Столпы Земли
Шрифт:
Джек был явно растерян. Положение было просто отчаянным.
— Где ты думаешь начать поиски? — спросил он.
— Начну с тебя. Ты был в окрестностях обители Святого-Иоанна-что-в-Лесу в то время, когда я родился.
— Разве? — Джек не мог сообразить, куда клонит Джонатан. — Я жил в тех местах до одиннадцати лет, и на столько же лет я тебя старше.
— Отец Филип говорит, что встретил тебя, твою мать, Тома Строителя и его детей через день после того, как меня нашли.
— Я помню. Мы тогда съели всю еду. Такие были голодные.
— Напряги память, вспомни. Не видел ли ты кого-нибудь с грудным ребенком или, может, беременную женщину в тех местах?
— Подожди, подожди. — Джек выглядел озадаченным. — Ты хочешь сказать, что тебя нашли возле обители Святого-Иоанна-что-в-Лесу?
— Да. А ты разве не знал?
Джек не мог поверить своим ушам.
— Нет. Этого я не знал, — медленно произнес он. В голове у него все кружилось от такого неожиданного откровения. — Когда мы пришли в Кингсбридж, ты был уже здесь, и я, конечно, подумал, что тебя нашли неподалеку. — Ему внезапно захотелось сесть и перевести дух. Вокруг высились кучи строительного мусора, и он уселся прямо на одну из них.
— И все же, — Джонатан сгорал от нетерпения, — ты видел кого-нибудь в лесу?
— О да, — сказал Джек. — Не знаю только, как сказать тебе такое…
Джонатан побледнел.
— Ты ведь что-то знаешь об этом, да? Что ты видел?
— Я видел тебя, Джонатан. Вот что я видел.
У монаха от удивления отвисла челюсть.
— Что?.. Как?..
— Еще только светало. Я тогда охотился на уток. И вдруг услышал чей-то плач. Вскоре я нашел младенца, завернутого в старую, драную накидку. Он лежал возле затухавшего костра.
Джонатан не сводил с него тревожного взгляда.
— А дальше что?..
Джек медленно склонил голову.
— Ребенок лежал на свежей могиле.
У Джонатана комок застрял в горле.
— Моя мать?
Джек кивнул.
У Джонатана по лицу потекли слезы, но он продолжал спрашивать:
— И что ты сделал?
— Я побежал за своей матерью. Но когда мы вернулись на место, мы увидели священника верхом на лошади. На руках у него был ребенок.
— Франциск. — Голосу Джонатана дрогнул.
— Что?
Тот с трудом проглотил комок в горле.
— Меня нашел брат Филипа, отец Франциск, священник.
— А что он там делал?
— Ехал проведать своего брата в обители Святого-Иоанна-что-в-Лесу. Туда-то он меня и отвез.
— О Боже. — Джек тоже уставился на высокого монаха, и слезы душили его. Ты еще не знаешь всей правды, подумал он.
— А ты не видел кого-нибудь, кто мог бы быть моим отцом? — спросил Джонатан.
— Видел, — гордо произнес Джек. — Я знаю, кто он был.
— Говори же… — прошептал Джонатан.
— Том Строитель.
— Том?.. — Монах тяжело опустился на землю. — Моим отцом был Том Строитель?
— Да. — Джек в изумлении кивнул головой. — Теперь я понял, кого ты мне все время напоминал. Ты и он — самые высокие люди, которых я когда-либо встречал.
— Он всегда был добр ко мне, пока я был маленьким, — задумчиво сказал Джонатан. — Он часто играл со мной. Любил меня. Я виделся с ним так же часто, как и с приором Филипом. — Слезы ручьями бежали из его глаз. — Это был мой отец. Мой отец. — Он снова взглянул на Джека. — Почему он бросил меня?
— Они подумали, что ты все равно умрешь. У них не было молока, чтобы кормить тебя. Я знаю, они сами голодали. Им не к кому было обратиться за помощью. Они не знали, что поблизости находится монастырь. Кроме репы, у них не было никакой еды, а от нее ты бы сразу умер.
— Они все-таки любили меня.
Джек видел тот день так ясно, словно все произошло только вчера: затухающий огонь, свежая земля на могиле и крохотное розовое существо, сучащее ручками и ножками под старой, рваной накидкой. Надо же, кто бы мог подумать, что из него вырастет такой длиннющий мужчина, который сейчас горько плакал, сидя на голой земле.
— О да, они любили тебя, — сказал Джек.
— Как же так получилось, что никто никогда не говорил об этом?
— Тому, конечно, было стыдно, — сказал Джек. — Мать моя наверняка знала об этом, да и мы, дети, тоже чувствовали, что произошло. И все же эта тема всегда была запретной. И потом, мы никогда не связывали того ребенка с тобой.
— Но Том должен был знать.
— Да.
— Почему же он не забрал меня к себе?
— Вскоре после того, как мы оказались здесь, моя мать оставила его, — сказал Джек, и грустная улыбка тронула его губы. — Ей трудно было угодить. Точно как Салли. Значит, Тому пришлось бы нанимать кормилицу, чтобы заниматься тобой. Мне кажется, он размышлял так: почему бы не оставить малыша в монастыре, ведь там о нем будет кому позаботиться?
Джонатан кивнул:
— О, старый добрый Джонни Восемь Пенсов. Упокой, Господь, его душу.
— Так Том мог больше времени проводить с тобой. Ты ведь целыми днями носился по монастырскому двору, а он как раз работал там. А если бы он забрал тебя к себе и оставил с няней, вам бы пришлось намного реже видеться. И, я думаю, с годами, пока ты рос монастырским сиротой и, кажется, был по-своему счастлив, Том приходил к мысли, что лучше все оставить как есть. Люди часто отдают своих детей Богу.
— Все это время я стремился узнать правду о моих родителях, — сказал Джонатан. Джек почувствовал, как у него сжалось сердце. — Я изо всех сил старался представить себе, как они выглядят, просил у Бога встречи с ними, спрашивал: любят ли они меня, почему бросили? Теперь я знаю, что мама моя умерла, дав мне жизнь, а отец до конца своих дней был рядом со мной. — Он улыбнулся сквозь слезы. — Я не могу передать тебе, как я счастлив.
Джек сам был готов разрыдаться. Чтобы хоть как-то скрыть свои чувства, он сказал: