Странный новый мир
Шрифт:
— Да я жил в те времена и знаю, как все выглядело, - заметил Михаил чуть сердито.
При первой встрече через сеть все обошлось парой реплик, он даже не ожидал такой многословности и напора. Да и чего скрывать, его слегка возмутило такое отношение, упоминание лекций, поучающий тон, ну да, не было у него экзаменов и квалификаций, но что теперь, всех живых судить только по ним, что ли?
— О, - Бардзиани посмотрела на него, похоже, сверяясь через сеть. – Любопытно.
— Это не секретная информация, но в то же время я не хочу, чтобы она что-то меняла в отношении ко мне или как-то влияла на все это, - развел
Алатея посмотрела с сочувствием и пониманием, почесала левый рог.
— Извините, Михаил, но это невозможно, - твердо заявила Анна-Мария, глаза которой сверкали. – Вы просто обязаны будете провести нам наглядный урок, и осмотреть все, что уже очищено, и показать, что вы узнаете, и возможно, даже подсказать, если мы ошиблись в своих предположениях. Разумеется, все это будет не бесплатно, я вижу, что вы сдали экзамен на гражданина, теперь понятно такое несоответствие, признаться, не обратила на него внимания при нашей первой встрече. Кутимо, завтра?
— Нет, - твердо ответил Михаил, - надо поработать, вжиться, осмотреться, изучить материалы.
— Донешко, качество впереди количества, жду вас завтра, - и Анна-Мария отключилась.
Вроде учил всеземной, подумал Михаил, и что это было в конце, донышко? Обзывалась? Или ему послышалось, как в ожмиках чудились бомжи?
— Тяжело без квалификации, - вздохнула Алатея и положила руку на плечо Михаила.
Его словно обожгло и пригнуло к земле.
— Сама такой же была, - пояснила она, - перебивалась с, как это… с хлеба на воду, пока училась и готовилась сдавать экзамен, да еще и Старстен уже вылупился тогда. Успела, выучилась, сдала экзамен и укрылась в посольстве до того, как меня схватили, чтобы вернуть. Целый десяток прислали, не знаю уж, гордиться этим или плакать.
Они прошли к указанному Михаилу участку, и он осознал, что перед ними часть бывшего пригорода. Вполне возможно, что неподалеку располагалось что-то важное, вроде завода или просто ударили по центру города и тот оказался уничтожен, а пригород уцелел. Пара дряхлых пятиэтажек, на первых этажах – магазины, вон там парковка, это здание – возможно небольшой торговый центр. Ямы и дыры в дороге, растрескавшийся, почти уничтоженный асфальт.
— И что было потом? – спросил Михаил с любопытством, глядя на Алатею снизу вверх.
Он присел, чтобы коснуться травы, пробивающейся сквозь разломы, и подумал, что именно так обычно в фильмах и книгах и демонстрировали разрушающий ход времени. Мол, природа поглотит созданное человеком и вернет все, как было до него, не заметив исчезновения человечества.
— Я сдала экзамен и у меня была парочка припасенных уге, да еще немного знаний, которые тоже удалось конвертировать, и я сумела оплатить билет до Земли для себя и Старстена.
— Нет, я про отряд охотников.
— К ним вышел сотрудник посольства и вежливо сообщил, что я – гражданка Земли. Они долго шумели и размахивали оружием, но ничего не добились. Любой может прийти, получить учебные материалы и попробовать сдать экзамен на гражданство, а нападение – это нападение, к ним в ответ применили бы силу и алурианцы, посланные за мной, знали об этом. Они развернулись и ушли, а я прилетела на Землю и снова взялась за учебу.
— Любопытно, - пробормотал Михаил.
А как же дипломатия? Умерла в муках правды? Стоила ли одна Алатея ухудшения
— И что там, внизу?
— Огромное подземное убежище и сеть туннелей, ведущая к нему, - сообщила Алатея. – Но тебе туда нельзя, Анна-Мария мне напомнила.
Она нахмурила густые, щетинистые брови и словно втянула губы внутрь, будто хотела их прокусить. Манопа подсказала, что это выражение смущения
— Я как-то взяла с собой Старстена, ему так хотелось посмотреть, где я работаю, ну и мне хотелось похвастаться, совсем забыла, что все везде записывается и просматривается, и вот.
— Да это нормально, - заверил ее Михаил, оглядываясь. – Если не расти в этом с детства, то, конечно, что-то да забудешь или упустишь.
— Но ты не понимаешь! Ведь у меня могли отозвать гражданство!
Вот это я упустил в своем обучении, подумал Михаил, продолжая оглядываться. Затем обозвал себя дураком и обратился к манопе, обозрел окрестности через сеть. Конечно же рядом были живые, кто-то расчищал кисточкой кусок стены, кто-то находился под землей, еще двое словно скрывались за завесой в одном из зданий, и еще вокруг сновали роботы и механизмы. Что-то таскали и перевозили, переставляли, следуя своим программам, и манопа дала ощущение отъезжающей вдаль камеры, демонстрирующей весь участок работ.
Немалый такой участок, в котором Михаилу предстояло расчищать крохотный кусок.
— Нет, не понимаю, - с прямотой Тани отозвался он, выпрямляясь, - ведь я и сам пока еще чужой в этом мире, но уверен, что разберусь. Ты стала мне примером, Алатея, путеводной звездой.
Алурианка улыбнулась, показывая прочные, крепкие зубы и кожа ее изменила цвет, из красноватой стала словно бы… зеленоватой?
— Полетаем еще? – предложил он.
В общем-то, он мог приступить к работе в любой момент, но словно оттягивал его. Никто не требовал от него трудиться по шестнадцать часов в сутки, но все равно, Михаил медлил, будто пробовал холодную воду ногой, прежде чем нырнуть в нее. Он много раз воображал себе все это, но как-то иначе, больше с позиций Избранного, по правде говоря.
— Полетаем, - согласилась Алатея, - только проверю… Старстен все еще учится, отлично.
— Разве нельзя поставить в дом ипу? – спросил Михаил.
— Кого? Ах, помощницу, ну да, я думала об этом, но она не помогла бы.
— В эти дни запрещено запрещать что-то детям?
Михаил не вникал в эту тему сейчас, да и раньше не особо разбирался в достижениях педагогики. Вроде все двигалось в сторону смягчения, ласковых слов, никаких телесных наказаний и запретов. В результате дети, по мнению Михаила, вели себя так, что мартышки или бабуины сдохли бы от зависти, и он каждый раз укреплялся в мнении не заводить своих.
Только Тане удалось поколебать прежнюю решимость.
— Разумные запреты и ограничения рекомендованы, а иногда даже обязательны, но я слишком люблю Старстена. Понимаю, что это плохо, борюсь с собой, но не выходит, - призналась Алатея со вздохом, взмывая в воздух.
Михаил, чуть красуясь, стартовал следом, будто ракета. Да, он не летал раньше, но все оказалось так просто и напоминало езду на велосипеде. Держи равновесие, следи за обстановкой…
— Эй! – донесся возмущенный возглас. – Следи за тем, куда летишь!