Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера

Крученых Алексей Елисеевич

Жизнь начинается так: делается выжным каждый пустяк! Жизнь только начинается — и никакого упадочничества! Ирина! Для больной мы принесли по одинаковой коробке пирожных, а сами стали грызть сырые лимоны Нас покорил Велимир Грозный, мы жизнь и ночи растрачиваем, перегоняя в стихи гормоны. Мы знаем прекрасное средство самозащиты — неповторяемые имена. На нас одинаково в рупор курчавым криком негритянка фырчит, тоской любовною разлукой, разъярена. У нас обоих жизнь пересыщена —

без спирту! — до крышки и до дна! на двух одна загримированная мыслища Она осуществится в провальный час, когда враг будет подытоживать своей доходности числа, позабыв попрощаться с такакерками и детишками…

Разматывание имени

I. Взрыв. Зачало.

Март взыграл, вода пробита, Смесь сучков, камней, бензина, и бегут, как воры, прытко, и гудят ручьи: «Иди, Ирина, Ириада, Эронитка!»

II. Продолжень

Я понюхал — слаще йода голос твой сквозь камни бродит, и ласкает сонный рот жгучей каплей Ириод Хлещет в дождь и уши моет твой весенний жизнедарный Иризоид!

III. Тюлевая лень

Солнце млело на булыжную постель, у киосков выздоравливал апрель, но тебя не видно Ириэль, и тоска серей, чем на асфальте тень Я под вечер, весь в колючках, Ирианствую, как зверь!..

IV. Продолжень

Ириэнтация моя плоха — ты не пришла в кряхтящий МХАТ. Куда деваться, Эриэта? Жизнь без тебя — из падали котлета!

V. Пр.

И клянусь земли прорывом, золотым и страшным блюдом, отомщу я лучшей головою за измену Ириуды!..

VI. И пр. И пр.

Не в открытом бою мужей Аришки перебью, — в темном перешейке по-пе-ре-ку-сы-ваю шейки!

VII. Сальдо

У грозные вздохи — ВЗДОР! Сдохли африканские страсти, разбиты о бетонные дамбы! Только додергиваются — для Ириты — на эстраде, в кастрюли вопя, кривые джаз-БАНДЫ!..

«Нежность, как опьянение…»

Нежность, как опьянение, накапливается совершенно незаметными глотками — ты танцуешь, смеешься, не видя закиданного цветами капкана, и вдруг — опрокидывается сразу Всё замутилось… Милый друг, подай для сти-хо-из-вер-же-ний побольше вазу! Ирина! Грохот гор. Итак, свершилось! Я отравился твоими половодными глазами больше, чем пропыленный негр карболкой и коньяком. Долой бурду! Беру распахнутыми руками бью бутылку о камень — довольно! Мне не нужно больше винище лакать, когда вижу Ирита машет глазищ своих синими/(туманными) островами!..

Ожгу, берегись!

—

Полундра, сам лечу! — Закричал матрос, падая с марсу Так я в ночи зажигаю стихов своих транспорт…

Эскизы портрета Ирины

I

Русская полячка ты чуть-чуть иностранка. Носик — чуть вздернут, волосы — спокойные волны, глаз величавый. Китайское вышитое платье — черное с красным шифоном — в бурю маячит пластрон!..

II

Ты не модная злая львица, не прогнившая волосатая ВАМП. ты — отчаянная путешественница, исследовательница странных троп

III

У «Ирины — разрой берега» синий ирис бегущих глаз, пролеск, ручей, апрель, весна, и пятый май — хозяйки капусту рассаживают.

IV

У тебя не улыбка, а смех — снежнейший ряд зубов. Глаза — вертящиеся нервы, солнце под пароходной волной. А твой характер? — Зачем нам ездить в Африку! — пружинится, очаровательный! Как тяжко после тебя встречаться с людьми, у которых не лица, и не трактор, а пасмурное мусорное ведро Их торжество сенсационный обоз!..

Ирина больна ^*

I

Белокура кругла нежная Иринка, — а в горлышке — ранка. Руки натянуты, как струнки, любит она безупречные танцы, а в сердце — бизюминка. Засыпает замертво в тяжелом лесу — Жизнь ее странно складывается…

II

Ты стала совсем прозрачная, голубая, как зяблик бессонный, в окне рассвет. На книгу глаза твои выпадают, молотками бегают в голове. Ты стала уже совсем голубая, бессонница в шею всадила стамеску. Жизнь твоя — весна восковая, а шариков красных нет и неизвестно…

III

Ты воистину потеряла руки и голос, и шепчешь бессловесные просьбы: — Скажите номер телефона Бориса Перелёшина!.. —

IV

Я писал это всю ночь… Ирина, не относись к этому так легко! У меня тоже бледная немочь глядится сквозь щеки в прослабленное окно. У меня тоже бледная поступь, что шатаясь, хватается за бревно Ко сне тоже костлявая гостья постучит на заре позвонком: — Тук-ток, тук-ток! — Беззубый голос вопит: — От-крой!..

Выздоровление

Человек живуче кошки! Ирина! Прошло твое горлышко. Ты стала совсем розовой, как рассветный воздух. а зелено-лакированный камень вспорхнула 17-летняя дамочка-апрель — Готово, куафер Базиль! — Я заверчусь теперь босым ураганом! — Солнце жжет глазастыми лучами, «Золотого ярлыка» шея темней, в ноготке — радужный камень, не подходи — обожжешься кистями Корчами винограда — колени, ноги — загарное УДИВЛЕНИЕ !! !!