Столпы Земли
Шрифт:
— Такая куча денег! — сокрушался он. — Ведь это Божьи деньги, а я их потерял.
— Ты еще не потерял их, — сказал Франциск. — Возможно, Стефан и не отменит это разрешение. Он никогда не проявлял особого интереса к рынкам.
— Граф Уильям может надавить на него.
— Уильям-то изменил королю, помнишь? Он сделал ставку на Мод. Теперь уже он не сможет больше оказывать влияние на Стефана.
— Надеюсь, ты прав, — с жаром проговорил Филип. — Очень надеюсь, что ты прав.
Когда сидеть на полянке стало слишком холодно, Алина начала захаживать по вечерам в дом Тома Строителя. Альфред, как правило, в это время сидел в пивной, а Том, Эллен, Джек да Марта были дома. Теперь, когда Том так преуспевал, они обзавелись удобными стульями, в очаге всегда жарко пылали дрова, и повсюду стояло множество свечей. Обычно в такие вечера Эллен и Алина ткали материю. Том рисовал планы и схемы, а Джек делал вид, что чинит пояс, или точит нож, или плетет корзину, хотя на самом деле он почти неотрывно смотрел на освещенное свечами лицо Алины, следя, как шевелятся ее губы, когда она говорила, или любуясь ее белой шеей, когда она потягивала из стаканчика эль. В эту зиму они много смеялись. Джек очень любил смешить Алину. Она всегда была такой сдержанной и уравновешенной, что ему доставляло огромную радость видеть, как она расслаблялась. Джек постоянно что-то выдумывал, чтобы позабавить ее: то он имитировал акцент каменщика-француза, работавшего на строительстве собора, то изображал походку кривоносого кузнеца. А однажды сочинил комическую историю о своей жизни среди кингсбриджских монахов, приписав каждому из них вполне соответствующий грех: Ремигиусу — гордыню, повару Бернарду — чревоугодие, смотрителю дома для приезжих — пьянство, а надзирателю Пьеру — похоть. Марта просто каталась от смеха, и даже молчаливый Том не мог сдержать улыбки.
В один из таких вечеров Алина вдруг сказала:
— Уж не знаю, удастся ли мне продать всю эту материю.
Все как-то растерялись.
— Тогда зачем мы ее ткем? — удивленно спросила Эллен.
— Я еще не потеряла надежду, — ответила Алина. — Просто у меня возникла проблема.
— Я думал, монастырь охотно покупает ее, — оторвавшись от своего чертежа, проговорил Том.
— Не в этом дело. Я никак не могу найти сукновалов, а несвалянную ткань никто брать не хочет.
— Валяние — непосильная работа, — сказала Эллен. — Ничего удивительного, что никто не хочет за это браться.
— А если нанять мужиков? — предложил Том.
— Только не в Кингсбридже. Здесь у всех мужчин есть работа. В больших городах много валяльщиков, но все они работают на ткачей, и им запрещено принимать заказы от конкурентов. Да и в любом случае доставка ткани в Винчестер и обратно обойдется слишком дорого.
— И правда, проблема, — подтвердил Том и вернулся к своему чертежу.
— Жаль, буйволов нельзя заставить это делать, — заявил Джек, пораженный пришедшей ему в голову мыслью.
Все рассмеялись.
— Так ты и церкви строить научишь буйволов, — пошутил Том.
— Или мельницу, — не унимался Джек. — Всегда есть способ облегчить тяжелую работу.
— Да она хочет свалять ткань, а не муку из нее сделать, — улыбнулся Том.
Но Джек его не слушал и продолжал:
— Мы же используем подъемные механизмы, чтобы доставлять камни на самый верх строительных лесов.
— О, было бы здорово, если бы существовал механизм, способный валять ткань, — сказала Алина.
Джек подумал, как, должно быть, ей было бы приятно, если бы он смог справиться с этой проблемой, и твердо решил найти выход.
— Я слышал о водяных мельницах, — задумчиво проговорил Том, — которые используют, чтобы сжимать и растягивать кузнечные мехи. Сам, правда, никогда этого не видел.
— Ну вот! — воодушевился Джек. — Значит, можно что-то придумать!
— Мельничное колесо вращается, — поучительным тоном проговорил Том, — и жернов вращается, так что одно вертит другое, а валяльная бита должна подниматься и опускаться. Не можешь же ты заставить круглое колесо поднимать и опускать биту.
— Но ведь кузнечные меха поднимаются и опускаются.
— Что верно, то верно, однако я никогда не видел такой кузницы — только слышал.
Джек представил себе устройство мельницы. Сила текущей воды вращает мельничное колесо. От этого колеса внутрь мельницы идет вал, соединенный еще с одним колесом. Внутреннее колесо расположено вертикально и имеет зубцы, которые сцепляются с зубцами другого, лежащего горизонтально колеса. И это горизонтальное колесо вращает жернов.
— Вертикальное колесо вращает горизонтальное… — пробормотал Джек.
— Да остановись ты, Джек! — засмеялась Марта. — Если бы мельницы могли валять сукно, умные люди давно уже додумались бы до этого.
Но Джек не обратил на нее внимания.
— Валяльные биты можно закрепить на валу мельничного колеса, — продолжал рассуждать он, — а в том месте, куда будут падать биты, поместить материю.
— Но биты шлепнут разок и заклинят колесо, — заявил Том. — Говорю же тебе: колеса вращаются, а биты должны ходить вверх-вниз.
— Так надо что-то придумать, — упрямо твердил Джек.
— Нечего здесь придумывать, — отрезал Том тоном, которым он обычно прекращал разговор.
— А я уверен, что есть, — настаивал на своем Джек, но Том притворился, что не слышит его.
В следующее воскресенье Джек исчез.
Утром он, как обычно, сходил в церковь, днем пришел домой пообедать, а к ужину не явился. Когда зашла разыскивающая Джека Эллен, Алина у себя на кухне готовила наваристый суп из окорока с капустой и перцем.
— Последний раз я видела его во время утренней мессы, — сказала Алина.
— Он испарился после обеда, — растерянно объяснила Эллен. — Я решила, что вы были вместе.
Алина несколько смутилась.
— Волнуешься? — спросила она.
Эллен пожала плечами:
— Мать всегда волнуется.
— А с Альфредом они не ссорились? — встревожилась Алина.
— Этот же вопрос я задавала Альфреду. Говорит «нет». — Эллен вздохнула. — Не думаю, что с ним случилось что-то серьезное. Он так уже поступал и, уверена, будет поступать. Я ведь никогда не заставляла его жить по расписанию.