Стихотворения. Поэмы. Проза

Гейне Генрих

Фридерика

^{43}

«Оставь Берлин, где мгла и пыль густая…»

Перевод Д. Горфинкеля

Оставь Берлин, где мгла, и пыль густая, И жидок чай, и пустословят фаты, Что гегелевским разумом богаты, О боге и вселенной рассуждая. Нас встретит солнце Индии, блистая, Там амбра расточает ароматы, И к Гангу тянется, чьи воды святы, В одеждах белых пилигримов стая. Где пальмы веют и мерцают волны, Где стебель тонкий лотосы подъемлют К престолу Индры в голубом эфире^{44}, — Там

я, восторга и смиренья полный, Скажу, у ног твоих упав на землю, — «Madame! Вас нет прекрасней в этом мире!»

«Рокочет Ганг; сбежав со скал в долины…»

Перевод Д. Горфинкеля

Рокочет Ганг; сбежав со скал в долины, Вдаль антилопы из зеленой сени Умно глядят; цветное оперенье Показывают важные павлины. И ввысь из сердца солнечной равнины Цветов все новых рвутся поколенья; Тоской любви звучит кокилас^{45} пенье — Как хороша ты в красоте невинной! Бог Кама^{46} озарил тебя сияньем, В шатрах твоей груди он обитает И дышит в голосе твоем чудесном. Вассант^{47} к устам твоим приник лобзаньем; В твоих очах миры я открываю, И в собственном становится мне тесно.

«Рокочет Ганг, великий Ганг бурлит…»

Перевод Д. Горфинкеля

Рокочет Ганг, великий Ганг бурлит; Обагрены зарею Гималаи; Из мрака рощ баньяновых шагая, Орда слонов топочет и трубит. Коня за образ!^{48} Образ где сокрыт, Чтобы сравнить, прекрасная, младая, О несравненная моя, святая, Тебя, кто сердце радостью поит! Ты видишь, как ловлю я образ зыбкий, И с чувствами и с рифмами в боренье. Увы, твой смех — награда всех тревог. Ну что же, смейся! В честь твоей улыбки Гандарвы^{49} звуком цитр и песнопенья Наполнят солнца золотой чертог.

Катарина

«Звезда взошла во тьме моей ночи…»

Перевод В. Коломийцева

Звезда взошла во тьме моей ночи; Отрадный свет дают ее лучи; Они сулят мне новой жизни дни — Не обмани! Как вверх к луне встает морской прилив, Так все к тебе души моей порыв: Виновны дивных глаз твоих огни — Не обмани!

«Как Мерлин, я обречен…»

Перевод О. Чюминой

Как Мерлин^{50}, я обречен В жертву чарам; я прикован, И в кругу, что заколдован, Я вращаться осужден. От красавицы нет мочи Оторваться мне: лежу Я у ног ее, гляжу По часам любовно в очи. Словно сон, бегут недели, Дни, часы… Ее слова Понимаю еле-еле, Сознаю свои едва. Иногда прикосновенье Уст ее к устам моим Мнится мне, — и в те мгновенья Я в душе огнем палим.

«Люблю я эту бледность тела…»

Перевод В. Коломийцева

Люблю я эту бледность тела — Покров души изящной, очи Огромные и эти кудри Вокруг

чела, как крылья ночи! Жену как раз такого сорта Искал я долго повсеместно; Я тоже оценен тобою, И это мне, конечно, лестно. Найдя во мне, чего хотелось Тебе самой, ты щедро станешь Меня лобзаньями счастливить, — Потом, как водится, обманешь.

На чужбине

«Из края в край твой путь лежит…»

Перевод М. Михайлова

Из края в край твой путь лежит; Идешь ты — рад не рад. По ветру нежный зов звучит — И ты взглянул назад. Твоя любовь в стране родной; Манит, зовет она: «Вернись домой! Побудь со мной! Ты радость мне одна». Но путь ведет все в даль и тьму. И остановки нет… Что так любил — навек к тому Запал возвратный след.

«Сегодня ты такой печальный…»

Перевод М. Лозинского

Сегодня ты такой печальный, Каким уж не был много дней! Щека блестит росой хрустальной, И вздохи сердца все слышней. Иль вспомнил родину в далеком, В туманно-призрачном былом? Ведь ты бы рад был ненароком Побыть в отечестве своем. Иль вспомнил даму, что так мило Бывала гневною подчас? Сердился ты — ей грустно было, Потом смеялись всякий раз. Иль вспомнил тех, что обнимали Тебя, как друга, в страшный миг? В груди желанья бушевали, Но оставался нем язык. Иль вспомнил мать, сестру родную? Спугнуть их образ не спеши! Мой милый, дрогнула, я чую, Решимость дикая души. Иль вспомнил щебет птиц и сени Густого сада, где вкушал Блаженство юных сновидений, Где ты робел, где ты мечтал? Уж поздно. Дали серебрятся Сквозь мокрый снег белесой мглой. Однако время одеваться И ехать в гости. Боже мой!

«И я когда-то знал край родимый…»

Перевод М. Михайлова

И я когда-то знал край родимый… Как светел он! Там рощи шумны, фиалки сини… То был лишь сон! Я слышал звуки родного слова Со всех сторон… Уста родные «люблю» шептали… То был лишь сон!

Трагедия

Перевод В. Левика

I

Бежим! Ты будешь мне женой! Мы отдохнем в краю чужом. В моей любви ты обретешь И родину, и отчий дом. А не пойдешь — я здесь умру, И ты останешься одна, И будет отчий дом чужим, Как чужедальная страна.

II

(Это подлинная народная песня^{51}, и я слышал ее на Рейне.)

Дохнула стужей весенняя ночь, Дохнула на голубые цветы, Они увяли, опали. Веселый парень подружку любил, Ни матери, ни отцу не сказал, — Тайком увез дорогую. Их горькая доля по свету гнала, Их злая мачеха-жизнь извела, Нужда иссушила, сгубила.