Стихи Леи Гольдберг в переводах А.Гомана
Шрифт:
Может станет светлей мне чуть-чуть.
Если тяжкий свой гнёт переложишь на плечи мои,
Может станет мне легче чуть-чуть.
Если свой одиночества холод сольёшь с моей стылой тоской.
Может станет теплей мне чуть-чуть.
Как деревья весну своих почек творят
На снегу,
Твою боль я приму, словно дар,
И печаль
Я их в крепкие руки приму.
Не споткнусь, сберегу.
Я смогу.
1948
Перевод Адольфа Гомана, 2011г.
Осень
Из книги « Утренняя молния »
Стихает средь рощи и гаснет
Шорох далёких шагов.
Не ожидай понапрасну :
Любви не найду новых слов.
Горький вкус на губах,
Нету проку в речах,
Любви не найду новых слов.
Ветер пронзительно воет,
Осень веткой скрипит сухой.
Никогда нам не будет покоя :
Смерть коснулася рощи рукой.
Не вернутся к нам, нет,
Ни напев тот, ни свет –
Смерть коснулася рощи рукой.
Но прими, - исцеляя, прощая, -
И крылом меня хрупким укрой,
Пока бьются сердца, замирая
В ожидании вести благой.
Но вернётся ль наш час ?
Сердце ждёт и сейчас
Хоть обрывка той вести благой.
1955
Перевод Адольфа Гомана, 2000г.
Молния перед утром
Из книги «Утренняя молния»
Заря и молния вдруг свет на свет сошлись –
Два мощных рыцаря в блестящих латах.
Из ножен темноты оружье рвётся ввысь,
И громы издали встречают их раскатом.
Сгустились тучи, горизонт исчез.
Нет милости, нет в небесах пощады,
И молния летит заре наперерез
Под свист разящих струй и грохот ада.
Так день родился, начал жизнь свою.
Сверкает свет, как острый меч в бою.
1955
Перевод Адольфа Гомана, 2012г.
Зеркало
Из книги «Утренняя молния»
Из цикла "Неодушевлённая природа"
3. Зеркало
В глубинах зеркала возник
Лица и книги новый лик.
В глубинах плоскости пустой
В нам чуждом отраженье света
Всё обретает смысл иной.
Не так ли песни моих книг?
Зеркально отражён, возник
Лица и книги новый лик.
В печатном тексте, в буквах слов
И в простоте заглавий слито
Противоречье двух основ,
Двух истин – видимой и скрытой,
Поэтов с зеркалом конфликт.
1955
Перевод Адольфа Гомана, 2012г.
Деревья
Из книги « Утренняя молния »
Из цикла « Деревья »
1. Сосна
Тут не услышишь кукованья звук
И в шапке снега дерева не встретишь,
Но под густою тенью сосен этих
Всё моё детство, что ожило вдруг.
«Жил-был…» – звенят иголки сосен. Той порой
Я родиной звала снегов равнины,
Зеленоватый лёд поверх стремнины,
Язык напевов той земли чужой.
Лишь птице перелётной, может быть,
Висящей между небом и землёю,