Страх перед страхом
Шрифт:
– Нельзя ли поговорить с Женей? – спросила Татьяна.
Та заявила, что дочь на работе. По расчетам Татьяны, даже самый длинный рабочий день должен был к этому времени закончиться – на часах было почти десять.
– В таком случае, не могли бы вы дать номер ее жениха? – спросила Татьяна.
И в ответ услыхала, что у дочери никакого жениха нет, и вообще – кто это говорит? Татьяна, несколько ошеломленная, представилась. Та воскликнула:
– Ах вот что! Я слышала, какое несчастье с вашей дочкой! Мои соболезнования!
– Да, спасибо, – машинально откликнулась женщина. –
Мать Жени сдержанно ответила, что у нее неверные сведения. Они в самом деле живут на четвертом этаже. Но никакого «жениха на третьем» у ее дочери нет, не было и быть не могло. Поскольку там проживают только одинокие старики-пенсионеры – как на подбор. В заключение она с прежним пафосом выразила свои соболезнования, и Татьяне осталось только поблагодарить за сочувствие и повесить трубку.
– Кажется, все прошло благополучно, – сказала она мужу, когда последние родственники разошлись. Многие из них предлагали остаться на ночь, чтобы оказать моральную поддержку, но Татьяна вежливо отклонила эти предложения.
– Что ты называешь благополучным? – отрешенно спросил Алексей.
– Все в общем.
Он сидел во главе стола, вертя в руках вилку. Потом поднял на жену глаза – взгляд был пустым, ничего не выражающим.
– Странно, – произнес он. – Иры вроде бы уже нет, а я все думаю, что она вернется.
Татьяна, собиравшая со стола рюмки, остановилась, глядя на него. Потом отведя взгляд, продолжала уборку.
– Леонида не было, – сказал Алексей, продолжая вертеть вилку.
– Не было, – подтвердила она. – Я ему звонила, но никого не застала.
– Как-то странно. Почему он не явился?
Она пожала плечами:
– Не знаю. Может, с работы не отпустили.
– Значит, и он уже забыл Иру, – равнодушно произнес Алексей.
Она бросила на стол скомканную салфетку:
– Ты на что намекаешь? Что я ее забыла?! Да я, если желаешь знать, только о ней и думаю! И пытаюсь что-то выяснить! Ты же… Ты… Только хнычешь!
Она убежала на кухню и сорвала телефонную трубку. Набрала номер Жени:
– Алло! Это опять Татьяна Николаевна!
– А, вы, – откликнулась мать девушки. – Нет, она еще не пришла.
– Как только придет – пусть позвонит мне.
– Хорошо, – покладисто согласилась та.
– Кстати, – Татьяна перевела дух, – она не собиралась прийти на похороны?
– О, я ничего не знаю, – вежливо ответила мать Жени. – Она так редко что-то рассказывает.
– Скажите, у нее в самом деле нет никакого жениха?
Собеседница, казалось, обиделась:
– Да почему вы все говорите о каком-то женихе? Я первый раз слышу! Откуда вы взяли? Кто это сказал?
– Дело в том, что я его видела.
Женщина настороженно отнеслась к этой новости и попросила Татьяну описать внешность мужчины. Потом призадумалась на минуту и в конце концов ответила:
– Я что-то не припоминаю никого, кто был бы похож на него. Да еще среди соседей? На третьем этаже живет, вы говорите? А номер квартиры?
Татьяна с трудом припомнила номер, уточнила и
– Удивительно, но все сходится! Мы живем по этому адресу… Вы, значит, у нас побывали? Только сдается мне, что та квартира на третьем этаже пустая, там никто не живет.
– Но ваша дочь живет именно там! – в отчаянии возразила Татьяна. – По крайней мере, бывает там по ночам.
И тут мать Жени окончательно поразила ее, вполне равнодушно заявив, что где ее дочь обретается в ночное время – она не знает и знать не желает. Если на третьем этаже в их же доме – странно, что она ничего об этом не знает. Татьяна слушала ее, и у нее создавалось впечатление, что женщина не вполне доверяет ее рассудку. Наскоро попрощавшись, Татьяна положила трубку и позвонила Леониду. На этот раз ей ответили. Она задала один вопрос и, выслушав короткий ответ, от неожиданности повесила трубку. Потом перезвонила, и на этот раз беседа продлилась чуть дольше. Закончив разговор, встала. Оглядела стены. Вернулась в комнату.
Алексей все так же сидел за столом. Судя по всему, он не заметил, что поминки окончены. Татьяна остановилась прямо перед ним, и только тогда он обратил на нее внимание, поднял глаза. Она подчеркнуто спокойно спросила:
– Тебе хотелось знать, почему не явился Леонид?
– И почему?
– Он умер.
Алексей продолжал смотреть на жену, по-видимому, ожидая какого-то продолжения. Татьяна нервно вздернула плечи:
– Звоню и спрашиваю, можно ли с ним поговорить, а его мать заявлет, что его убили прошлым вечером. Как тебе это?
– Что? – произнес он с прежним выражением – будто смысл услышанного до него так и не дошел.
Женщина не вытерпела и взорвалась:
– Какого черта ты твердишь одно и то же! Парня убили, говорю тебе! Убили! Дошло до тебя или нет?!
Алексей поднялся, сильно толкнув стол. Пронзительно зазвенели стоявшие рядом рюмки, качнулось масло в салатнике.
– Убили? Кто?
– Откуда я знаю? – бросила она. – Мне его мать сказала – вчера вечером он пришел домой, лег на диван и через пятнадцать минут умер.
– Умер? Так как же ты говоришь, что его убили?!
– Она сказала – избили, возможно – разрыв селезенки. Но больше я ничего не знаю! – Татьяна почти провизжала последние слова, и сама прикрыла ладонями уши – у нее раскалывалась от боли голова. – Все! Остальное выясняй сам, с меня хватит!
Она убежала в комнату дочери и упала на постель, зарывшись лицом в подушку. Сколько она так пролежала – женщина определить не могла. Ей казалось, что очень долго, почти час. Несколько раз она слышала, как мимо прикрытой двери проходит муж, но он так и не заглянул к ней. С каждым разом она злилась на него все больше. «Даже не посмотрит, что со мной! Думает только о себе, о своих деликатных чувствах! Черт, он же совсем как чужой! Он давно уже чужой, я сто лет не говорила с ним по душам! Ну почему он не заглянет, почему не сядет рядом! Неужели я совсем его не волную? Неужели он не понимает, как мне плохо!»