Столкновение миров
Шрифт:
Спиди тепло улыбнулся.
— Да, уж, Старина Странник Джек, — его улыбка стала еще шире. — Самый раз сейчас попробовать особый напиток, как скажешь?
— Я думаю, так оно и есть, — ответил Джек.
Он вынул из заднего кармана темную бутылочку и открутил колпачок. Затем оглянулся на Спиди и встретился с ним взглядом.
— Спиди поможет, если сможет.
Джек кивнул и поднес горлышко бутылки к губам. Сладкий, гниловатый запах, выходящий из бутылки, спазмом перехватил горло. От предчувствия вкуса вина желудок сжался. Он сделал глоток, и терпкая, жгучая жидкость потекла в его горло.
Еще до того, как Джек открыл глаза, он понял, по свежести и чистоте воздуха вокруг, что он «прыгнул» на Территории. Кони, трава, запах сырого мяса, пыль, чистый воздух.
ИНТЕРМЕДИЯ
Слоут
— Я знаю, что работаю слишком много, — говорил Морган Слоут своему сыну Ричарду в этот вечер. Они разговаривали по телефону. Ричард стоял возле общественного аппарата в вестибюле общежития. Его отец сидел у себя за столом, на верхнем этаже одной из лучших контор «Сойер и Слоут» на Беверли Хиллз.
— Но я хочу сказать тебе, сынок, что очень часто нужно все делать самому, чтобы дела шли так, как надо. Особенно, если это касается семьи моего старого компаньона. Это просто небольшая поездка Может быть, я застряну в этом чертовом Нью-Хэмпшире еще на неделю. Я тебе позвоню, когда все закончится. Может быть, тогда мы поедем в Калифорнию, как в старые добрые времена. Теперь должна восторжествовать справедливость. Поверь старику.
Работать в этом здании было тем более приятно, что оно целиком принадлежало Слоуту. Сначала они с Сойером наняли это помещение на короткий срок, затем (после судебного разбирательства) выкупили его. Потом они подняли плату за аренду и выселили всех арендаторов, набрав новых. Единственным, кто остался, был владелец китайского ресторанчика на нижнем этаже. Он вносил всего треть платы. Слоут попытался поговорить с этим китайцем. Но как только тот увидел, что речь идет о повышении арендной платы, то внезапно разучился говорить по-английски. Слоут несколько дней пытался вступить в переговоры, как однажды увидел, что кухонный рабочий несет чан с растопленным салом во двор. Предчувствуя удачу, Слоут последовал за ним в темный, узкий переулок и увидел, как тот выливает жир в мусорный бак. Большего Слоуту и не нужно было. На следующий день ресторан отделяла от переулка протянутая цепь. Еще через день появился инспектор из Санитарного Департамента и обложил китайца штрафом. Теперь кухонные рабочие должны были таскать все отходы, включая жир, через обеденный зал, мимо цепного пса, которого Слоут посадил возле ресторанчика. Дела в ресторане пошли все хуже: посетителей отпугивал запах отходов. Хозяин ресторана снова научился говорить по-английски и предложил удвоить арендную плату. Слоут разразился благодарственной речью, но ничего не пообещал. Тем же вечером, приняв три больших мартини, Слоут подъехал к ресторану, вынул из багажника бейсбольную биту и разбил огромную стеклянную витрину ресторана.
Он сделал это… но он был не в себе, когда делал это.
На следующее утро пришел китаец и предложил увеличить плату в четыре раза.
— Вот теперь вы говорите, как мужчина, — сказал Слоут китайцу, стоящему перед ним с каменным лицом. — И вот что я вам скажу! Чтобы доказать, что мы все теперь в одной команде, мы заплатим половину стоимости замены витрины.
Через девять месяцев после того, как Сойер и Слоут выкупили здание, арендная плата так возросла, что это принесло хороший доход и перекрыло затраты. Сейчас это здание было одним из самых скромных предприятий «Сойер и Слоут», но Морган Слоут гордился им, как массивным фундаментом, заложенным в основание своего предприятия. Даже прогуливаясь ежедневно около этого здания, он каждый раз вспоминал, сколько он вложил в «Сойер и Слоут», и как обоснованы его требования!
Чувство справедливости его последних требований горело в нем, когда он говорил с Ричардом. В конце концов, именно для Ричарда он хотел отобрать долю Фила Сойера в компании. Он чувствовал, что в Ричарде он найдет свое продолжение. Его сын сможет пойти в лучший колледж и затем получит юридическое образование. Вооруженный таким образом, Ричард Слоут поведет всю сложную и тонкую машину «Сойер и Слоут» в следующее столетие. Смешные притязания мальчика — стать химиком — не проживут долго, если отец захочет искоренить их. Ричард достаточно сообразителен,
«Бывают ведь несчастные случаи. Разве можно быть уверенным, что Джек доживет даже до двадцати?»
— Просто надо подписать все эти бумаги, надо наконец закончить все дела с передачей прав, — говорил Морган Слоут сыну. — Лили скрывается от меня. У нее уже что-то не в порядке с мозгами. Ей осталось жить меньше года. Я должен повидать ее, пока она совсем не рехнулась и не вложила все свои деньги в какой-нибудь фонд доверия. Твоя мамочка мне этого не простит! Впрочем, я не хочу втягивать тебя в свои дела. Я просто хочу сказать тебе, что меня несколько дней не будет, если ты соберешься звонить. Пошли мне письмо. И помни, мы поедем на поезде, хорошо? Как в старые времена.
Мальчик пообещал писать, хорошо учиться и не волноваться о папе, Лили Кавано и Джеке.
И когда-нибудь, когда его сын будет, скажем, на последнем курсе университета в Стэнфорде ли Йеле, Слоут отведет его в Территории. Ричарду будет на шесть или семь лет меньше, чем было ему, когда Фил Сойер в их первом маленьком офисе на севере Голливуда сначала ошеломил его, привел в ярость (Слоут был уверен, что Фил смеется над ним), а затем заинтриговал (разумеется, Фил был слишком прост, чтобы выдумать все эти фантастические истории о другом мире). И когда Ричард увидит Территории, он бросит все свои мысли о науке, если не выбросит их раньше из головы. Даже краткий визит на Территории отобьет у него всякую мысль о науке.
Слоут закинул руки за голову и слегка помассировал затылок. Голос сына привел его в совершенно умиротворенное состояние. Пока с ним Ричард, все будет отлично, все будет замечательно. В Спирнфилде, штат Иллинойс, был вечер. Ричард Слоут шел по зеленому коридору к своей кровати. Возможно, он думал о тех чудесных днях, которые они проведут с отцом, о Калифорнии. Он уже будет спать, когда отец поднимется в воздух и отправится на север. Морган Слоут откинет занавеску над люком салона первого класса и посмотрит вниз, надеясь, что будет светить луна, и между облаками будут разрывы.
Он хотел сразу же отправиться домой, т. к. он жил всего в тридцати минутах от офиса. Он бы успел переодеться и что-нибудь перекусить, например, сэндвич и кофе, перед тем, как поедет в аэропорт. Но вместо этого он отправился на деловую встречу. Его ждал клиент, которого грозились выбросить из картины. Слоут пообещал самому себе, что, как только он разберется с Лили Кавано и с ее сыном, он выбросит всех этих клиентов из своего списка и начнет ловить более крупную рыбу. Теперь весь мир был заполнен брокерами, и его доля в акциях должна быть не менее десяти процентов. Оглядываясь на прошлое, Слоут теперь не мог понять, почему он так долго терпел Фила Сойера. Его партнер никогда не стремился к победе любой ценой, никогда не относился ни к чему серьезно. Его цепко держали старые принципы — порядочность и честность. Морган давно вынашивал свой план, и он всегда помнил, как велик его долг. При мысли о размере этого долга ярость вскипала в груди Слоута, и начинался сердечный приступ.
Фил Сойер недооценивал его, и это все еще терзало Слоута. Фил считал его чем-то вроде тренированной для ловли крыс змеи, которую можно выпускать только под постоянным контролем. Множество служащих в мятых шляпах наблюдали, как он подходит к своей машине и обходит вокруг нее, внимательно осматривая. Человек, обслуживающий машину, задрожал. На прошлой неделе Слоут едва не уволил его, обнаружив под ручкой машины царапину. Тогда ему досталось на орехи. Теперь он боится даже подойти к Слоуту и поздороваться. Теперь, взглянув в окно, Слоут видел иногда, как тот смахивает с его БМВ пыль, птичий помет или частички грязи. Да, вот это работа с людьми.