Столкновение миров
Шрифт:
Даже после всего пережитого сила Вулфа не исчезла. Просто она ушла вовнутрь, как иногда прячется весна в засушливый, жаркий сезон.
Джек закрыл глаза.
— Хочу вернуться назад, — произнес он. — Хочу вернуться назад, Вулф. Помоги мне!
— Конечно, — выдохнул Вулф. — Если смогу, Вулф!
— Здесь и сейчас.
— Прямо здесь и сейчас!
Джек сильно сжал руки-лапы Вулфа. Он почувствовал запах лизола. Откуда-то донесся звук едущей машины. Зазвонил телефон. Он подумал: «Я пью волшебный напиток. Мысленно
Когда вкус наполнил все горло, земля зашаталась под ними. Вулф вскрикнул:
— Это сработало, Джек!
На какое-то мгновение этот возглас вывел его из состояния силовой концентрации, и ему даже показалось, что все это ерунда, просто трюк, похожий на попытку заснуть, считая овец. Мир снова стал устойчивым. Запах лизола отступил, как в тумане. Он услышал, как кто-то спрашивает по телефону:
— Алло, кто говорит?
«Не обращай внимания, это не обман, вовсе не фокус — это магия. Это волшебство, и я уже проделывал подобное раньше, когда был малышом, и я могу повторить это сейчас, об этом говорил мне Смотритель, об этом говорил мне и слепой певец по прозвищу Снежок. МАГИЧЕСКИЙ НАПИТОК У МЕНЯ ВНУТРИ. ОН ВО МНЕ САМОМ».
Он напряг всю свою силу, всю свою волю… та легкость, с которой они переместились, была просто ошеломляющей, как если бы гранитная скала, о которую им предстояло разбиться, оказалась подделкой из папье-маше, не причинившей им никакого вреда.
Джек, крепко зажмуривший глаза, почувствовал, как будто пол сперва раскололся под ногами… а потом абсолютно исчез.
«О черт, мы куда-то проваливаемся», — растерянно подумал он.
Но это не было падением в полном смысле этого слова, а просто медленное скольжение. Через мгновение он и Вулф твердо стояли на ногах, но не на цементном полу туалета, а в грязи.
Пары серы смешивались с тошнотворным запахом, похожим на вонь испарений нечистот. Это был запах смерти, и Джек подумал, что это обозначает конец всем его надеждам.
— Джейсон! Что это так воняет? — застонал Вулф. — О, Джейсон, этот запах, не могу оставаться здесь, Джеки, не могу оставаться…
Джек открыл глаза. В тот же самый момент Вулф вырвался из его рук и с закрытыми глазами стал на ощупь продвигаться вперед. Джек заметил, что огромные башмаки Вулфа исчезли и его одежда превратилась в комбинезон, в котором Джек привык видеть пастуха. Очки в стиле Джона Леннона исчезли. И…
…и Вулф продвигался на ощупь к краю пропасти, от которой его теперь отделяло всего четыре шага.
— Вулф! — заорал Джек и обхватил Вулфа руками за талию. — Нет, Вулф!
— Джеки, я не могу остаться, — завыл Вулф. — Эта Шахта, одна из многочисленных Шахт, которые Морган соорудил в этих местах. Я слышал, что Морган сотворил их, я ощущаю запах…
— Вулф, там пропасть, ты сорвешься вниз!
Вулф открыл глаза. Челюсть у него отвисла, когда он увидел дымящуюся бездну, распростертую у его ног. В ее клубящихся, бездонных глубинах пылал огонь, как пылающие глаза
— Шахта, — застонал Вулф. — О Джеки, это Шахта. Преисподняя Черного Сердца. Черная Сердцевина Мира. Не могу остаться, Джеки, это самое ужасное место на свете.
Первой трезвой мыслью Джека, когда они с Вулфом стояли на краю Шахты, глядя в бездну ада или Черной Сердцевины Мира, было то, что география Территорий и Индианы не совсем совпадают. Здесь не было соответствующего Солнечному Дому места. И не было соответствия этой скалистой, отвратительно-ужасной Шахте в Солнечном Доме.
«Четыре шага вправо, — неожиданно подумал Джек с холодеющим душу ужасом, — просто четыре шага вправо. И, если бы Вулф сделал то, что я сказал ему…»
Если бы Вулф сделал все так, как сказал ему Джек, они бы опустились из первой кабинки. А если бы они сделали это, то переместились бы на Территории как раз в эту пропасть.
Силы покинули его. Он снова прижался к Вулфу, на этот раз уже за поддержкой.
Вулф отсутствующе поддержал его, его широко открытые глаза светились ярко-оранжевым светом. Лицо выражало растерянность и страх.
— Это Шахта, Джеки.
Шахта была похожа на огромную открытую молибденовую копь, которую они когда-то посетили с матерью во время своего отдыха в Колорадо три зимы назад. Они отправились кататься на лыжах в Вейл, но однажды был такой холодный день, что они решили съездить на экскурсию на молибденовый рудник, расположенный неподалеку от городишка Сайдвиндер.
— Мне это напоминает Геенну, Странник Джек, — сказала она тогда, и ее лицо, выглядывающее из разукрашенного морозом окна автобуса, было задумчивым и печальным.
— Как бы я хотела, чтобы они закрыли такие места, каждое из таких мест. Они разжигают огонь и разрушают землю. Это Геенна.
Из глубины Шахты поднимались густые клубы едкого дыма. Стены были испещрены толстыми прожилками какого-то ядовито-зеленого металла. Она была, возможно, в полумиле от них. Дорога, ведущая вниз, спускалась спиралью по окружности Шахты. Джек смог даже разглядеть фигуры, с трудом бегущие вверх и вниз по этой дороге.
В какой-то степени это была тюрьма, точно такая же, как и Солнечный Дом, и здесь были заключенные и тюремщики. Заключенные были голыми, попарно впряженными в вагонетки, наподобие волов. Тележки были доверху загружены глыбами этой зеленой, какой-то грязно-жирной руды. Их лица были искажены гримасами покорности и боли, почерневшие от копоти и покрытые кровоточащими язвами и шрамами.
Надсмотрщики двигались за ними, и Джек с ошеломлением увидел, что это не люди; ни в коем разе их нельзя было назвать даже человекоподобными. Они были скрючены и сгорблены, вместо рук у них были клешни, а уши торчали, как у мистера Спока. «Боже, это же чудовища! — подумал он. Это все напоминало ему монстров из ночных кошмаров, изображенных на стенах соборов Франции. — Мама купила альбом с репродукциями, и я даже подумал, что мы собираемся посетить эту страну, чтобы посмотреть на них, но она раздумала после того, как мне приснился кошмарный сон, и я обмочился в постель. Неужели они пришли отсюда? Неужели кто-то видел их? Кто-то из Средних Веков, кто перемещался сюда, видел это место и думал, что перед ним предстало видение ада?»