Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
Шелтата Лор фыркнула.
– Историк, посмотрите на карту, прежде чем болтать глупости. Наши границы не без причины очерчены так грубо. Вокруг бедные земли, диких стад давно нет. Где бы поселенцы ни пытались пахать - без толку. На севере Джелеки, их уже отогнали очень далеко - начнем войну, сир, и встретим самого отчаянного врага, что будет сражаться до смерти, не сдаваясь в плен. Но, о чудо, у нас уже нет Легиона. Восток подчиняется тлетворному влиянию Витра, на юге обитают Форулканы. Запад? А, вам слишком хорошо знаком этот путь, верно?
Сагандер
– Не делай вид, будто знаешь больше взрослых, дитя. Я отлично осведомлен об ограничениях географии. Нужно давить на юг и запад. Прежде всего возьмем земли Азатенаев, ибо, скажу по секрету, они сами их забросили. Форулканы же побеждены. Живут в страхе перед нами.
– Он повел рукой.
– Возможные сражения предоставим Легиону Хастов.
– Как же, - улыбнулась Шелтата.
– Думаю, будет весьма полезно понаблюдать за ними сегодня. За отбросами и каторжниками.
– Тогда нужно всего лишь вырубить леса, распахав щедрые поля.
– А судьба отрицателей?
– Ты, похоже, была невнимательна, - ощерился Сагандер.
– Почти все убиты. Нет, их время окончилось. Как многие лесные твари, они вымирают.
– Признаетесь в отсутствии жалости, историк?
– Жалость? Напрасная трата сил.
– Вовсе нет, - возразила Шелтата, - когда речь заходит о вашей хромоте.
Сагандер сверкнул глазами.
– Тише, Шелтата, - устало вздохнула Синтара.
– Каждому из нас выпала своя роль, давайте же обдумаем ее. Посмотри лучше внутрь себя, найди свое предназначение.
– Она улыбнулась юной женщине.
– Вижу, как ты раздвигаешь ноги в коморке храма. Подарить тебя Матери Тьме?
– Ну, Синтара, кому дано знать? Хотя... я отыщу вашу прежнюю коморку. Полагаю, простыни придется тщательно отстирать, отбить самые грязные пятна. Если это вообще возможно.
В холодной ярости Синтара выбросила щупальце дикой колдовской силы, чтобы ударить Шелтату по лицу. Но эманацию отчего-то отклонило, направив в дверцу повозки. Дерево взорвалось, осыпая щепками Синтару и Сагандера. Закричав, верховная жрица схватилась за лицо, чувствуя торчащие из кожи обломки. Ошеломленно отвела ладони, уставившись на залившую их кровь.
Сагандер тем временем хватался за горло, в которое угодил большой обломок дверцы; кровь пульсировала, стекая на колени. Синтара уставилась на историка. Слишком много крови, ужас в глазах...
Невредимая Шелтата тоже смотрела на Сагандера, без всякого выражения, смотрела, как тот давится и тонет в алой жидкости.
Карета качнулась и встала, лошади ржали в ужасе. Разбитая дверь открылась, скрипя петлями; внутрь заглянула Инфайен Менанд. Тусклые глаза оглядели повреждения. Она вытащила оседавшего на сиденье Сагандера. На глазах Синтары бросила старика на мостовую, едва взглянув вниз - и снова сунулась в карету.
– Не ослепли? Везучая вы. Но высвобождать магию в повозке? Что овладело вами, Верховная Жрица, что привело к этакой глупости?
Пока Синтара силилась найти ответ - все еще потрясенная кровью на руках,
Инфайен моргнула, всматриваясь в молодую женщину.
– А ты невредима. Забавно.
– Гнев помешал ей прицелиться. Ну, не подадите руку, капитан?
Поглядев на Синтару и пожав плечами, Инфайен помогла Шелтате вылезти из кареты.
Оставив Синтару наедине с ранами, с мокрой подушкой напротив. С сиденья еще капало.
Почти истерически Синтара закричала, подзывая служанок.
Ренарр осталась в седле, а лорд Урусандер спешился и присел около мертвого историка. С высоты Ренарр разглядела, как Хунн Раал скачет от авангарда.
Шесть жриц окружили повозку, из которой еще слышался резкий, звеневший гневом и потрясением голос Синтары. Капитан Инфайен Менанд помогала Шелтате влезть на лошадь, женщина хромала, но казалась не пострадавшей от ужаса, случившегося в карете.
Ренарр прищурилась, всматриваясь. Хунн Раал осадил коня подле Инфайен. Они тихо переговорили, потом Смертный Меч спешился и подошел туда, где Урусандер встал над трупом.
– Командир? Верховная жрица?..
Урусандер нахмурился.
– Говорят, ее едва задело. Пустяки.
– Лицо, полагаю, порезано?
– Тон Хунна Раала намекал на веселье.
– Уже послал за целителем Денала - нельзя же позволить погибнуть такой красоте, верно же? Особенно в столь важный день.
Кажется, Урусандер не спешил отвечать, рассматривая Раала.
– Важный, капитан? Бедняга Сагандер стал первой трагической, бессмысленной жертвой сего дня. Боюсь, далеко не последней.
– Кровь - цена всему, - пожал плечами Раал.
– Всему важному. Ну, командир, разве мы не солдаты? Нам ли не знать истину?
– Волшебство взяло первую жертву, но, кажется, жертву случайную. Заучите урок, капитан. Контроль остается иллюзией - магии все равно, как ее используют.
– Стали знатоком, командир?
– Хунн Раал улыбнулся.
– Нет, просто всё очевидно. Я не готов пожертвовать рассудком и способностью мыслить. Конечно, Хунн Раал, у вас были десятки лет, чтобы ослабить мозги.
– Махнув рукой, Урусандер отвернулся и сел на коня. Не видя, как Смертный Меч сверкает глазами, но тут же вновь ухмыляется.
Ренарр не сводила глаз с Сагандера. Кровь казалась черной в полумраке, как будто мужчина вдруг оброс бородой. Глаза еще открыты, но веки приспущены. А еще недавно в глазах пылал огонь. "Он сопротивлялся потерям, как подобает стареющему. Во многих достойных и честных мужах это вызывает уважение. Но Сагандер, увы, был слишком полон зависти и жалости к себе. И что же? Теперь всё равно, пламя угасло.
Сагандер, жертва случайностей. Историк мертв, но не делайте вывода о дурном знамении. Всего лишь неудачник. Но всех рано или поздно ждет провал".