Стон земли
Шрифт:
– Монастырь за перевалом, а перевал мы час назад стороной прошли, по берегу, на него не поднимались, – объяснил Даккашев.
Рядом с монастырем находится пост грузинских пограничников. Конечно, они не настолько опасны, как российские, и с ними можно договориться путем одного телефонного звонка. Но тогда придется частично раскрыть себя, и это подполковнику не нравилось. Впрочем, однажды он уже сталкивался с грузинскими пограничниками. Звонить не захотел, и пришлось доставать бумажник, чтобы расплатиться наличными долларами. После этого бумажник остался пустым. Камачо привык пользоваться пластиковой банковской карточкой и не носил с собой много наличных, а они в Грузии всегда нужны. И то, что после встречи с пограничниками бумажник остался пустым, несколько осложнило дальнейшие действия, но не критически, как-то обошлось. Однако встречаться с ними в очередной раз не слишком хотелось. Не от жадности, поскольку он тратил не личные деньги, а деньги ЦРУ, а от нежелания поощрять чужую жадность.
– Свежих следов пограничников не видел?
– Они прошли вечером и утром, примерно за полчаса перед нами. Теперь до вечера патруля не будет.
Эктор напряг память и сумел-таки вспомнить, что Даккашева зовут Абали Гирмасолатович. Ни один американец такое имя не запомнит. Но у подполковника Камачо была профессиональная память разведчика. Он уже давно считал себя профессионалом, пройдя в самой крупной разведслужбе мира путь от лейтенанта до подполковника всего за одиннадцать лет, не считая полутора лет учебы в разведшколе. Действительность превзошла все ожидания. Кавказ – это то место, где можно получать очередное звание сразу после каждой успешной операции. По завершении нынешней операции Эктор Камачо рассчитывал стать полковником, хотя многие, прослужившие в разведке почти всю жизнь, так до конца службы это звание и не получают. А пока все шло именно по задуманному плану. Помощников себе подполковник успел подготовить надежных. И самый надежный из них, наверное, это Даккашев. А американскую сторону, когда все пути многократно проверены и пройдены, и все шестеренки механизма смазаны и сработаны, сможет представлять любой другой человек, молодой, которому тоже хочется быстро получать очередное офицерское звание…
Сам подполковник Камачо от прохождения половины сложного пешего маршрута через горы Большого Кавказа почти не устал и в привале не нуждался. Сказывалась былая тренированность, да и сейчас он время от времени позволял себе заниматься спортом. Конечно, не так, как когда-то, когда до собственного изнеможения избивал боксерский мешок, но не давал себе распуститься и превратиться в человека, у которого только одна голова и способна плодотворно работать, а все остальное тело служит только в качестве приготовления будущей пищи для червей. А вот для других маршрут оказался далеко не легким. Тот же Даккашев начинает задыхаться и иногда кашляет, когда приходится преодолевать затяжной крутой подъем. И ведь не курит. Просто от природы у человека легкие слабые, и бронхи, видимо, когда-то были сильно простужены, но до конца не вылечены. Оттого и кашель, и пот на лбу крупными каплями.
Устали, конечно, носильщики. Это естественно. Груз несут немалый, и не по асфальту несут, а по горам, где дороги нет, прыгают с грузом с камня на камень, потому что группа предпочитает обходить дороги стороной. Но они и деньги немалые по местным меркам получают за то, что устают. Такая у них работа. Тем не менее отдых им нужен, потому что вскоре придется бегом бежать, когда будут границу пересекать. Конечно, и с одной, и с другой стороны выставят страховку, но кто знает этих русских пограничников? Они могут и засаду устроить, и не среагировать на страховку, преграждая путь автоматными очередями в момент прохождения каравана через границу. Поэтому границу лучше пересекать бегом по руслу реки. Это один из небольших притоков Аргуна. Сам Аргун в этих местах, в верховьях, похож на ручей, однако уже здесь имеет притоки и с каждым притоком набирает силу. Приток не глубокий, вода едва-едва щиколотку покрывает. И камушки на дне не крупные – обычная для ручья галька. Вода прозрачная, все видно, и не споткнешься. Подполковник Камачо сам на ту сторону, в Россию, ходил дважды. И даже не по необходимости, а исключительно для того, чтобы никого не обманывать при написании отчета, в котором обязательно следует отметить, что руководитель операции лично инспектировал прохождение группы с грузом через границу и сопровождал их в глубь российской территории на несколько километров, чтобы убедиться в благополучном исходе перехода границы. Сейчас российские границы, конечно, представляют собой сплошные дыры, местами склеенные пограничными заставами. Россия – не Советский Союз, у которого все границы имели постоянно обслуживаемую и всегда идеально ровную контрольно-следовую полосу, несколько рядов колючей проволоки и сигнализацию по всему периметру границы. Дикий зверь пробегал, сигнализация срабатывала, и срочно выезжала или вылетала группа с пограничным нарядом. А уж каждый незнакомый человек, там появившийся, сразу становился объектом особого внимания. Местные жители всегда с пограничниками взаимодействовали, не то что сейчас. Это все Эктор Камачо видел когда-то в учебном фильме. И голос диктора, выражающего точку зрения эксперта, отмечал громадную работу, проделанную пограничниками. Ведь ни одна страна мира не имела сухопутную границу такой протяженности, как у Советского Союза, и так оборудовать ее – это требовало больших финансовых и людских затрат. Но Советский Союз на такие затраты шел целенаправленно, чтобы отгородиться от остального мира и его влияния на своих граждан. Сейчас подобное сохранилось, разве что, в Северной Корее. Но масштабы Северной Кореи несовместимы с масштабами Советского Союза. Там – просто большая тюрьма, из который сложно бежать, а в Советском Союзе была прекрасно организованная граница. Но потом контрольно-следовая полоса вместе с колючей проволокой осталась сначала на территории Грузии, отгораживая ее от Турции, а через некоторое время проволоку вообще сняли, в металлолом сдали, а контрольно-следовую полосу затоптали и засадили густой и высокой травой. Грузия в НАТО стремится, а Турция – член НАТО. Вот она и продемонстрировала демонтажом приграничных сооружений свое миролюбие и доверие к члену НАТО. С точки зрения подполковника Камачо, офицера разведслужбы США, это было разумным действием. С точки зрения просто человека по имени Эктор Камачо это было грубым льстивым заигрыванием с командованием НАТО и пренебрежением интересами собственной страны, поскольку через открытую границу тут же пошли не войска члена НАТО, а контрабандисты всех мастей и пород, в том числе и наркоторговцы со своим грузом. В итоге единственным выигрышем Грузии была сдача на металлолом колючей проволоки…
Естественно, костров на привале не разводили. При прохождении горного маршрута в этом необходимости нет. Даже у самого подполковника Камачо, несмотря на всю его функциональную подготовленность, от пота промокло нижнее белье, а о носильщиках и говорить было нечего.
Что же касается горячей пищи, то у группы были с собой армейские «сухие пайки», как называют это по-русски грузины и ингуши, из которых и состояла группа подполковника. Термохимическая упаковка при вскрытии сама разогревала то, что предстояло отправить в желудок. И всего за минуту. На костре же пришлось бы что-то готовить себе в течение часа, пуская дым в небо и привлекая внимание пограничников с той и с другой стороны.
От русла ручья на время привала отошли в сторону и устроились среди развалов крупных, в половину человеческого роста, камней, прикрывавших от взгляда с любой стороны.
Обязанности ответственного лица за безопасность подполковник всегда возлагал на Абали Гирмасолатовича. И Даккашев с этими обязанностями справлялся. Он и в этот раз выставил часового на самом верхнем камне. Тот сидел молча, неподвижный, как камень, и малозаметный, только головой иногда крутил в разные стороны, как горный орел, оглядывающий окрестности. Потом этого часового сменил первый, закончивший обедать, и занял точно такую же позу. Издали одетый, как и все, в камуфлированную форму, соответствующую местности, он на фоне камней был совершенно незаметен. Даккашев хорошо знал и объяснил это всем часовым, что неподвижного человека возможно увидеть только при прямом рассмотрении в момент движения. И потому часовые предпочитали неподвижные позы.
Сам Даккашев, проследив, чтобы все выполнили инструкцию, данную подполковником, то есть спрятали остатки еды и фольгированной упаковки под камни или, если это возможно, закопали в землю, подошел к Камачо и спросил:
– Будем ждать или пойдем навстречу?
– Если пойдем, рискуем на самой границе и встретиться, под носом у пограничников. А там всякие задержки опасны. Будем ждать здесь… – посмотрев на часы, ответил тот.
– Может, позвонить? – спросил Абали Гирмасолатович.
– А здесь есть связь?
– Спутниковые трубки.
– Что ж, звони…
Глава шестая
На звонок к стеклянным дверям частной гостиницы вышел, судя по всему, не дежурный администратор, а двухметровый и основательно пузатый громила с внешностью дикого кроманьонца из школьного учебника. Скошенный лоб громилы и маленькие глазки пугали больше, чем, собственно, рост. Такого нужно ставить в охрану банков – ни один грабитель близко подойти не решится. Только кроманьонской дубины в его руке не оказалось, но поверх свитера была надета широкоременная подмышечная кобура, а из нее торчала рукоятка бесствольного травматического пистолета «Оса». Оружие против автомата с дистанции бессильное, тем не менее, достаточно серьезное и легко проламывающее самые крепкие ребра. Судя по всему, громила был охранником. Моргая мелкими, как бусинки, сонными глазками, он включил свет над крыльцом и растерялся, увидев бойцов группы захвата. Не каждому и не каждый день приходится сталкиваться с подобным.
Майор Лохматый мысленно отметил растерянность охранника и сразу подумал, что в приличных заведениях на крыльце устанавливают видеокамеру, чтобы наблюдать за теми, кто подходит к зданию, или хотя бы за машинами на стоянке следить, чтобы ни у кого «запаску» не украли. Здесь, видимо, на видеокамере решили сэкономить, вот и растерялись от неожиданности, не понимая, почему из-за двери охраннику в живот смотрят автоматные стволы. Причем сразу три, потому что в помощь капитану Лончакову с двух сторон выступило по бойцу. За пластиком шлемов лиц бойцов видно не было, но угроза обычно не столько от лиц исходит, сколько от стволов. А стволы смотрели серьезно и угрожающе.
Охранник оглянулся за спину, видимо, пытаясь найти поддержку, но там никого не было.
– Чего надо? – неожиданно высоким голосом, но громко, спросил он.
Капитан Лончаков развернул свое удостоверение и приложил к стеклу двери. Охранник наклонился, подслеповато сощурился и прочитал. Кажется, он мало что с перепугу понял, потому что снова спросил тем же голосом:
– Так чего надо-то?..
– Дверь открыть надо, – сказал Лончаков. – Номер с бабой, ванну, выпивку и постель… Но это в дополнение. Сначала дверь…