Странники Поневоле
Шрифт:
Цветана прикусила губу и продолжала пристально смотреть на Петра. Тот незаметно пожал плечами. Теперь всё нужно было просчитывать на несколько ходов вперёд, любая оплошность может привести к непоправимым последствиям.
Герман продолжал выжидающе смотреть на девушку. Цветана повернула голову и бросила взгляд на клетки в надежде, что Степан и Женева услышали разговор и смогут подать какой-нибудь знак. Но было глухо - девушка видела лишь сплошную грязную стенку.
Пётр не мог больше вынести этого напряженного молчания. Он наконец развернулся к смотрителю лицом и прямо выразил желание сотрудничать.
Вам нужны гарантии? Гарантии в магазине,
Учитесь строить доверительные отношения
Герман
Ночь выдалась безлунная. Освещение деревне давали лишь три высоких костра, горевшие у крайних домов. Густые клубы дыма, уходящие вверх, сливались с непроглядным небом и кронами деревьев, которые казались черными. Цветана наблюдала за пустыми улочками, приоткрыв занавеску. Девушка по-настоящему наслаждалась полным отсутствием стёкол в окошках этой деревушки - ветер приятно обдувал её лицо, принося из леса запах свежих листьев. Ни один ультрамодный кондиционер на Клио не смог бы поспорить с этим естественным источником свежести, и Цветане даже стало немного жаль, что в ближайшем времени им придётся покинуть это место. Правда, при благоприятном стечении обстоятельств.
Девушка осторожно задвинула занавеску и спустилась со скамейки, стараясь не шуметь - Барбара уже спала, а мешать хозяйке в первую же ночь было верхом наглости. Более того, она боялась, что их с братом отправят спать в сарай, и тогда готовиться к завтрашнему дню станет невозможно.
Пётр сидел за столом, перед ним лежал разобранный голограф. Парень сосредоточенно всматривался в микросхемы, время от времени вздыхая и орудуя внутри отвёрткой. Даже линза была отсоединена от крышки и лежала рядом, переливаясь в тусклом свете тройки свечей, поставленных сбоку. Причудливые тени при этом плясали по всей стене, нередко попадая на загородку из ткани, за которой находилась спальня Барбары.
Цветана присела напротив брата и положила голову на руки. Она не хотела отвлекать брата, задавая бессмысленные вопросы, но заговорить он решил первым.
– Не смогу починить, - хмуро произнёс он, откладывая инструмент в сторону.
– Начинка уже в порядке, но сбой может быть в программе. Без моего компьютера это просто бесполезный кусок розовой пластмассы.
– Но Герман тогда откажется нам помогать, - прошептала в ответ Цветана, начиная ощущать свою беспомощность.
– Он нам твёрдо всё объяснил: мы ему - Генезис и поддержку в завтрашнем захвате, а он нам - ключ от клеток и портал домой.
– Захват, - усмехнувшись, повторил Пётр, взяв в руку крышку и водрузив на место. Следом он начал прикручивать линзу, придавая голографу его привычный вид.
– А как ещё мне назвать то, что завтра утром мы собираемся штурмовать замок, выгонять оттуда Марека и усаживать Германа на трон?
– голос Цветаны эхом отразился от стен, и девушка прикусила губу, прислушиваясь. К счастью, Барбару это восклицание не побеспокоило.
Пётр в ответ лишь вздохнул, продолжая сборку, а Цветана опустила голову на деревянный стол. Глаза начали слипаться, и девушка мысленно уже была в постели. Второй день их пребывания на Эвридики притуплял ощущение реальности. Происходящее стало походить на страшный нелепый сон, не имеющий логического начала и конца.
Несколькими часами ранее, когда последние надежды на возвращение были исключительно призрачными, Герман из ведомых только ему соображений поделился своими планами выйти против Марека. Конечно, глава деревни умолчал о многих фактах и деталях, но о них ребята додумали сами. Получалась страшная картина: у Германа в музее действительно есть тайный портал на Эвридики, причём открыл он его четверть века назад. Всё это время старик умудрялся вести двойную игру, вовремя перемещаясь с одной планеты на другую. На Клио он так и не добился успехов, оставшись лишь смотрителем музея, а на Эвридики "дослужился" до главы деревни Волчий Лес.
Выгода от знакомства с Мареком, как предположил Пётр, была обоюдной - правитель обещал Герману высокое положение в их обществе, а смотритель обеспечивал Марека некоторыми достижениями технического прогресса Клио.
– Они держались друг за друга много лет, - говорил Пётр, когда ребята шагали обратно в деревню после беседы у барака.
– Но, похоже, Герману надоело сидеть в серединке, и он теперь хочет снимать сливки сам.
Смотритель давно планировал свергнуть Марека, и очень давно ему не представлялось такой возможности. Оружие на Клио недоступно обычным людям, а соорудить что-нибудь своими силами Герман был не в состоянии.
Но вот - подарок судьбы!
– в его музей пожаловали ребята с всезнающей самообучающейся голограммой, не имеющих аналогов в мире. Помешало бы Герману такое информационное оружие? Конечно, нет. Первая попытка заполучить Генезис потерпела крах, но вторая встреча, уже на Эвридики, заставляет его действовать расчетливее.
– Он отпустит папу, только если мы отдадим ему работающую Генезис, - проговорила Цветана, отчаянно борясь со сном. Для этого она смотрела прямо на пламя свечи - яркий свет мог обмануть засыпающий мозг.
– Очень плохо, - добавила она.
– Почему он спешит? К чему начинать атаку завтра?
– Иначе Марек успеет собрать армию и отобрать Женеву, - спокойно ответил Пётр.
– Ты сама всё слышала - Женева в заложниках Германа плюс Генезис - и у него в руках всё. Он запросто выманит Марека и Гуин из замка, прикрываясь от Угнетателя Женевой, как щитом. И тогда ему ничего не станет перепрограммировать машину, чтобы не пустить семью правителя обратно.
– Знаешь, что в этом самое страшное?
– прошептала Цветана, приближая голову к брату.
– Мы не собираемся этому помешать. Мы после этого самые последние эгоисты. Мы душу дьяволу продали за то, чтобы попасть домой, и даже не задумались о том, что станет с Женевой, Гуин и... чёрт возьми, Мареком!
Пётр покачал головой, вкрутив линзу до упора. Отодвинув наконец устройство, он перевёл взгляд на сестру.
– У нас связаны руки, - произнёс он.
– Степан останется гнить в клетке, если мы вдруг откажемся. Мы не в том положении, чтобы геройствовать и противостоять этому старому психопату.
– Я не говорила, что нам нужно отказаться, - закатила глаза Цветана.
– Просто мне противно прикладывать руку к грязным действиям Германа. Тошно ощущать, что из-за нашей помощи они останутся на улице!