Столкновение миров
Шрифт:
«Я СТАНУ СОЛНЕЧНЫМ ЛУЧИКОМ ГОСПОДА».
— Тимкин. Сто шесть долларов ровно.
Конверт последовал в сейф, где лежали другие, уже просмотренные и записанные раньше.
— Я думаю, что он снова оступится, — заметил Сонни.
— Господь видит правду, но ждет, — мягко сказал Гарднер. — С Виктором все в порядке. А теперь заткнись, мы должны закончить до шести.
Сонни защелкал на калькуляторе.
Картина, изображающая Иисуса, ступающего по водам, теперь была сдвинута, обнажая сейф. Он был открытым.
Джек
Третьей вещью, увиденной им, была связка ключей Гарднера.
От ключей взгляд Джека устремился к закрытой двери в левой стороне комнаты. Это был личный выход Гарднера наружу. Если бы только был выход…
— Еллин… Шестьдесят два доллара и девятнадцать центов.
Гарднер вздохнул, положил последний конверт на стальную полку и закрыл дверцу.
— Наверное, Гек был прав. Кажется, наш дорогой друг мистер Джек Паркер проснулся.
Он поднялся, обошел вокруг стола и подошел к Джеку. Его сумасшедшие, немного ввалившиеся глаза горели. Джек почувствовал приступ паники, возникший при виде этого человека.
— Только твоя фамилия вовсе не Паркер, не так ли, малыш? Твоя настоящая фамилия Сойер. Конечно, Сойер. И кое-кто, глубоко интересующийся твоей личностью, приезжает сюда скоро, очень скоро. И у нас будет о чем рассказать ему.
Гарднер зажигал и тушил зажигалку, щелкая по черному колесику.
— Покаяние очень полезно для души, — прошептал он и снова включил зажигалку.
— Бамс-бамс.
— Что это было? — спросил Рудольф, отрывая взгляд от плиты. Ужин, пятнадцать больших кусков индейки, был уже почти готов.
— Что это было? — спросил Джордис Ирвинсон.
У раковины раздалось придурковатое ржание Донни Кигана, который чистил там картошку.
— Я ничего не слышал, — сказал Ирвинсон.
Донни снова засмеялся.
Рудольф раздраженно взглянул на него.
— Как ты чистишь картошку, идиот?
— Хи-хи-хи!
— Блямс!
— Но в этот раз ты тоже ничего не услышал?
Ирвинсон только покачал головой.
Рудольф внезапно испугался. Эти звуки раздавались из карцера, который, конечно же, был сараем для сушки сена. Тот здоровый парень в карцере — один из двоих, кого сегодня утром, как говорят, «застукали» за занятием гомосексуализмом со своим приятелем, пытавшимся подкупить его вчера. Говорят, что у того, который постарше, огромный член… а кое-кто говорил, что еще раньше он сломал Басту руку: и не просто сломал, а раздавил ее, превратив в бесформенную массу. Конечно, это все враки, но…
— ХРАК!
На этот раз Ирвинсон оглянулся. И неожиданно Рудольф решил, что ему просто необходимо сходить в туалет. И что, возможно, он
— КРАК-КРАК!
«Плевать на куски индюшатины».
Рудольф снял фартук и бросил его на разделочный стол прямо на огромную треску, которую он готовил на ужин, и направился к выходу.
— Куда ты идешь? — высоким и срывающимся голосом спросил его Ирвинсон.
Донни Киган с остервенением чистил картошку, превращая ее из размеров футбольного мяча в шарик для игры в крикет, его жирные волосы космами спадали на лицо.
— ВЖИК! БАХ — БАХ — БАХ!
Рудольф не ответил на вопрос Ирвинсона. К тому времени, когда он поднимался по лестнице на второй этаж, он почти бежал. «В Индиане наступили трудные времена, и для Солнечного Гарднера пришло время платить по счетам», — подумал он.
Все время, пока он бежал, Рудольф думал еще и о том, что ему, кажется, пришла пора подыскать себе новую работу.
— КРАК!
Верхний болт, запиравший двойную дверь карцера, переломился надвое. Между дверью и стенами карцера появилась темная щель.
Мгновенная тишина. Затем:
— КРАК!
Сломавшись, хрустнул нижний болт.
— КРАК!
Щелкнуло.
Дверь карцера с треском распахнулась, поскрипывая на железных петлях. Две огромные, когтистые лапы возникли в проеме. В пыли остались следы от когтей.
Вулф пробивал себе дорогу на волю.
Пламя металось перед глазами Джека: вперед-назад, вперед-назад. Гарднер напоминал что-то среднее между циркачом-гипнотизером и каким-то древним актером, исполняющим главную роль в известном автобиографическом спектакле о Великом Ученом. Это было забавно, если бы Джек не был так напуган, то он бы рассмеялся. А, может быть, он все-таки рассмеется?
— А теперь у меня к тебе есть несколько вопросов, и ты постараешься ответить на них, — сказал Гарднер. — Мистер Морган сам сможет получить от тебя все ответы с легкостью, и я не сомневаюсь в этом, но мне бы не хотелось его беспокоить. Итак… как давно ты стал Путешествовать?
— Я не понимаю, о чем вы говорите?
— Как давно к тебе пришла способность перемещаться в Территориях?
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
Пламя подбиралось ближе.
— Где негр?
— Кто?
— Негр, тот негр! — выкрикнул Гарднер. — Паркер, Паркус, как там он себя называет, где он?
— Я не знаю, о ком вы говорите.
— Сонни! Энди! — заорал Гарднер. — Развяжите его правую руку! Дайте ее мне!
Варвик зашел Джеку за спину и что-то там начал делать. Через минуту его развязали. Затекшую руку пронзила колющая боль. Джек пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Они крепко держали его.