Страницы любви Мани Поливановой
Шрифт:
– Но на работу она его вернула!
– Вот ты бы лучше у него выспросила, как именно она его вернула! Что говорила, может, чего объясняла! – сказал мужчина с досадой. – А ты сразу в истерику кидаешься! С вами, с бабами, ей-богу!..
– Тебе хорошо говорить, а я-то подставилась!
– Да куда ты там подставилась! Нашлась, тоже мне, подстава! Все нормально. Даже если он что-то пронюхал, доказать все равно ничего нельзя! Это же Интернет, а там сам черт голову сломит!
– Береговой-то не сломит! Он же во всем разбирается! Господи,
– Не только из-за бабки, – задумчиво пробормотал мужчина. – Есть еще человечек, который воду мутит.
– Кто?!
– Да что ты вскидываешься, не вскидывайся ты!.. Все будет нормально, говорю тебе!
Девушка взялась рукой за лоб.
– Мне страшно. Я спать не могу! Мне все этот труп мерещится. А когда я ему эту руку на фотографии показала и манжету, он тоже сразу поверил! Нет, ну почему, почему его на работу вернули?!
– Какая у вас елочка красивая, – довольно громко сказал Дэн Столетов и улыбнулся официантке. – Можно мне сфотографировать? Я фотку маме в Югорск пошлю!
Официантка пожала плечами – Дэн Столетов ее решительно не интересовал.
Он выбрался из-за стола, достал телефон, хорошенько прицелился в елочку и стал фотографировать. Со всех сторон.
– Ты только не истери, – продолжал мужчина, хмуро поглядывая на Дэна, который со своим мобильным ходил кругами и все фотографировал. – Ты вот что. Ты, наоборот, его приласкай. Он тебе все выложит как на духу! Он же болван? Болван! И он тебе поверит! А мы потом решим, что с ним делать. Поняла?..
– Да не хочу я его ласкать!.. Я не знаю, как от него отвязаться! Ты что, не понимаешь, что мне противно?!
– Потерпишь.
– Господи, но я же тебя люблю, только тебя, а это знаешь как трудно!
– Любовь – это всегда мучительно трудно, – ни с того ни с сего заявил мужчина и целомудренно поцеловал в лоб безутешную красавицу. – Слушай, надо ехать. Пробки жуткие, а мне еще по магазинам.
– Ты меня любишь? – спросила девушка, и губы у нее дрогнули. – Ну, скажи. Скажи, а?
– Я тебя люблю, – глядя ей в глаза, солгал мужчина и еще раз поцеловал, так же целомудренно.
Дэн не мог на это смотреть. У него даже ладони вспотели.
Он спрятал телефон в карман, морщась, несколько раз глотнул горячего кофе, а булку завернул в салфетку, чтоб отнести Володьке, который небось совсем продрог в своей машине.
Мужчина бросил на стол какие-то деньги, довольно много, облачился в длинную, уютную дубленку, напоследок провел пальцами по лунным девушкиным волосам – приласкал – и пошел к выходу, уверенно переставляя ноги в дорогих ботинках.
Дэн посмотрел – он ушел через другую галерею, видимо, его «Мерседес» остался с той стороны торгового центра.
Жаль. Интересно было бы убедиться в том, что там именно «Мерседес»!..
Дэн, горбясь, побрел к эскалатору, слушая ликующий голос, призывавший покупать елочные игрушки со скидкой, и думая о том, что жизнь чертовски несправедлива.
Володькина машина в самом деле вся запотела изнутри, стекла покрылись морозными узорами. Он сидел с выключенным двигателем – из экономии. И не вылезал – из соображений конспирации.
Дэн дернул дверь.
– Заводи аппарат, поедем!
– Ну?!
Дэн достал из кармана булку и сунул Береговому. Тот немедленно откусил половину и стал жадно жевать.
– С кем она встречалась?
– Все в телефоне.
– Ты слышал, о чем они говорили?
– О тебе говорили. Что ты идиот, но она должна тебя приласкать, чтобы что-то такое выведать. Я не понял. Она говорила, что подставилась, а он говорил, что это никакая не подстава и доказать ничего нельзя.
Вздохнув, Дэн открыл фотографию.
– Вот этот. Ты его знаешь?
Береговой с трудом проглотил кусок булки, взял у Дэна телефон и поднес к глазам, как будто плохо видел.
– Ничего себе, – пробормотал он. – Ничего себе…
То ли от того, что говорить было решительно не о чем, то ли от того, что слишком многое хотелось сказать, Маня чувствовала себя дурой.
Она сто лет ни с кем не гуляла просто так!.. И «не просто так» тоже сто лет не гуляла! Иногда на завывания Мани о том, что никто, никто не везет ее в Архангельское или ЦПКиО и не развлекает там всевозможными развлечениями, отзывалась Викуся и предлагала свои услуги в качестве компаньонки. Маня соглашалась, но все получалось наоборот – она развлекала Викусю последними новостями, сплетнями и историями «из жизни замечательных людей», а потом обедом в каком-нибудь шикарном месте, но это было не то, не то!..
Впрочем, кажется, ее нынешнего спутника молчание ничуть не смущало – не то что Маню!
– А вы знаете, сколько колонн у этого собора? – ни с того ни с сего вопросила она, решив, что должна вести интеллектуальные разговоры.
– Нет, – ответил он, помедлив. – Что-то много.
– Давайте считать?
– Нет, – отказался он. – Не будем.
Вот вам и весь сказ. Считать не будем.
На нет и суда нет.
– А я вас потеряла там, в магазине, – призналась Маня. Остановилась и стала шарить в кармане пальто. Сигареты никак не находились. – Думала, вы ушли.
– Я хотел попросить у вас автограф, а потом решил, что лучше воспользуюсь служебным положением и попрошу в более… спокойной обстановке.
Она покосилась на него.
Он был ниже ростом, и косилась она немного сверху вниз. Ветер трепал ему волосы, раздувал пальто, и он придерживал ворот рукой в перчатке.
Ей давно казалось, что он из другого мира, с той стороны Луны, которую никогда не видно даже в самый мощный телескоп, ибо нет такого телескопа, который мог бы повернуть Луну обратной стороной, и теперь, вспомнив все, Маня понимала, почему ей так казалось.