Стилет - Обратный отсчет
Шрифт:
– Но...
– А еще мы подергали твоего майора Бондаренко.
– Что?
– Он держится молодцом, но стало ясно, что без твоей санкции он бы так не действовал. Все ниточки связались. Я вас просчитал, сначала лишь интуитивно, потом добавился фактаж, кое-что еще, и картинка меня очень огорчила, Толя. Ты прав, у меня нет прямых доказательств, пока. Пока нет. Я просто не имел права тратить на это время. Но мы оба знаем, о чем речь. Мне нужны коды.
– А доказательства?
– Ты же знаешь, что за этим дело не станет. Но...
– Дед внимательно посмотрел на старого боевого товарища, - в твоих же интересах, Толя, чтобы их не было... В твоих...
– Я тебя понял, Паша.
– Генерал Панкратов благодарно кивнул.
– Мне нужно только посадить самолет.
– Мне тоже.
– Старый пердун! Лучше молчи.
– Паша, - генерал Панкратов вдруг заговорил очень быстро, - я не давал им санкции на такие действия. Все должно было быть по-другому. Когда они взорвали вертолет, я приказал все прекратить.
– И что?
– Было уже поздно, Паша... Твой солдатик, этот... Стилет...
– А сейчас мне нужно вернуть Стилета и еще триста человек.
– Ты не понимаешь, эти ниточки ведут слишком высоко... Эта чеченская война... Мы всего лишь пешки, нас сметут с доски и заменят другими. Без всякого сожаления.
– Решил меня удивить?
– И что мы будем со всем этим делать? Ты пришел... ты пришел за мной?
– Ну, знаешь...
– Нет, я тебя понимаю. Делай свое дело. Это твоя партия, как говорится.
– Заткнись! Ты совсем из ума выжил. Коды! Давай мне коды. Нет времени. Тем более выслушивать твои оскорбления. Однако за вертолет все равно кому-то придется ответить. Но это все потом. Сейчас нужно только остановить бомбу.
– Коды... Паша, коды находятся у Виктора.
– Кто все это заварил? Он?
– Паша...
– Он? Я понял. О-х-х.
– Коды у Виктора, я знаю только нужный файл. Мы сейчас все остановим, но...
– Что еще? Ладно, хорошо. Скажем, чеченцы сами сообщили коды, когда стало очевидным, что продолжать акцию бессмысленно. Договорились? Лады. Старый ты пердун... Черт. Как ты смог пойти на это?
– Паша, ты веришь мне?! Ты ведь меня давно знаешь. Лишь только интересы дела, понимаешь, интересы дела толкнули меня на этот шаг.
– Прекрати.
– Я говорю правду, Паша.
– Мы не можем позволить себе роскоши рассуждать сейчас о вопросах морали, коррупции или геополитики, Толя. Там триста человек и еще мой солдатик. Пока еще все это можно исправить.
– Мне вызвать всех?
– Нет, только его. С ними сам потом будешь разбираться. Они тебя подставили. Но этот - мой. Я его СДЕЛАЛ. Выходит, что сделал Чудовище...
– Паша, он тоже... интересы дела...
– Все! Прекрати, иначе я за себя не ручаюсь! Пять человек сегодня утром и еще триста - интересы дела? Вы спятили, понимаешь?! Это действия либо сумасшедшего, либо преступника. Зови его.
Генерал Панкратов нажал кнопку селектора.
– Виктор, зайди...
– Потом он посмотрел на Деда и вдруг проговорил: Теперь я понял, какие у тебя глаза, Паша. Цвета осеннего неба, такие же синие и такие же...
– Ты на себя-то посмотри, - усмехнулся Дед, - свою шевелюру видел? Дедушка Мороз - голова из ваты...
– Голова... Почему голова? Борода!... Так, - Панкратов в удивлении вскинул брови, - понятно... Ну-ну. Тогда уже говорил бы: "Дедушка МАРАЗМ..."
Они оба рассмеялись, и тут же оба затихли. Что-то происходило, что так или иначе изменит их отношения. Жили-были когда-то два старых боевых друга, и, чтобы все так и оставалось, надо всего-навсего стереть в календаре сегодняшний день, всего лишь один день - такой високосный и такой ненужный.
Потом дверь открылась, и на пороге появился Виктор, стройный и собранный, как всегда. Всего лишь один день... Дед почувствовал, что у него защемило сердце. Виктор отдал честь:
– Товарищ генерал, майор Мак...
– Ну, здравствуй, Макс, - мягко перебил его Дед.
– Здравствуй. Я еще могу называть тебя так?
Повисла очень неуютная пауза, генерал Панкратов отвернулся к окну. Виктор посмотрел на Деда внимательно, и Дед понял, что ничего за прошедшие годы не изменилось, перед ним был все тот же Макс. Или он был таким всегда? Что же он натворил!...
– Так точно, товарищ генерал.
"Я ведь любил вас, дураков, - подумал Дед.
– Что же творится, что происходит в этой дурацкой жизни?.."
– Ты, наверное, хочешь мне кое-что рассказать?
– произнес Дед.
– Виктор, - вмешался генерал Панкратов, - Паша... Дед, как вы его зовете, знает все. Теперь уже знает.
Макс бросил пристальный взгляд на генерала Панкратова, потом на Деда:
– В таком случае что мне рассказывать?
– Зачем, Макс?
– Это очень долго, товарищ генерал...
– Там, в заминированном самолете, находится твой друг, мне всегда казалось - лучший друг. Осталось чуть больше сорока минут, Макс. Пора заканчивать весь этот сумасшедший фарс.
– Пора.
– Ты можешь сообщить коды?
– Да, конечно. Только что потом?
– Это - потом, Макс...
Виктор перевел взгляд на генерала Панкратова:
– Значит, все закончено?
Тот кивнул. Снова отвернулся к окну. Принялся набивать трубку.
– Все закончено вот так...
– Он посмотрел на Деда открытым взглядом и проговорил: - Закончено для меня.
– Перевел взгляд на генерала Панкратова. Тот продолжал смотреть в окно.
– Значит, да...
"Макс, кто мог предположить, что наша встреча окажется такой...
– думал Дед.
– Ты забыл лицо Учителя, подними руки и признай, что это так. Не унижай себя гордыней. И быть может, я смогу тебя спасти..."
– Это все очень долго, - проговорил Макс голосом человека, перепутавшего дороги, осознавшего это, но не вернувшегося назад.
– Очень долго...
– Витя, - произнес генерал Панкратов, - дальнейшее продолжение операции бессмысленно и... преступно.
Но что в действительности Макс мог рассказать Деду? Что проводимая им секретная операция имела двойной смысл? Что устранение Зелимхана Бажаева, устраивавшее очень многих в этом городе, многих воюющих в Чечне из Москвы, многих по обе стороны несуществующей линии фронта - и тех, кто был под свинцовым дождем, и тех, на кого проливался дождь золотой, - что это устраивающее слишком многих устранение нужно прежде всего ему, Максу? Хвостик той самой незаконченной венской операции... И тело Тиграна, всплывшее и прибитое к берегу Дуная спустя лишь несколько недель... И Натали, вхожая во многие закрытые дома, - она помогла Виктору, своему Тарзану, тайно и без выгоды для себя реализовать бумаги, неожиданный сюрприз, и открыть секретные номерные счета в одном из старейших банков Европы, имеющем репутацию надежной респектабельной и весьма конфиденциальной институции. И он щедро отблагодарил Натали, настолько щедро, что фотография любимой и потерянной им женщины почти не требовалась. Ну, если только иногда. Да, она почти не требовалась, когда он спал с Натали, - мы все имеем тайные грешки, Тигран! Прости, бледнолиций. Что из всего этого он мог рассказать Деду? Что все развивалось великолепно и осталось всего лишь поставить точку, и вот тогда вмешивается твой друг, любимый друг...