– Мы пришли, – указала она на небольшую дверцу, – служанки прибудут через полчаса. Пока можешь осмотреться и располагаться.
– Спасибо, – вежливо кивнула я девушке.
В комнате оказалось светло, чисто и царил приятный цветочный аромат. Не самый худший из вариантов. Вывод: жить можно, и даже очень комфортно.
Правило 2. Никогда не преследуй мужчин!
Комната оказалась вполне функциональной, и я быстро смогла в ней освоиться. И пока я обшаривала ванную, в мою голову закралась подозрительная мысль. А почему у меня ни разу не поинтересовались, как звать-то столь прелестное чудо, как я? В то, что Владыка в курсе моего настоящего имени, я сомневалась. На работе, кроме как Главный редактор, подчинённые ко мне по-другому не обращались. В личной жизни был полнейший застой, и единственная, кто мог звать меня по имени, была Элеонора.
Если верить словам ведьмы, то показывала она этому странному Владыке только определенные части моей жизни, и задушевные разговоры с Элей в этот список точно не попадали. Такое не было предназначено для хрупкой мужской психики и восприятия в целом, ещё неизвестно, что он мог бы себе надумать после наших с ней посиделок.
Так что было подозрительно. Надо будет контракт прочитать очень и очень внимательно. Если он составлен на третьи лица, прямиком выкидывать в окно. Не собираюсь сдаваться в рабство, я хоть и последняя, но вполне себе способная ведьма.
Пока я рассуждала о жизни и бытие, сидя на краю ванны, в комнате послышалось шуршание и тихие переругивания. Так, а вот и прислуга пожаловала. С кем тут об заклад биться, что прислали самую молодую и дурную? Могла бы себе состояние сколотить.
Выходя из ванной, я ожидала чего угодно, но не парочку разодетых в дорогущие платья девиц. Это мне сейчас так тонко намекнули, что я оборванка? Милый, не поможет. Мой костюм дороже будет стоить, за него все ваши именитые дизайнеры передерутся. Полиэстер у вас не изобрели, а его сочетание с шерстью и подавно. Так что с гордостью могу заявить, моя одежда – полный эксклюзив!
– Вас только за смертью посылать, – смерила я девиц коронным взглядом «где моя статья, у нас через час печать», – что встали, одна набирать ванну, вторая вытирать пыль и приводить все в отдалённо нормальный вид.
– Чего? – Обе просто некрасиво разинули рты.
– Я невнятно объясняю? – в комнате температура упала на пару градусов.
– Простите, – присев в поклонах, девушки ринулись по моим поручениям.
Вот что значит правильно поставленная манера поведения и годами отработанный командный голос. Я когда пришла работать в издательство, готова была в обморок грохнуться от каждого взгляда начальника. Анна Николаевна уже три года как на заслуженном отдыхе, а при одном упоминании имени моего бывшего Главного редактора мурашки пробегают по позвоночнику. Святая женщина, таким памятник надо ставить.
Теперь же моя очередь тиранить молодёжь, и у меня это получалось превосходно. Все же лучших учителей, чем Анна и Элеонора, было не найти. Я безмерно благодарна отцу за возможность с ними познакомиться. И я даже не ревновала, что мой младший брат получает сейчас куда больше, чем я в своё время. Может, он и купается в роскоши, но отец уже не раз лишал его доступа к банковскому счету в надежде, что Антон возьмётся за ум. Не помогло, и я знала, что завещание родителей переписано на меня и младшую сестру.
Лада, моя младшая сводная сестра, в свои четырнадцать закончила школу и подала документы в Академию бизнеса и управления. Я даже ей подарок успела заказать в качестве поздравления. Радовало, что моя квартира достанется ей, а не Антону. Девочке не придётся жить в общаге или на съёмном, теперь у неё в Москве всегда будет свой уголок. И покидая солнечное побережье Франции, она не попадёт непонятно куда. Жаль, что я не смогу лично встретить её в аэропорту и показать Москву, которую она так хотела увидеть. Город, в котором вырос её отец.
Отогнав печальные мысли о семье и оставшемся в прошлом мире, я начала медленно стягивать пиджак и блузку. Юбка и так держалась на честном слове, за неделю нервов и постоянного колдовства я смогла сбросить пять лишних килограммов и три раздражающих меня сантиметра. Теперь фигурка смотрелась точёной и правильной, идеальная форма песочных часов. К заезженным девяносто-шестьдесят-девяносто я никогда не стремилась, мои сто-семьдесят-сто меня вполне устраивали.
Так я и стояла около кровати в одном белье и чулках, держа юбку в руках. Когда же за спиной раздался синхронный крик и грохот чего-то тяжёлого об пол, я едва до потолка не подпрыгнула, хоть и была на шпильках. Обернувшись, поняла, что, похоже, привычного мне понятия белья тут не существует. Если судить по тому, как нервно дёрнулись глаза у девиц и по полу разлетелись вещи с двух подносов. Ажурная спинка лифчика вообще была на бабочку похожа, так что нечего возмущаться и краснеть, аки девицы на выданье.