Сто баксов на похороны
Шрифт:
– Я бы на вашем месте особо не тащился, – хмуро заметил сидевший на старом кожаном диване пожилой мужчина. – Кость наверняка шарить будет. И если найдут нас, то…
– Да хорош тебе жути гнать, – усмехнулся худой. – На хрену я Кость с его псами видел. Он, падла, бабки мает, потому и пальцы веером. Ни хрена он нам не сделает. Лично я его…
С коротким треском вылетела выбитая дверь. В прихожей раздался крик, потом грохот упавшего тела. В комнату ворвались крепкие парни.
– Лежать всем! – заорал один.
Здоровяк вскочил на подоконник. Раздался чуть слышный хлопок. Здоровяк осел. Из правой ляжки шла кровь.
– Я ни при чем! – задирая вверх руки, заорал пожилой.
Всех находившихся в комнате уложили на пол лицом вниз и, завернув руки за спину, сцепили кисти наручниками.
– Кто-то навел, – прорычал худой.
– Хрен ты угадал, – покосившись на дверь, буркнул лежавший рядом пожилой. – Кость своих прислал.
– Кость? – повернул голову назад рослый. Сильный пинок в копчик заставил его с криком прогнуться. Удар кулаком по затылку выбил из него сознание. Вошедший Горец, осмотрев лежащих, остановил взгляд на пожилом.
– Вот уж не думал, Воротник, – сказал он, – что ты с этой шпаной свяжешься.
– Не при делах я, – огрызнулся тот. – С похмела болею, вот и зарулил.
– Кто Буркевичей жал? – спросил Горец.
– Да иди ты, сука, – бросил стриженый. – Ты блатной потому, что с «волынами» шестерки твои. Погоди, сучонок, подловят тебя и…
– Не трогать, – заметив, что один из его парней шагнул к стриженому, остановил его Горец. – Сейчас очная ставка будет. – Достав сотовый телефон, набрал номер. Услышав «да?», усмехнулся: – Давайте их сюда. – Отключил телефон, закурил. Едва сделал первую затяжку, в комнату вошла женщина. За ней двое парней осторожно вели пожилого мужчину.
– Поставьте их, – приказал Горец.
Парни подняли уложенных и повернули их лицом к Буркевичам.
– Это они, – заплакала женщина. – Только этого, – она кивнула на Воротника, – по-моему, не было. Там все молодые были. А бил Абрама… – Она шагнула вперед и наотмашь хлестнула по щеке стриженого. – Он! Гад! – снова дважды хлестнула женщина дернувшегося парня. – За что ты его?
– Успокойтесь, – сказал Горец. – Их накажут. Они больше не причинят вам вреда.
– Козел! – рванулся вперед стриженый, но вдруг обмяк и повис на руках державших его парней.
– Не волнуйтесь, – обратился Горец к вздрогнувшей и инстинктивно отпрянувшей к двери женщине, – сейчас вас отвезут домой.
– Это они, гады, – подал голос мужчина.
– Успокойтесь, – повторил Горец. – Больше к вам никто не подойдет, – заверил он пару Буркевичей.
– Мне они нужны, – зло проговорил Михайлов. – Чем быстрее они появятся, тем больше у них шансов получить прощение.
Хриплый вышел из подъезда и, зевнув, шагнул к джипу.
– Земляк, – к нему подошел молодой мужчина, – дай прикурить.
– А чего закурить не просишь? – насмешливо поинтересовался Хриплый.
– Ты Хриплый? – услышал он голос сзади. Повернувшись, увидел еще двоих.
– Ясен день, – усмехнулся он снова. – По-моему, ребята, вы ко мне что-то имеете. И кажется, знаю, из-за кого.
– Умный, – кивнул молодой мужчина.
– Вот что, земляк, – буркнул третий, – ты не в свои сани сел.
Сначала Хриплый успел среагировать и, отбив руку одного, ударил его в челюсть. Сильный удар по затылку бросил его на землю. Его несколько раз пнули в бока и в голову. И тут же, подхватив лежавшего с разбитой челюстью приятеля, рванулись в стороны. Хриплый неподвижно лежал на тротуаре.
– Господи! – выйдя из подъезда, взмахнула руками пожилая женщина. – Санька! Что с тобой? – Подойдя к Хриплому, осторожно приподняла его голову. Ахнув, сумела опустить снова и, поднявшись, уставилась на окровавленные ладони.
– Что с ним? – спросил выглянувший в окно второго этажа пожилой мужчина.
– Голова разбита, звони в «Скорую»!
– Да и милицию, наверное, нужно, – быстро вышла из подъезда женщина в халате.
– Хочешь – вызывай, – прервал ее мужчина, стоявший у окна. – Я ничего не видел…
– Никого не надо, – не дал договорить ему Хриплый. – Просто упал неудачно. Все путем. Спасибо за заботу. – Сел, коснулся затылка. – Суки, – прошептал он. – Все нормально, – громко повторил Хрипатый и пошел к джипу.
– Понятно, – кивнул державший сотовый телефон Вячик. – Значит, все-таки имеет «крышу». Не представились?
– Я их ксивы потом проверю, – зло проговорил Хриплый. – Рожу одного я вроде видел. Сейчас к Кролику скатаюсь, и она подскажет, кто такой. Его, кажется, Буран кличут. Но не на питерских пашет, это точно.
– Когда выяснишь – перезвони. – Отключил телефон и усмехнулся: – У Орлицы «крыша» есть. Остается узнать – кто.
– Может, это и к лучшему, – высказался сидевший на диване Хаджи. – Договоримся с братвой, и они ей популярно объяснят, что говорить лишнее не стоит.
– А если выйдет наоборот? – ухмыльнулся Медный. – И этим только в кайф будет, что нас мусора за задницу прихватят.
– Сначала надо узнать, – подал голос Филин, – кто именно у руля стоит. А уж потом гадать.
– Надо этого с «Нивы», – махнул рукой Медный, – сделать, и все вопросы будут решены.
– Ты прикинь, – взглянул на него Хаджи, – что из этого выйдет. Его показания плюс эти гребаные свидетели. Если мы Свиридова замочим, менты точняком на водил «КамАЗа», Орлову и водилу молоковоза надавят. Те им про наши визиты сто процентов кольнутся. И тогда конец. Мусора повяжут парнишек Кривого, а те нас с ходу в это дело впрягут. Ну а если Кость узнает, – он криво улыбнулся, – наши родственники получат по сто баксов на похороны.
– Он правильно говорит, – поддержал его Филин.
– Короче, вот что, – взял инициативу Вячеслав. – У нас от силы дня четыре. Или мы все решим насчет «Нивы», или Кость нас порешит. Влипли.