Странница
Шрифт:
Горон не ответил, но я краем глаза заметила кривоватую улыбку и тоже усмехнулась.
Ехали мы до самой темноты. После того, как свет покинул ущелье, продвигаться стало опасно. Горон отдал приказ остановиться на привал без палаток.
— Тем, кому будет холодно, — при этом он почему-то посмотрел на меня, словно я единственная здесь в одной рубашке стояла, — могут одеться теплее.
Вокруг послышались усталые вздохи и приглушённые голоса. Я, надо признать, тоже сильно вымоталась и чувствовала тяжесть в мышцах и голове, хотя не
Я уже хотела отойти к приглянувшимся кустам, чтобы там расседлать коня и устроиться на ночлег, но услышала позади низкий голос:
— Ты ложишься рядом со мной, — тоном, не терпящим возражений, сказал Горон, и занялся своим конём.
Рядом так рядом.
***
Следующие три дня проплыли мимо в таком же размеренном темпе. Пейзаж вокруг менялся и одновременно оставался неизменным. Крутые скалы не отличались разнообразием, а вот тропа и растительность постепенно становились отличными от того, что представляли из себя в начале пути.
Дорога, которую на третий день таковой уже нельзя было назвать, постепенно сужалась. Теперь по ней могли проехать две повозки, поставленные впритык друг к другу. Мой конь несколько раз спотыкался на выбоинах, и приходилось внимательно вести его, потому что стало попадаться больше камней и неровностей.
Растительность же просто убывала. Видимо, плодородной почвы здесь, среди скал, не было, и оставались самые неприхотливые мхи и кустарники.
Но больше всего меня впечатлило другое изменение. Воздух. Я никогда раньше не вдыхала такого кристально чистого воздуха. Я его словно выпивала из гранёного стакана глотками. В чём-то он даже также опьянял, как и хороший алкоголь. Иногда от особенно глубоких вдохов не оставалось места в грудной клетке. Хотелось набрать в себя как можно больше этого чистого блаженства, пока ещё был шанс. А ведь умом понимала, что и капли этого ощущения с собой не вынесешь, но жадность в удовольствии такая неутолимая.
В середине дня, правда, наметились перемены в местной флоре. Зелень снова начала густеть. Не так значительно, как раньше, но всё же. Вытянув шею, я нашла взглядом причину этой перемены: мы достигли горного озера. А через несколько минут Горон объявил привал, чтобы все могли освежиться.
Прекрасная новость, которую я ждала с первой ночёвки. Всё-таки быть девушкой в путешествиях не так практично, как мужчиной.
В этот момент от тех самых мужчин послышались не менее радостные голоса, чем у меня в голове. Я тихо рассмеялась.
Коней рассёдлывать никто не стал. Привал планировался короткий. Сначала я напоила своего скакуна, а потом уже задумалась о месте, куда можно было сходить помыться, при этом не наткнуться ни на одного из шестидесяти трёх попутчиков.
Осматривая берег светло-голубого озера, я наконец приметила метрах в пятнадцати подходящие заросли. Взяла сумку,
— Одна ты туда не пойдёшь, — сказал Горон, опережая широким шагом.
Пока я нагоняла его, заметила несколько заинтересованных взглядов, но тут же выкинула их из головы. Чуть не подвернув лодыжку на притаившемся в траве остром камне, я поравнялась с Гороном.
— Вообще-то я и сама могу позаботиться о своём купании. Не думаю, что тут кто-то...
— Пока ты не подкинешь им лишний повод, сложностей не будет. Поэтому, либо так, либо никакого мытья, — он просто поставил точку в споре.
Я поджала губы, но смирилась. Чувство досады встрепенулось. На меня тут и так поглядывали как на принцессу, слыть ещё и той, для кого нужна нянька, не хотелось. Но попробуй объясни это Горону.
Он уселся спиной к озеру за кустами, в которых я устроила временную гардеробную. Оставшись в одних панталонах, я почувствовала прохладу. Такую прохладу, при которой лезть в воду совсем не хотелось.
Но это оказалось не самым худшим из поджидавших меня зол. Прозрачная голубая вода была просто ледяной. Я невольно ойкнула, попробовав пальчиками ноги температуру у самого берега. Из-за кустов послышался смех.
— Это, считай, талый снег, который скапливается здесь, стекая с вершин, — пояснил Горон.
Мыться в талом снегу совсем не радовало. Но освежиться было необходимо. Поэтому я пришла к компромиссу с собой: быстро ополоснулась, но голову мыть не стала, как планировала вначале. Хорошо хоть волосы не стала распускать. Я их специально заплела крепкими плетениями, чтобы голова меньше грязнилась.
Мои ахи и охи разбавили возгласы мывшихся неподалеку мужчин. Им тоже было не жарко. Такого экстремального омовения я ещё не совершала и, быстро обтираясь сменной рубашкой, надеялась, что больше не придётся.
Когда все закончили, в том числе и Горон, он во всеуслышание объявил:
— Тропа в обход озера круче и гораздо опаснее той, по которой мы двигались до этого. Ехать придётся вплотную к горе, а с другой стороны будет отвесная скала. Так что рот не разевать и смотреть в оба!
К этому заявлению все отнеслись серьёзно, тем более, некоторые уже преодолевали перевал.
Проходя мимо к началу каравана, я поймала пару ухмылочек в свою сторону. Разглядели что-то среди кустов? Ну и пусть.
Тропа и правда поднималась круче. Посмотрев вниз, я на секунду потеряла равновесие и покачнулась в седле, сильно сдавив бока коня, на что тот недовольно фыркнул. Слегка ослабив хватку, я продолжила цепляться за поводья и уже осторожнее ещё раз бросила взгляд в сторону озера: голубая гладь оставалась внизу и немного в стороне.
После обмываний я надела плащ и нисколько не пожалела, так как тепла в воздухе не прибавлялось по мере нашего продвижения. На других я тоже заметила тёплые куртки или обычные плащи с завязками.