Страна мечты
Шрифт:
— Может, тебе лучше жить у него?
Дэвид пожал плечами:
— Он перестал к нам приезжать. После той ссоры дядя и родители больше не разговаривают.
— Ты должен его найти.
Он нахмурился и снова начал рисовать. Выбрал место на правой руке и нарисовал еще одну сову. Точки, черточки, совы и круги — эти знаки Дэвид, похоже, любил больше всего. Сейдж смотрела на него, прислушиваясь к завыванию ветра за окном.
— В пещере я видел сов. Их желтые глаза
— Тебе было страшно?
— Нет. Я понимал, что они мои друзья.
— Ты здорово рисуешь, — сказала Сейдж и с грустью вспомнила о маме. — Наверное, ты унаследовал талант от кого-то из своих настоящих родственников.
— Возможно. Мой брат вообще рисовать не умеет.
— А этот брат… Он тоже приемный?
— Нет, — ответил Дэвид. — Он их родной сын.
Ребенок пошевелился, и Сейдж показалось, что ее сейчас затошнит. Она испуганно прижала к себе Петал.
Дэвид взял ее за руку:
— Не волнуйся. Здесь тепло, еда у нас есть.
Ветер усилился. В окнах дрожали стекла.
— Мой ребенок… А вдруг что-нибудь случится и мы не сумеем отсюда выбраться?
— Мы всегда сможем попросить о помощи, — совершенно серьезно сказал Дэвид и принялся рисовать точки и кружки на руке Сейдж. — Если что, обратимся к духу.
— К посланнику иных миров? — спросила она, вздрогнув от собственных слов. Дэвид объяснял ей, что днем об этом говорить нельзя, но сейчас уже давно была ночь.
— Да.
Как всегда, когда разговор у них заходил о подобных вещах, Сейдж вспомнила мать, ее мастерскую, где кругом разложены птичьи перья, кости, камни, золотая проволока, а с потолка свисают ловушки для снов — затянутые сеткой обручи, которые должны задерживать хорошие сны.
— А какого духа мы позовем? — спросила Сейдж.
— Самого храброго, — ответил он. — Это магическое имя, оно тебя оградит от любого зла. Если ты его произнесешь, никто тебя не сможет обидеть.
И в памяти Сейдж всплыло имя — индейское имя, которое часто повторяла мама.
— Какое имя? — прошептала она.
— Вашаки, — сказал Дэвид, затем повторил его еще раз, уже громче.
Глаза у Сейдж затуманились от слез. Неведомо откуда к ней пришло еще одно воспоминание: дорожная пыль и четыре крохотные ножки — ее и брата, и голоса отца и матери, рассказывающие об индейском вожде, чье имя означает «храбрость».
— Боже мой! Джейк!
— Что? — Дэвид не мог понять, что происходит.
— Неужели это возможно? — Слезы катились у нее по щекам. — Мне кажется, ты — мой брат.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Джеймс поднялся еще до рассвета. Иссиня-черное небо было усыпано яркими
В конюшне он увидел Дейзи, которая чистила Скаут.
— Ты рано встала.
— Я почти не спала.
— Из-за метели?
Она кивнула, и он заметил круги у нее под глазами.
— Я почти всю ночь молилась за Сейдж.
— Мы могли бы помолиться вместе.
Дейзи поморщилась, как от боли.
— Я привыкла делать это одна.
— Я тоже. — Джеймс обошел кобылу и увидел, что Дейзи уже приготовила седло и уздечку. — Ты что, решила прогуляться верхом?
— Да. Мне невыносимо сидеть дома. Я чуть с ума не схожу. Хочу доехать до шоссе, может, встречу ее по дороге.
— Снег за ночь покрылся льдом, — сказал он. — Не думаю, что тебе стоит ехать. Это небезопасно.
— А Сейдж, по-твоему, ничего не грозит?
Они оседлали лошадей. Джеймс протянул Дейзи теплую куртку, другую надел на себя, и они тронулись в путь.
Начинало светать, звезды постепенно гасли. Сидя в седле, Дейзи понемногу успокаивалась. Чтобы не обморозить лицо, она по глаза замоталась шарфом.
Все вокруг было белым от снега. Справа расстилалось Хрустальное озеро, уже затянутое льдом. Но на его поверхности, обычно ровной и гладкой, были видны какие-то бугорки.
— Посмотри, — тихо сказал Джеймс.
— Куда?
— Вон туда. — Он показал на озеро. Лошади стояли смирно, от их морд шел белый пар. Дейзи, прищурившись, глядела на странные бугорки на льду и ничего не понимала.
— Что это?
Джеймс придерживал лошадей, боясь, что они раньше времени вспугнут птиц. Сердце его колотилось от волнения. За долгие годы жизни на ранчо он много раз наблюдал эту картину и всякий раз мечтал показать ее Дейзи.
— Ты веришь в предзнаменования?
— Ты сам знаешь, что да. — Рот у нее был закрыт шарфом, но по ее взгляду он догадался, что она улыбается.
— Какой тотем у индейцев символизирует брак?
— Наш знакомый шаман говорил, что у шошонов это дикие гуси. Они выбирают пару на всю жизнь.
— А если сейчас здесь появятся дикие гуси, ты обещаешь снова выйти за меня замуж? — спросил Джеймс.
Дейзи промолчала, но ее глаза продолжали улыбаться. Солнце быстро поднималось из-за горизонта, заливая заснеженную землю розовым светом. Он решил, что пора.
Пустив коня галопом, он понесся к озеру, размахивая руками и крича во весь голос: