Странница
Шрифт:
Запечатав послание, я поднялась и пошла обратно в спальню. Помимо отсутствующих сил, внутри всё также царила пустота. Я ни о чём не переживала. В каком-то смысле это даже являлось плюсом в моём нынешнем положении.
Нужно было сделать ещё одно дело. Поэтому я постаралась хоть как-то привести себя в относительный порядок, пройдя в ванну. Переодевшись в гардеробной в самое простое из наскоро найденных платьев, я собралась с силами и покинула покои.
Я не хотела лишнего внимания, хотя знала, что совсем незамеченной не останусь. Используя менее популярные
— Парень, скажи, а ночью в конюшнях кто-то есть? Они запираются?
Тот оценивающе глянул на меня, но страха в глазах не появилось. Значит, не знал, как я выгляжу, даже если слышал дворцовые слухи, которые, не сомневаюсь, уже разошлись как лесной пожар.
— Ну да, — парень почесал нос. — Ночью мы все по очереди дежурим. Конюшни не запирают, они ж на территории дворца, да и вдруг кому-то надо будет срочно уехать или наоборот, прибудет кто. А что?
Простак хлопал глазами-блюдцами. Но сил отвечать у меня не осталось. Я молча развернулась и пошла обратно.
Добиралась в покои по ощущениям полвека. Дворец был внушительных размеров. В какой-то момент захотелось сползти где-нибудь по стеночке, закрыть глаза и провалиться в сон. Но это было не лучшей идеей. Я собрала остаток сил и дошла до знакомых дверей.
В покоях уже ждала служанка, по струнке выпрямившись у столика с принесённой едой.
— Милорд Гедер ещё не вернулся? — спросила я, оглядываясь.
— Нет.
Я удовлетворённо кивнула и полезла в кармашек платья.
— Сходи к почтовым слугам и отдай им это, — передав девушке послание, я села за столик.
Сервировка не уступала обедам с королём. Я тихо рассмеялась. Неужели эта кудрявая девушка решила, что в таком состоянии в одиночестве я буду соблюдать этикет? Я раздосадовано покачала головой.
Съев первый кусочек мясного рулета, я не почувствовала вкуса. Просто знала, что надо поесть. Это желание не являлось моим. Всего лишь прихоть организма, нуждающегося в сырье для восстановления.
К моменту, когда я закончила с безвкусным обедом, Ленар так и не вернулся. Я забралась в постель, завернулась в одеяло, чувствуя внутренний холод, и быстро уснула.
В следующий раз открыв глаза, поняла, что за окном уже поздний вечер. В спальне из-за задёрнутых штор было темно, но в открытые двери проникал приглушённый свет из гостиной. Стояла тишина. Почувствовав неудобство, я перевернулась и наткнулась на любимые серые глаза. Ленар полулежал рядом, сложив руки на груди, и обеспокоенно смотрел на меня.
— Как ты? — слова не нарушили стоящую тишину, а вплелись в неё тихим нежным голосом.
— Уже намного лучше, — ложь проникла в темноту столь же естественно, как и улыбка, появившаяся на моих губах.
Впрочем, это была не совсем ложь. Чувствовала я себя и правда лучше. Не ощущалось такой нестерпимой слабости. Появились силы хотя бы управлять собственным телом. Но пустота никуда не делась. Мои слова и действия являлись скорее привычкой, чем настоящей реакцией. Я знала, что здесь надо улыбнуться и произнести именно это. Так не возникнет тяжёлых вопросов, которые всё равно ни к чему не приведут.
— Но я не против подкрепиться, — поднеся руку к щеке Ленара, я ласково провела по ней.
Он перехватил ладонь и мягко коснулся губами с внутренней стороны.
— Сейчас всё будет.
Ленар с готовностью поднялся. Я знала, что в этот момент ему было важно что-то сделать для меня. И я дала повод, и не один.
Ленар вернулся через пару минут с большим подносом на ножках. Он подождал, пока я приму сидячее положение, и поставил его прямо на одеяло.
— Спальный пикник, — произнесла я с усмешкой, оценивающе смотря на немалый набор блюд.
— Знал, что ты захочешь есть.
Я уже жевала, поэтому только понятливо кивнула.
Ленар обошёл кровать и устроился рядом. Беспокойство из его глаз никуда не делось. Но у меня для него имелся рецепт, избавляющий от всех мыслей. Надо было только разобраться с разыгравшимся аппетитом. Организму всё равно, что там внутри на энергетическом уровне, еда для него всегда желанна.
Видя мой аппетит, Ленар немного расслабился. Он устроился удобнее и повернулся ко мне.
— Служанка передала, что ты выходила из покоев, да и некоторые придворные тебя видели, — словно невзначай обронил он.
Видели. Как и я их, а также страх в их ещё недавно хитрых и надменных взглядах.
Но на его осведомлённость я и бровью не повела.
— Мне надо было подышать свежим воздухом.
Ленар приподнял брови.
— В конюшне?
Я с укоризной посмотрела на него.
— Мне не сильно хотелось кому-то попадаться на глаза. Сам понимаешь, — я неопределённо махнула рукой с вилкой.
— Да-да, конечно, — пошёл на попятную Ленар и замолчал.
Пауза казалась слишком явственной. Её можно было ножом резать. Но я предпочла отрезать кусочек мяса. Тем более, знала, какими будут следующие слова.
— Дани, мы уедем через два-три дня, — Ленар опустил взгляд, не в силах смотреть в мои внимательные глаза. — Я так виноват, что затянул со всем этим и поставил под угрозу твою жизнь. Да и придворных тоже, — последние слова прозвучали так, словно он смилостивился над ними.
Ленар всё же удивил. Определённое количество дней указывало на то, что он уже начал подготовку к отъезду.
Я не стала отвечать. Под взглядом Ленара мягко прошлась по губам шёлковой салфеткой, положила её на поднос и отставила тот в сторону. Поднявшись, перенесла яства на рядом стоящий столик и уже под вопросительным взглядом Ленара, который не решался что-либо сказать, вернулась на кровать. Я без заминки наклонилась к нему и поцеловала, припав к груди. Жадно впилась в мягкие губы, вплетая в поцелуй всю страсть и горечь от того, что всё сложилось именно так.