Страшно Упрямый
Шрифт:
Провел меня Бейрут. Обманул. Нагрел. Наебал, если его же словами.
А хотя это было предсказуемо. Это я излишне наивна, не разгадала его коварные намерения с ходу.
А Бейрут был очень даже последователен и предусмотрителен в своих действиях. Ведь именно ради этого он попросил сделать радио громче. Чтобы музыка заглушала все, что будет происходить на заднем сидении. В том числе и обрывки моих словесных возражений, которые тут же будут подавлены его рукой.
Бейрут упорно и сосредоточенно продолжал водить пальцем по моему соску, совершая мягкие, но настырные движения по кругу, то слегка надавливая на него, то вытягивая и пощипывая.
Я героически выдерживала принудительные ласки, делала вид, что мне все равно, но уже чувствовала под кожей необузданное, бескомпромиссное либидо, проникающее из него в меня с каждым действием.
Недолго потерпев мой опрометчивый игнор, Бейрут взялся за ткань блузки обеими руками и рывком дёрнул. Перламутровые пуговицы, которые мне так нравились, в тот же миг разлетелись повсюду, словно брызги шампанского, от которого бы я сейчас не отказалась.
А лучше, за вместо шампанского, которое не вставит, два стакана водки. Залпом. Чтобы уж наверняка подействовало.
Стащив блузку с моих плеч, он несколько секунд смотрел на мою грудь в бюстгальтере. Затем страстно припал к торчащему из чашечки соску, набросился жгучими поцелуями, ладонью лаская зону декольте, а другой по спине водил.
Необузданный, голодный, нетерпеливый, он целовал меня, и искромётный жар от его поцелуев, полных порочного желания, обжигал мое тело кипящей смолой неукротимой южной страсти и дикой сексуальной энергетики.
Несмотря на упорные старания Бейрута вновь пробудить во мне озабоченную бабенку с хроническим недотрахом, готовую расставлять ноги везде, где ему приспичит, я не поддавалась на провокации эротического характера, непреклонно и стоически терпела все пытки возбуждения.
Пусть знает, что я не угасаю и тону в его глазах, словно окурок, залитый водой.
Плотно сжимая губы, я молчала. Никак не выдавала свою реакцию, не хотела показывать, что мне приятны его ласки и прикосновения, хоть и дыхание снова сбилось.
Грудь моя вздымалась под его большой ладонью с длинными пальцами. Тело отзывалось на требовательные ласки безоговорочным согласием и принятием того, что этот мужчина — мой похититель, отныне мой хозяин, и волен делать со мной всё, что ему заблагорассудится.
— Детка, ты такая горячая. — нашептывал на ухо Бейрут, не унимая поцелуев, захватывая груди в ладонях и нетерпеливо избавляя их от бюстгальтера. — Ты очень плохая, детка. И мне это нравится.
Пытливо наблюдая за моими плотно сжатыми губами, слушая рваное дыхание в груди, Бейрут залез под юбку и принялся бесцеремонно ласкать там, куда я бы не впустила его, не будь связанная. Водил пальцем не мягко, а настойчиво и ровно посередине, потирая клитор через трусики, чем заставлял моё лоно мокреть, набухать и сужаться от нескромного желания, чтобы он туда вонзился. Даже не вошел, а вонзился, влетев на полном ходу.
Затем, когда трусики в той части намокли, он сдвинул их вбок и уверенно вогнал в меня два пальца, погрузив их на всю.
Я воспротивилась, насколько это было осуществимо в моём положении. Крайне отчаянно и как только могла сильно, напрягла мышцы, намереваясь препятствовать его домогательствам до упора. Но это не помогло вытолкать его проворные пальцы, без устали и промедления, совершавшие резкие волнообразные движения внутри и приводящие мое тело в неистовый трепет.
Бейрут глядел мне в лицо близко, прямо в глаза, активно провоцируя своими действиями из кожи вон, чтобы я влепила ему пощечину. Если бы не армированный скотч, я бы проделала это с превеликим удовольствием.
Не даваясь и показывая этим, что отторгаю его приставания в любой форме и в любом виде, я отстранилась и даже предприняла попытку перескочить с его колена на сидение.
Он же силой притянул меня к себе и принялся сладко теребить шершавую точку, щекоча целовать за ушком, затем накинулся поцелуями на шею и плечи.
— Детка, не сдерживайся. — шептал он, неминуемо доводя меня до экстаза. — Будь честной со мной. Покажи, как тебе больше нравится.
Я не реагировала на его слова. Да что там говорить, я вообще тряпичной куклой прикинулась. Даже старалась не дышать лишний раз. Чтобы не выдать свою реакцию на его касания. Его психопатическая логика не укладывалась в моей голове с застарелыми принципами и консервативной моралью.
Бейрут же издевался над моим телом и выносливостью, как только хотел и совершенно не сдерживал себя в желаниях. Он вел себя так, словно мы делали это в машине главаря не в первый раз. Словно мы давно вместе. Словно заниматься интимом при ком-то было у нас в порядке вещей.
— Я тебя не обижу. И больно не сделаю. Я буду нежен с тобой. Только с тобой, моя детка. Отдайся мне вся. Будь же моей полностью.
Бейрут с упоением и увлечением творил с моим телом то, что хотел. Я чувствовала его горячее дыхание на своих подрагивающих губах и не желая того, но податливо отвечала его ласковым влажным призывам.
Я закрыла глаза, кусая губы до крови и сдерживаясь, чтобы ни в коем случае не застонать от удовольствия, от которого в трусиках стало очень мокро. Но ничего не могла поделать ни с собой, ни с его пытками.
Я податливо откинулась на его предплечье, легла, чувствуя, что таю и уже не в силах сдержать стонов. Надо было играть в молчанку, но у меня не получалось. А он трахал меня знойно. Погружая в меня пальцы снова и снова.
— Вот так, моя принцесса. — шептал он, взявшись осыпать мою шею дерзкими, кусачими поцелуями. — Вот так.
Если бы у меня были связаны глаза, я бы сдалась куда быстрее, за считанные секунды после начала приставаний.
Мой разум активно противился тому, чтобы позволить телу хотеть того, кто похитил меня и удерживает против воли. И не понимала, как могла в принципе возжелать бандюка. Он делает мне приятное против моей воли. Он насильно заставляет меня испытывать наслаждение и кончать от его пальцев во мне. И мне бы не хотелось, чтобы он останавливался. Чтобы во мне дергались и двигались не только пальцы.