Стон земли
Шрифт:
"Точно, пепел. Но почему такой мелкий и невесомый? Отчего так много? Он будто живой", - ужаснулся Тощий Волк.
– Я чувствую чудовищные чары. Проклятие жреца Шиутекутли всё ещё здесь. Оно никуда не делось, - сказала сиуатламакаски, - Нет, нет. Всё тут и никуда не развеивается. Должно быть, тот, кто сотворил такое, обладал действительно невероятной мощью. Даже после его гибели здесь так много скверны, так много...
– женщина говорила и не ждала ответа. Куиллокуэтлачтли понял, почему. Иногда успокаиваешься от звука собственного голоса, ибо безмолвие пугает, стискивает вены, душит и заставляет всё сжаться внутри.
Край таинственной
И тут резко, словно выстрел, прозвучал уверенный голос Тетемикточтли:
– Ладно, пора приниматься за дело. Я попробую воззвать к духам смерти, узнаю о смертях в деревне и постараюсь, прояснить, где теперь души погибших, то ли они на пути в Миктлан, то ли их действительно что-то удерживает здесь.
Аманенетль очнулась, тряхнула волосами и повернулась к парням.
– Так, я обращусь к земле, к травам, к деревьям, узнаю, в каком состоянии почва, - похоже, к сиуатламакаски вернулся привычный надменный тон, - Ты, Тощий Волк стой рядом и будь настороже. Если почувствуешь любую угрозу, дай знать. Когда пользуешься внутривиденьем, мир вокруг предстаёт искажённым, - воин кивнул, - Спящий Кролик, можешь приступать.
Бумажная Кукла смело пошла вперёд. Шаг, второй, третий. Куиллокуэтлачтли зарядил дротик в атлатль (94) и приготовился сделать бросок. Серое озеро пепла вздыбилось навстречу женщине, не то, приветствуя её, не то угрожая непрошенной гостье. Она раскрыла руки, и мягкое зелёное сияние озарило кончики пальцев. Служительница Шипе Тотека присела на корточки и осторожно прикоснулась ладонью к сухим листьям на дороге недалеко от границы гари. Вдруг спина девушки выгнулась дугой, а голова запрокинулась назад, от кисти во все стороны прошла яркая вспышка. Жрица тихонько вскрикнула и отдёрнула пятерню - копьеметатель рванулся к ней. Но та наклонилась обратно и вновь дотронулась до земли. Мужчина не видел лица Аманенетли, он лишь слышал, как отправительница обрядов вздыхает и видел, как вздрагивает упругое тело. "Какая же она беззащитная", - подумал Тощий Волк.
Наконец, сиуатламакаски отпрянула и с трудом встала.
– Теперь я всё поняла. Положение гораздо хуже, чем я ожидала. Там, под пеплом, почва ... Она полностью выгорела. Сами песчинки превратились в золу, распались в прах. Это ... это - глубокая язва, заполненная гноем. А ещё я узнала ...
– женщина говорила тяжело, будто после долгого бега или рыданий, часто прерывалась, в голосе слышался странный болезненный надрыв, - Она не стоит на месте. Она распространяется. Каждый день пепел отвоёвывает всё больше и больше земли. Гибнут травы, мхи и деревья. Скверна, словно трупное пятно, расползается всё дальше и дальше. Теперь она покрывает не только селенье, не только угодья, но и часть леса. А ещё, - тут у девушки в уголках глаз выступили слёзы, - Я слышала голос земли. Она стонет, стонет. Вопиет. Как же ей больно, о, как больно! Она так жаждет, так жаждет исцеления.
Аманенетль подошла к воину и оступилась. Юноша поддержал её, и Бумажная Кукла тяжело повисла на его сильном плече. Жрица перевела дух и вдруг вздрогнула:
– А где наш дружок?
Действительно, - опомнился Куиллокуэтлачтли, - ведь он всё время смотрел на служительницу культа, а товарища совсем выпустил из виду. Как же так? Парень оглянулся и увидел яркое пульсирующее сияние слева за колючими зарослями. Тощий
– Эй!
– позвал избранник Венеры, - с тобой всё в порядке?
Тетемикточтли не отзывался. Вдруг свечение погасло, и молодой священник скованно, будто в под властью морока, шаткой походкой двинулся вперёд. Шаг за шагом всё ближе и ближе к зыбкой клубящейся поверхности. Озеро пепельной пыли всколыхнулось, приветствуя новую жертву.
"Подбежать? Увести?
– пронеслось в голове у воина, - Я же в ответе за его жизнь. О, Ипальнемоуани!" Но почему, почему ноги, словно приросли к земле, а колени окаменели?
"Остановись, глупец! Назад!" - только и смог выдавить из себя мужчина, лицо исказилось в гримасе боли, как если бы он сам испытывал жуткое страдание.
А между тем Спящий Кролик неумолимо приближался к пожарищу. Раз, два три, и вот уже одна ступня провалилась в серое облако, за ней и вторая. Затем ноги погрузились по лодыжки, а далее и по колени. Волны горелого праха завихрились вокруг бёдер человека.
У Тощего Волка сердце забилось о рёбра и чуть не выскочило из груди. Со всей силы он рванулся вперёд и в два прыжка достиг границы осквернённой почвы, но страх так и не дал продолжить путь. В бессилии Куиллокуэтлачтли сжал кулаки и пал на колени. Рукой парень нащупал какую-то палочку и в отчаянии швырнул в товарища. Тут наконец-то Тетемикточтли обернулся - воин отшатнулся от испуга и рухнул на спину, насколько страшным сделался облик юноши. Кожа потемнела, а рисунки на теле запылали, из глаз, рта и ноздрей клубами истекало нечто яркое светящееся.
– Не мешай!
– злобно произнёс жрец Миктлантекутли громовым голосом. Замогильным холодом повеяло от всей его фигуры.
– Пойдём, - услышал метатель дротиков откуда-то сзади. Он ощутил тёплое прикосновение тонких пальцев. Аманенетль помогла мужчине подняться на ноги и обняла за пояс. Оба они стояли и беспомощно смотрели, как служитель смерти отправлял некий ужасный обряд. Кроны деревьев тревожно шептали над их головами, а порыв ветра срывал листья с ветвей и клонил к земле упругие вайи папоротников.
Внезапно стихия унялась, Спящий Кролик развернулся и, устало побрёл назад. Лицо выражало безмолвную грусть. Священник ослаб, осунулся и побледнел. Странное сияние исчезло. Тощий Волк кинулся к другу - Бумажная Кукла, нехотя, разжала объятья. Женщина осталась на месте и пренебрежительно усмехнулась. Как только Тетемикточтли шагнул из облака пепла на траву, Куиллокуэтлачтли подхватил парня. Тот безвольно рухнул на товарища, воин оттащил его на несколько шагов, аккуратно усадил к стволу ясеня и сам опустился рядом. Сиуатламакаски подошла, но даже не наклонилась. На своих спутников она смотрела свысока, сложив руки на груди.
– Ну, как ты? Всё в порядке? Я уж думал, сейчас тебя поглотит проклятая гарь, - приговаривал копьеметатель и тряс целителя за плечи.
Тот отвечал тихо, односложно, ясно, жрецу было трудно произносить слова. Однако избранник Венеры не без радости заметил, как жертвователь постепенно приходит в себя, ладони согреваются, к коже приливает кровь, взор становится менее мутным и более сосредоточенным.
– Мы за тебя так волновались, боялись потерять. Расскажи, что ты там видел. И почему ты так ослаб?
– продолжал Тощий Волк.