Страна цветущего шиповника
Шрифт:
Редкие автомобили проползали по узкой, замусоренной улочке медленно и неохотно. Шум большого города остался где-то в стороне.
Хозяева кафе, как, вероятно, весь квартал, жили здесь своей жизнью — далекой от миланской суеты. Тина подумала, что и десять, и двадцать лет назад бородатый старик так же сидел за нардами, а Сюзанна варила кофе и подавала кебабы. Разве что выглядели оба помоложе — вот и вся разница. Кажется, она понимала, почему Ник решил осесть именно здесь. Чем-то Сюзанна и ее муж напоминали жителей курортного городка.
Неспешностью, наверное. Неколебимой уверенностью в том, что завтрашний день будет в точности таким, как сегодняшний — и слава богу. Ставшую в последнее время модной фразу о том, что надо бежать изо всех сил хотя бы для того, чтобы остаться на месте — эту фразу любили поминать на бизнес-тренингах, которые Тина с недавних пор активно посещала — они, скорее всего, не поняли бы.
Куда бежать?.. Зачем?..
Вот кафе, приносящее какой-никакой доход. Вот кофе. Вот нарды. Отец так жил, дед так жил, и я проживу. Что еще нужно? К чему суета?
Тина и сама будто застыла в тени навеса, укрывшего от полуденной жары. Покосилась на часы — сиеста в разгаре. Ни в одном приличном городском кафе сейчас не то, что кебаба — глотка воды не допросишься.
Сюзанна принесла ей высокий запотевший стакан минералки с лимоном и льдом. Тина гоняла соломинкой стремительно тающие льдинки и думала о том, что ей удивительно хорошо. Оттого, что можно сожрать огромный кебаб, не рискуя нарваться на изумленные взгляды подруг. Оттого, что никто не мешает гонять тающие льдинки и не пытается завести ненужный сейчас разговор.
Ник молча сидел напротив, закинув ноги в ободранных сандалиях на соседний стул. Прихлебывал пиво и смотрел на Тину. Она дважды спросила: «Ты чего?», получила в ответ улыбку и перестала спрашивать.
Ник молчал, но молчание не давило необходимостью поддержать беседу. Ему, как и Тине, было хорошо. Просто от того, что может сидеть вот так и смотреть на то, как Тина гоняет льдинки.
Застывшую тишину вспорол треск мотоциклетного двигателя.
— Вот гад, — сказала Тина.
Ник кивнул, соглашаясь:
— Надеюсь, не по мою душу.
Не угадал. Парень-водитель прислонил мотоцикл к стене мастерской. Снял шлем и заглянул под ролл-ставни.
— Цеппер, алло! Ты здесь?
— Помер, — буркнул Ник. И, привстав за столом, свистнул. Помахал рукой обернувшемуся парню.
Тот бодро перебежал дорогу.
— Здорово, Цеппер! Вот ты где.
— У меня сиеста, — поздоровавшись с парнем и снова плюхаясь на стул, объявил Ник, — до пяти закрыто. Оставьте сообщение после звукового сигнала.
— Да иди ты!.. Извините, леди. — Парень улыбнулся Тине. По этой улыбке, по одежде парня, она мгновенно опознала представителя «своего» круга — с деньгами проблем нет. — Ты понимаешь, движок застучал.
— Ну, стучит маленько, — лениво зевая, подтвердил Ник, — услыхал. Пиво будешь?
— Нет. Какое пиво?! Движок посмотри.
— Движок — дело серьезное. — Ник отхлебнул из бутылки. — Шел бы к официалам, чего ты ко мне?
— Спешу. — Парень подался вперед. — На уик-энд в Римини собрался, послезавтра. А официалы загибают минимум пять дней. За сколько сделаешь?
— Слушай, я закрыт. — Ник кивнул на Тину. — Ко мне, видишь, дама приехала. Сказать, на чем я твой движок вертел?
— Цеппер, ну ты ж меня знаешь. — Парень махнул появившейся в дверях кафе Сюзанне. — Колу со льдом, пожалуйста... Расплачусь наличными. Половину сейчас. Окей? — Он повернулся к Тине. — Пожалуйста, леди! Скажите, что не обидитесь. Я, видите ли... собрался в Римини не один, и от этой поездки многое зависит.
— Я не обижусь, — улыбнувшись, пообещала Тина. Ей и впрямь стало жаль парня. — Ник, посмотри мотоцикл, трудно тебе?
Она догадывалась, что заплатит парень хорошо. Возможно, больше, чем Ник заработал за весь предыдущий месяц. Ник готов вцепиться в стучащий движок руками, зубами и всеми конечностями, а то, что происходит сейчас — спектакль, предназначенный для выбивания денег, не более.
— Ну, не зна-аю... — протянул Ник. Сбросив, тем не менее, ноги со стула.
— Посмотри, а? — обрадовался парень. — Там, может, ничего сложного и нет! Спасибо, леди, — ослепительно улыбнулся Тине он.
Такие улыбки производили очень хорошие стоматологи. И стоила их работа немало.
Парни отошли к мотоциклу. Заводили, глушили, заводили, глушили... В конце концов о чем-то, судя по всему, договорились.
Байкер достал кошелек, отсчитал наличные. Ник кивнул и небрежно сунул бумажки в задний карман. Парень пожал ему руку и двинулся вдоль улицы. На ходу достал телефон — вызывал такси.
— Сколько ты с него слупил? — поинтересовалась у подошедшего Ника Тина.
— Меньше, чем он отдал бы официалам за срочность. — Ник подкидывал на ладони ключи от мотоцикла парня. — Слушай. Может, отползешь в мою каморку, передохнешь пока? Устала, небось. А я с байком поковыряюсь. Свечи поменять — дело нехитрое, но муторное.
— Свечи? — удивилась Тина.
— Ну да.
— Ты же сказал, движок стучит?
— Это не я. Это он сказал, а я не стал спорить... Я с клиентами никогда не спорю. — Ник хохотнул.
Тина покачала головой:
— Ты ничуть не изменился.
— А я и не собирался. Идем?
— Н-ну... Я могу здесь подождать.
— И заснешь прямо за столом, а потом мне Сюзанна по шее ввалит — что не разместил барышню по-человечески. Она, кто бы ни зашел — в каждой мою невесту видит.
— И часто ты сюда невест водишь? — не сдержалась Тина.