Стилист для снежного человека
Шрифт:
За дверью кабинета послышался шорох и быстрый, тихий разговор.
– Подвиньтесь, Илья Никитович.
– Куда прешь, дура-баба!
– Меня хозяин зовет.
– Это еще не повод, чтобы остальных людей с ног сшибать.
– Да пустите, тороплюся!
– Не фига, подождет, не барин.
Никита нахмурился, потом решительным шагом подошел к двери, распахнул ее и велел:
– Елена! Сколько тебя звать можно?
– Так Илья Никитович…
– Замолчи и проводи гостью, она спешит, – велел хозяин.
– Вовсе
– Увы, душенька, у меня назначена встреча с очень важным человеком, готовым дать денег на проект.
– Так я тоже не с пустыми руками пришла!
– Ваши условия неприемлемы!
– Мила Звонарева…
– Она умерла, – перебил меня Волк и протянул руку. – Прошу!
Я машинально пожала повисшую перед носом длань и в ту же секунду оказалась выхваченой из кресла и дотащенной до выхода.
– Прощайте, ангел, – улыбался Волк.
Я попыталась сопротивляться, но уже давно не молодой режиссер обладал просто чудовищной силой. И куда было деваться? Пришлось признать полное поражение и спуститься во двор. Сами понимаете, в каком настроении я оказалась около «Пежо». Садится за руль совершенно не хотелось, оглядевшись по сторонам, я увидела небольшое кафе и решительно направилась в его сторону.
– Мадам, – послышался за спиной сиплый бас, – мадам! Остановитесь. Вас зову! Ау! Куда летите!
Я обернулась, ко мне торопился обрюзглый дядька неопределенного возраста. Красавцу можно было дать от тридцати до шестидесяти, в его темно-каштановых волосах не блестело ни одного седого волоса, но уголки рта съехали вниз, а на переносице виднелись две глубокие морщины.
Одет незнакомец был с деревенской кокетливостью. Широкие брюки, ботинки на высокой подметке, темно-красная короткая курточка, на шее шелковый платочек цвета фуксии. Впрочем, тужурочка была расстегнута, объемистый живот «Аполлона» не желал умещаться в прикиде тинейджера.
– Экая вы, несетесь, словно трамвай, – укорил незнакомец, распространяя сильный запах мятной жвачки.
Я отметила опухшие веки, красные белки, слегка выцветшую радужку глаз и поняла – передо мной хронический алкоголик, изо всех сил пытающийся казаться нормальным человеком.
– Что вам нужно? – резко спросила я.
Мужик улыбнулся.
– Нужно вам.
– Мне? От вас? Поверьте, ничего!
– Хотели снять сестру в сериале? – продолжал демонстрировать хорошо сделанные протезы незнакомец.
Я моргнула, значит, это Илья, неудачный сын режиссера Никиты Волка.
– Могу вам помочь, – закашлял алкоголик, – за небольшой процент.
– Что вы имеете в виду? – осторожно поинтересовалась я.
– Даете мне десять тысяч баксов, – алчно воскликнул пропойца, – а за это получите услугу.
– Интересно, какую?
– Сведу вас с Никитой Михалковым. По рукам?
Я не выдержала и засмеялась.
– Насколько знаю, он не снимает сериалы.
– Хорошо, – моментально пошел на попятную Илья, – есть возможность за те же бабки отвести вас к Сергею Козлову и Игорю Толстунову, они кучу всего выпускают. Начну перечислять – упадете! Лучшие сериалы – их!
– Спасибо, не надо.
– Всего десять кусков.
– Благодарю, не стоит утруждать себя.
– Девять.
Я повернулась и пошла к кафе.
– Восемь, – воскликнул Илья, – а за эту сумму я еще могу познакомить вас с руководством канала СТС. Вы не верите? У меня такие связи!
Я покачала головой и прибавила шаг.
– Семь, шесть, пять, четыре, – ныл Илья, плетясь сзади.
В конце концов мошенник, пытавшийся найти денег на выпивку, мне надоел.
– Послушай, – рявкнула я, – ступай себе мимо! Ничего мне не надо.
– Сестру же снять намеревались.
– Нет.
– В главной роли!
– Уже не хочу.
– У меня и сценарий сесть.
Бывают же такие люди, настоящие репейники!
– Кофе угостите, – застонал Илья, – эспрессо хочется.
– Бог подаст, – ответила я.
– Постойте.
– Ну что еще?
– Давайте расскажу, почему мой папенька, старый пидор, Звонареву снимать начал.
Я вздрогнула.
– А ты откуда знаешь, о чем мы с Никитой беседовали? Подслушивал?
– Эка тайна, – промямлил Илья и поморщился, – шел в ванную и услыхал. Голос у предка въедливый, прямо в мозг втыкается. Всегда его разговоры слышу, оно бы и ни к чему, само получается. Угостите кофейком, все и выложу.
– Заходи, – кивнула я.
Устроившись за маленьким столиком, Илья потер руки и велел хмурой официантке:
– Ну-ка, быстроногая лань, сгоноши мне коньячку в графинчике и кофе покрепче, двойную порцию по крепости и объему.
– Только после того, как деньги покажете, – гавкнула подавальщица, – вас вообще-то не велено на порог пускать.
Илья начал покрываться синими пятнами, но я быстро вытащила из кошелька кредитку и, помахав ею перед носом девицы, сказала:
– Порядок, я угощаю его.
– Конечно, конечно, – засуетилась девчонка и унеслась.
– Мы договаривались лишь о кофе, – напомнила я.
– Жаль бедному сироте рюмочку налить? – жалостно улыбнулся Илья.
– Быстро рассказывай, что знаешь о Звонаревой, – вздохнула я, – и давай договоримся: сейчас ты лакомишься кофейком, хочешь с пирожными, хочешь – с булочками, могу покормить обедом, но спиртное выпьешь лишь после того, как закончишь повествование.
– Значит, я стану смотреть на графинчик, а попробовать не смогу? Это жестоко! – насупился пьянчуга.