Странствие Сенора. Трилогия
Шрифт:
Охотники из колодцев уходили все дальше и дальше от своих жилищ в поисках дичи и птичьих яиц. Разбрелись по лесным дорогам лесорубы и собиратели корней. Рыбаки выходили в океан на утлых суденышках, чтобы запастись рыбой на долгую зиму… Герцог, глядя на своих подданных, мог бы поклясться, что вся эта простая суета реальна, насколько вообще может быть реальным человеческое существование…
До него доходили скудные слухи о том, что кое-кто из его людей бесследно пропал. Вину за это молва возлагала на глонгов или на охотившихся в предгорьях хищников Гашагара, а порой и на Зелеша. Все попытки герцога узнать больше разбивались о непреодолимую апатию окружающих, равно
С давних времен здесь исчезали люди; это случалось и в колодцах, и на поверхности. Редкие исчезновения уже не могли обеспокоить даже придворных шаманов герцога. Это воспринималось всеми с тупым фатализмом; каждая новая смерть была данью, приносимой сверхъестественному и вечно существующему злу.
В душе герцога, которая не могла насытиться ненужным хламом, поселилось нечто, весьма похожее на отчаяние.
Он имел здесь многое: власть, основанную не только на его положении, но и на не совсем понятном ему суеверии; женщин и все удовольствия приходящего в упадок мира. Тени прошлого не тревожили его – у Йерда не осталось прошлого. Будущее было целиком подчинено необходимости выжить в суровом климате, и это многое упрощало. Он обозревал свою жизнь – и что же он видел? У него мог появиться наследник, а спустя какое-то время герцога настигла бы смерть – но сейчас даже смерть не казалась ему особенно важной…
Чего еще он ждал? Истинная память не вернулась; новизна была исчерпана; осталась одна рутина. Сенору оказался глубоко чужд фатализм людей, которые окружали его. Боги Земли Мокриш излечили герцога от иллюзий, но не от скуки. Бесцельное существование опостылело ему.
Наступил момент, когда необъяснимая бездеятельность Гашагара стала для Йерда невыносимой. Не было ничего хуже неизвестности и неизменности, в которой один за другим тонули дни. Но для того чтобы как следует подготовиться к встрече с Гашагаром, герцог решил сначала повидать Зелеша…
Однажды, в середине осени, он оказался поблизости от прибрежного островка, который люди Земли Мокриш называли Домом Над Океаном. Это и было жилище Зелеша, древнее и почти неприступное. С давних времен обитатели колодцев обходили его стороной.
Безумный скучающий пленник зашевелился в голове герцога. Если ему суждено провести остаток своих дней в колодцах, то по крайней мере Йерд хотел знать, в чем заключалась его вина и почему он до сих пор ничего не помнил об ужасном наказании…
Единственный из приближенных, кто согласился пойти с герцогом к Дому Над Океаном, был шаман Зарзор из колодца Горкида. Шаман заявил, что ему нечего терять, кроме своих одряхлевших больных мощей. По мнению остальных, старость просто иссушила его мозг. В бессмертную душу эти люди верили меньше всего.
…Ранним утром Йерд и шаман оставили лагерь, наспех разбитый людьми герцога на окраине леса глонгов. Сенор был уверен в том, что здесь его будут ждать с терпеливым безразличием до тех пор, пока не получат известие о его гибели.
Тем временем Лаина, женщина герцога, оставшаяся в далеком колодце Тагрир, носила под сердцем ребенка и скоро должна была родить…
Дом Над Океаном стоял на вершине одинокой скалы, возвышавшейся над водой неподалеку от берега, который круто обрывался к бушевавшим внизу волнам, и для Сенора было очевидно, что эта обитель выстроена не без помощи магии.
Совершенно отвесная поверхность скалы незаметно переходила в стену, и даже зимой,
Сам дом был сложен из грубо отесанных валунов, почти не тронутых дождями и ветрами. Немногочисленные окна, узкие, как бойницы, были забраны решетками и оставались темными. Дом колдуна казался мрачным лабиринтом, опутанным вдобавок наружными переходами, которые соединяли между собой несколько островерхих башен; неясный силуэт флюгера на шпиле самой высокой из них указывал в ту сторону, где садилось лиловое светило.
…Была середина пасмурного ветреного дня, когда двое пеших – герцог и старик Зарзор – с трудом взобрались на прибрежные скалы. Как только они приблизились к берегу прямо напротив дома Зелеша, раздался скрип цепей, и черный монолитный мост стал опускаться, накрыв гостей своей бегущей тенью. Его край с грохотом обрушился на прибрежную скалу, и несколько отколовшихся от нее камней заскользили вниз. Похоже, за последние годы мост опускали нечасто.
На другом краю моста обнаружилась дверь в стене, обитая железными листами. Дверь, скрипя, приоткрылась под ударами ветра.
Герцог бросил быстрый взгляд на шамана. Он не искал объяснений, но хотел видеть, как Зарзор отнесется к происходящему.
Старик остался невозмутим.
– Хороший знак, – проговорил он медленно, глядя на гладкую черную поверхность моста. – Может быть, Зелеш сам хочет видеть тебя? ЕГО приглашение – это большая редкость…
Еще не поздно было вернуться. Сенор колебался всего лишь мгновение. Потом он ступил на мост, пролегший над бурлящей водой.
…Где-то далеко внизу волны бились о камни и пели вечную песню разрушения. Мост шириной в несколько шагов был сделан из вещества, похожего не на камень, дерево или металл, а скорее на застывшую смолу.
Пока герцог шел по мосту, его мысли путались и все плыло перед глазами. Он был вынужден дважды останавливаться и некоторое время стоял, закрыв лицо руками и пытаясь унять головокружение. Но даже тогда перед его внутренним взором мелькали смазанные раздвоенные силуэты башен и облаков, которые вырисовывались на лиловом небе. Он поборол в себе сильнейшее желание проползти остаток пути до двери. Может, он и сделал бы это, если бы не Зарзор, кравшийся сзади, да еще неведомый соглядатай, живущий в доме над бездной.
Шамана, казалось, не устрашила высота, на которой пролегал их путь. Когда останавливался герцог, Зарзор останавливался тоже и покорно ждал за спиной Йерда, пока тот снова двинется вперед. Ветер яростно теребил и рвал на нем слишком свободную одежду, но самого шамана как будто удерживали на месте незримые цепи. Герцог несколько раз покачнулся и едва не свалился с моста под натиском стихии, который был настолько бешеным, что Поющая Шкура уже не звенела, а озлобленно скрежетала…
Наконец Йерд достиг двери и нажал на нее ладонью. Она со скрипом отворилась, и за ней обнаружился узкий коридор со сводчатым потолком, уводивший в темноту, куда не задувал ветер. Было заметно, что дверь, которая могла бы выдержать удар тарана, сейчас утратила свое оборонительное значение. Коридор производил впечатление давно не хоженного. Впрочем, на каменном полу, покрытом толстым слоем пыли, виднелась чистая полоса, как будто здесь волокли что-то. Или кого-то… Следов крови герцог не заметил.