Стихи-Я Пушкина
Шрифт:
Свою любовь я продаю;
Скажите: кто меж вами купит
Ценою жизни ночь мою?
–
Рекла - и ужас всех объемлет.
И вот получается, что признать первенство Слова над Материей и означает:
– Купить правду ценою жизни.
Ибо кто не знал, что сначала было Слово? Бонди не знал, когда правил текст Пушкина Воображаемый Разговор с Александром 1, Аникст не ведал, что по Вильяму Шекспиру:
– Весь мир ТЕАТР, и, следовательно, имеет деление на ДВА мира, не только на Милан - если по пьесе смотреть Два Веронца - но и на Падую, находящуюся на Сцене, ибо в посылке того, что сначала было Слово - означает:
– И Милан тоже находится на Сцене.
Можно не понимать этого, но как ученый, не по приказу свыше, имеется в виду власти перед решением 1948 года о запрете Генетики и Кибернетики, и где был принят исправленный Бонди вариант Текста Пушкина - понять можно было, что Пушкин в этом тексте не мог не следовать правде, которой и является:
– Театр, - ибо:
– Иначе не выйдет, что:
– Сначала было Слово!
Скорее всего, разум мутила Посылка: окружающий нас мир менее реален в самой настоящей реальности, чем театр!
– принять этого нельзя было не только из-за запрета веры в бога, но и просто вот так по логике видимого мира, что первично:
– Театр или его Материя в виде постановлений партии и правительства.
Тем не менее, и несмотря на это Ученый должен был признать правду Пушкина, ибо она была налицо.
– Но!
Но для этого, видимо, надо было не только увидеть ее логикой, но и почувствовать. Да, почувствовав, можно ахнуть:
– Как?!
– неужели это правда и Бог Есть.
Следовательно, кто почувствует, что Шекспир не ошибся, написав Падуя вместо предполагаемого Милана в Двух Веронцах - тот почувствует - имеется в виду даже раньше логики - что Владимир в Метели - это в новом времени, после войны 1812 года - гусарский полковник Бурмин.
Что Граф в Выстреле - это сам Сильвио! Как же остальное? А остальное - это изображение - театр! Необходимое прикрытие, как и в Дубровском, когда слуга Дубровского исполняет роль Дубровского, а Дубровский - роль князя Верейского. Маша - тоже играет роль. Все в Метели Повестей Белкина:
– Священник, отставной корнет, усатый землемер и маленький улан были скромны, и недаром: их приняли артистами в этот театр, как:
– Фигаро здесь - Фигаро там, что значит: жить - значит играть роль.
И, спрашивается:
– Перед кем, мил херц?!
– Дак перед самым главным на театре Персонажем:
– ЗРИТЕЛЕМ.
Но суть этих спектаклей - Связь Времен, а не участие в делах повести.
Конструкция мира, создаваемая Пушкиным в Повестях Белкина может помочь разобраться, в чем, по его мнению, гениальность Плана Ада Данте.
Театр - это и есть Две Скрижали Завета, которые принес Моисей с горы Синай.
Суть: именно народ - этот зритель и игнорируется целиком и полностью, когда Слово ставится не на первой место. А нам пердонят как раз обратное:
– Ему, народу, по зарез и за глаза хватит, если на клубе в его деревне напишут для храбрости миропонимания:
– Физкультура - это не просто так, кот наплакал, а, так и напиши, сынок, повыше, настоящая:
– Фи-зи-чес-кая Культ-Ура!
Что, мол, народу, простому народу, ваше Слово не нужно - иму зерна выдай из заначки губисполкома, ибо план? А когда мы его выполняли? Не бывает.
Пушкин, следовательно, делает как раз наоборот, не Стихию производит, а:
– Словом ее укрощает, превращая в мир для человека - Христианство.
Вот так как раз думал Евгений в Медном Всаднике, и ему показали Куськину Мать, Потоп, а потом и сам Медный Всадник, как Материя за Духом:
– Погнался.
Или мистер Х-ера, привезенный возницей евреем в село Горюхино, заставил его мирных и добрых жителей повесить носы, и прекратить писать даже про физическую культуру на клубе, заставил, чтобы доказать:
– Материя определяет его сознание, - и не только:
– Даже наше.
Как, спрашивается, после этого не поменять частицы НЕ в Воображаемом Разговоре местами? Да, трудно, но трудно поверить в Бога, а ученый мог бы и последовать логике. Как и в Двух Веронцах, Аникст мог бы заметить, что таких Описок, как спутать сушу с морем, а Милан с Падуей:
– Не бывает-т.
Хотя Пушкин - в общем-то - предупредил:
– Чтобы увидеть это, победы его героев во всех Повестях Белкина - кажущиеся с первого взгляда поражениями - надо увидеть:
– Дом Джентльмена в сельской местности, Дом этого самого Белкина, как:
– Эфирную структуру дома Германна из Пиковой Дамы, - следовательно, надо быть:
– Рыцарем Розы и Креста, - а:
– Это еще больше запрещено, чем верить в бога.
Тем не менее, повторю еще раз: ученый мог настоять на том, что Пушкин в Воображаемом Разговоре с Александром 1 изобразил Сиэтэ, ну, как Шекспир всегда делал.
Но вполне возможно Мистер Икс - Х - запретил и это весьма недвусмысленно. Удивляет:
– Откуда они в 17-м году знали все эти премудрости? Чтобы очень логично запретить их враз и завсегда, - я не понимаю.
Неужели древняя идеология Золотого Литого Тельца была так проработана в России перед 1917 годом, что ее всей душой, всем сердцем поняли в России и, возможно, даже не только евреи?
В любом случае можно сделать вывод:
– Стихия - это не Пушкин, а его антипод, и второй:
– Стихия, да, есть, но и она, похоже, тоже кем-то управляется.