Столпы Земли
Шрифт:
Несколько нападавших упали, сраженные камнями и стрелами. Прямо перед Джеком какой-то всадник упал с коня и потерял свой шлем; по пшеничным волосам юноша узнал его: это был сам Уильям.
Ни одному всаднику на лошади не удалось преодолеть земляной вал, хотя пешие воины и сумели взобраться на него. К ужасу Джека, горожанам пришлось вступить с ними в схватку: палками и топорами они отбивались от вооруженных мечами и копьями головорезов. Некоторые из них прорвались-таки через заслоны; Джек увидел, как упали замертво три или четыре защитника города. Сердце его сжалось от боли: они стали терять людей.
И все же каждого прорвавшегося противника окружали сразу по восемь-десять человек, набрасывались на него с дубинами, безжалостно рубили топорами. Несмотря на то что многие защитники получили ранения, все преодолевшие вал враги были быстро перебиты. Остальных горожане погнали со склона под откос. Атака захлебнулась. Оставшиеся в седлах всадники, растерянные, гарцевали вокруг, наблюдая за происходившими еще кое-где на земляном валу мелкими стычками.
Джек наконец смог перевести дух и немного отдохнуть, хотя с тревогой ожидал повторного штурма.
Уильям поднял вверх меч и что-то крикнул своим воинам. Он размахивал мечом в воздухе, пока всадники не собрались вокруг него, потом направил его в сторону стен. Они снова выстроились для атаки.
Джеку пришла в голову неплохая мысль.
Он поднял с земли камень, вложил его в пращу и прицелился в Уильяма.
Камень полетел по прямой и попал тому прямо в лоб, да с такой силой, что было слышно, как хрустнула кость.
Уильям упал с коня.
Его люди замерли в нерешительности, атака снова сорвалась.
Какой-то здоровяк соскочил с коня и подбежал к Уильяму. Джек узнал Уолтера, который всегда неотступно следовал за хозяином. Держа под уздцы его коня, он склонился над распростертым телом Уильяма. Джек с надеждой ждал, что тот окажется мертв, но вот он пошевелился, и Уолтер помог ему подняться на ноги. Виду него был совершенно очумевший. По обе стороны люди, затаив дыхание, следили за ними, обстрел камнями и стрелами на короткое время стих.
Пошатываясь, Уильям подошел к лошади Уолтера и взобрался на нее. Слуга помог ему и сам взгромоздился позади. Все ждали команды Уильяма. Но вместо него Уолтер, помахав мечом в воздухе, сделал знак отступить к лесу и первым тронул свою лошадь.
Остальные всадники последовали за ним. Те, кто еще дрались на земляном валу, побросали оружие и побежали за своим предводителем. Нескольких отступавших уже в поле настигли камни и стрелы защитников города.
Горожане праздновали победу.
Джек смотрел вокруг себя, и ему не верилось, что они выстояли. Женщинам удалось справиться с пожарами. Мужчины, обнявшись, отплясывали на земляном валу. Подошел Ричард и, похлопав Джека по спине, сказал:
— Ну что, стена спасла нас. Твоя стена.
Вокруг них сразу же собралась толпа горожан и монахов, всем хотелось поздравить Джека да и друг друга.
— Как думаешь, они совсем ушли? — спросил Джек.
— Не сомневайся, — ответил Ричард. — Теперь, когда им стало ясно, что мы будем стоять до последнего, они больше не сунутся. Кому-кому, а Уильяму хорошо известно, что взять город, окруженный стеной, без сильной армии и полугодовой осады невозможно. Тем более когда люди готовы биться насмерть.
— Так, значит, это конец? — отрешенно произнес Джек.
Навстречу ему, сквозь толпу, пробиралась Алина с Томми на руках. Джек с радостью обнял ее. Они были живы, они были вместе, и он был исполнен благодарности к ней.
Неожиданно он всем своим существом ощутил усталость, скопившуюся за эти двое суток. Ему смертельно захотелось лечь и уснуть. Но ему не дали. Двое молодых каменщиков схватили его и усадили себе на плечи. Гул одобрения пронесся по толпе. Джека куда-то понесли, и все двинулись за ними. Он хотел было сказать им, что это не он, а они сами спасли себя, но его бы никто не стал слушать. Им нужен был герой.
Весть о победе быстро разнеслась по городу, веселье поднялось оглушительное. Они годами жили в страхе перед Уильямом, подумалось Джеку, и вот наконец завоевали свободу. Его долго носили на руках во главе целой процессии, а он махал людям руками, широко улыбался и жаждал только одного: поскорее лечь, закрыть глаза и забыться в счастливом, блаженном сне.
III
Овчинная ярмарка в Ширинге была в этом году как никогда богатой и шумной. Вся площадь перед приходской церковью, где обычно шла торговля и заключались сделки, была уставлена ларьками и прилавками, вокруг которых толпился народ. Шерсть была, конечно, главным товаром, но тут же можно было купить все, чего только душа не пожелает: новенькие сверкающие мечи, резные, с богатой отделкой седла, жирненьких поросят, соломенные шляпы… Уильям, проезжая верхом вдоль рядов вместе с епископом Уолераном, про себя уже подсчитал, что в этом году торговля принесет ему больше денег, чем обычно. И все же удовлетворения от этого не испытывал.
Он с трудом переживал унижение, которое ему пришлось испытать после поражения в Кингсбридже. Кто же мог знать, что ему будет дан такой жестокий отпор, что его людям придется спасаться бегством, оставляя на поле боя убитых и раненых. Но самым страшным для него оказалось то, что построили эту чертову стену под началом Джека Джексона, любовника Алины, того самого, которого он собирался убить.
Да, ему не удалось задуманное, и тем сильнее он стремился к отмщению.
Уолеран тоже, похоже, думал о Кингсбридже:
— До сих пор в голове не укладывается: как им так быстро удалось построить стену?
— Ну, настоящей стеной это назвать трудно, — сказал Уильям.
Уолеран кивнул:
— Но и Филип уже наверняка думает, как укрепить ее. Если бы я был на его месте, то сделал бы ее и выше, и крепче, возвел бы сторожевые башни и посадил бы туда наблюдателей. Судя по всему, тебе придется забыть о набегах на Кингсбридж.
Уильям про себя согласился, но виду старался не показывать.
— Можно попробовать взять город в осаду.